Он с явным удивлением посмотрел на нее.
Они двинулись по берегу дальше.
— Не фигурное катание? Все женщины, которых я когда-либо знал, любили коньки.
— С самого рождения я болельщик «Ориолес», независимо от того, играет ли за них Кол Рипкенм-ладший или нет.
— Вы хотите выйти замуж? — неожиданно спросил Зейн.
Она засмеялась. Он, конечно, шутил, но она почувствовала дрожь возбуждения. Очевидно, он не принадлежал к тем мужчинам, которые категорически против института брака.
— Следующий вопрос, — попросила она.
— Чашку хлопьев с сушеными фруктами или без них?
— С изюмом, — сморщила она нос.
— Свадьба откладывается. — Зейн шел по воде, поднимая брызги мокрыми ступнями. — Больше никаких серьезных тем. Имя вашей первой учительницы?
Вопросы продолжались и скоро перешагнули за двадцать. Солнце садилось у них за левым плечом прямо в залив. Наконец они повернули и пошли обратно к отелю. Элайз, не переставая, смеялась не только над некоторыми безумными ответами Зейна, но и над его манерой говорить. Зейн так безгранично доверял себе. Был так самоуверен. Пока они шли по пляжу к отелю, он тянул ее за руку, помогая вытягивать ноги из мягкого песка.
— Я проголодался. Этими крошечными бутербродами меня не накормишь. — Он посмотрел на нее. — Хотите потягаться с бургером, Элли, перед тем, как я отвезу вас домой?
ЭЛЛИ. Он снова назвал ее Элли. Ей нравилось возникавшее волнение, когда он так называл ее.
— Бургер — это прекрасно. Я составлю вам компанию, — она показала на брошенные туфли, — если смогу снова влезть в эти колготки.
Он захохотал, поднял туфли и протянул ей.
— Моя машина тут рядом, под холмом.
Они быстро добрались до парковки. Объясняя правила изготовления хорошего гамбургера, Зейн подвел ее к темно-зеленой «БМВ» и открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья.
Джентльмен — и водит «БМВ»? У этого мужчины три дополнительных балла…
Элайз бросила полные песка колготки в корзину для белья. Я стреляла и набрала баллы! победно объявила она себе.
— Зейн Китон — ее главный приз.
В атласной пижаме Элайз через холл направилась к гостевой спальне, которую использовала как кабинет. Провела рукой по стене, нашла выключатель. Мягкий свет заполнил комнату в бежевых тонах. Элайз достала из стола листок бледно-голубой бумаги и ручку. Потом склонилась над столом и написала на верхней строчке листка: Зейн Китон. Заправив за ухо прядь светлых волос, принялась заполнять строчки, касающиеся внешности кандидата.
Рост 186; волосы светлые; глаза голубые. Как определить их свидание? Официальная встреча?
Деловой ужин? Как бы там ни было, вечер с Зейном был лучшим свиданием в ее жизни.
Элайз взяла свой листок и ручку и спустилась в холл. Взгляд упал на заголовок «КАРЬЕРА».
Она застыла посреди холла. Невозможно поверить. Она не спросила Зейна, как он зарабатывает на жизнь. Хотя провела с ним целый вечер.
Время пролетело как один миг. Она веселилась так, будто ела нескончаемую плитку шоколада. И в итоге не спросила Зейна, чем он занимается.
Отец пришел бы в ужас.
Ручка застыла над рубрикой «КАРЬЕРА»: наемный работник, предприниматель, другое. Она выбрала «другое». Не могла же она оставить строчку пустой. Элайз не выносила незаполненные строчки. Они будто обвинители смотрели на нее. В конце концов, какое это имеет значение, как он зарабатывает на жизнь? Зейн набрал достаточно баллов, чтобы обеспечить себе второе свидание.
Зазвонил телефон. Она посмотрела на часы на другом конце стола. Почти полночь. В Техасе одиннадцать. Для отца слишком поздно — он рано вставал. Она потянулась к телефону. Лиз сказала, что позвонит, чтобы узнать, как все прошло.
Элайз жутко хотелось рассказать подруге о замечательном вечере. О том, как она ходила босиком.
И о том, как Зейн настоял, чтобы она съела не только бургер, но и картошку фри. В один присест она поглотила дневную норму калорий. И это ее ни капли не беспокоило.
— Лиз, — взволнованно выдохнула она в трубку.
— Элли?
Мужской голос ошеломил ее.
Он снова назвал ее Элли.
— Зейн?
— Я знал, что ты еще не в постели. — Голос низкий, сексуальный.
Элайз снова посмотрела на часы. Она вернулась домой не больше получаса назад. Он, должно быть, вошел к себе и тут же позвонил ей.
Элайз не знала, что сказать. Мужчины, с которыми она встречалась, обычно не звонили через полчаса после того, как расстались с ней. Иногда вообще больше не звонили.
— Нет-нет, я не сплю, — проговорила Элайз и села на обтянутую бледно-зеленым дамасским шелком кушетку. Она провела рукой по обивке.
Слишком дорогая вещь, чтобы пользоваться ею постоянно. Лучше старый кожаный диван с откидной спинкой. Она привезла его из дома и поставила в кабинет. Он был с ней, когда она училась в колледже, потом на ее первой квартире. Ей нравился запах старой кожи. — Я только… — Элайз посмотрела на стопку бумаги в конце стола и почувствовала укол совести. — Только прибрала немного, перед тем как пойти спать, — бодро солгала она.
— Я хотел сказать, что доволен вечером, проведенным с тобой.
— Да, я тоже.
— Значит, я тебе понравился.
Она затаила дыхание. Ей было все равно, что говорится в книге о физическом влечении. В данную минуту она чувствовала себя чертовски хорошо.
— Мы сможем встретиться в конце этой недели?
— Конечно. — Хорошо бы убавить в голосе энтузиазма.
— Я мог бы рассказать тебе, какой участок мне нужен. А ты бы присмотрела что-нибудь подходящее.
Элайз почувствовала разочарование. Он собирался говорить с ней о недвижимости.
— Ммм, уверена, что смогу тебе помочь.
— На этой неделе у меня много разъездов. Пятница подходит?
— Хорошо, в пятницу.
— Я позвоню тебе в конце недели.
— Хорошо, буду рада. — Она пыталась сохранить в голосе бодрость.
— Спокойной ночи, Элли, — сказал Зейн тем же сексуальным голосом, от которого ее обдало волной тепла.
— Спокойной ночи, Зейн.
Едва Элайз положила трубку, как снова раздался звонок. На этот раз, должно быть, Лиз.
— Это ты, Лиз?
— А ты ждала Леонардо ди Каприо или Бреда Питта? — В голосе Лиз, как обычно, сквозил сарказм.
Элайз устроилась на кушетке, поджав под себя ноги.
— Ты не поверишь, какой я провела вечер, — начала она, не зная, смеяться или плакать.
