– Мы, разумеется. Жаль, что тебя там не было, тебе было бы на что посмотреть.
– Как поживает прелестная мисс Рэндл? – спросила Эми с многозначительной улыб-кой.
– Жестока, как никогда. Разве ты не видишь, что я весь исчах? – И Лори звонко хлопнул себя по широкой груди и издал мелодраматический вздох.
– А что это за очередная шутка? Развяжи сверток, Мег, и посмотрим, – сказала Бесс, с любопытством разглядывая странной формы сверток.
– Очень полезный предмет домашнего обихода на случай пожара или попытки ограбления, – заметил Лори, когда дружный смех девочек приветствовал появление из свертка большой трещотки сторожа. – Всякий раз, когда Джона нет дома, а вам, миссис Мег, случится чего-нибудь испугаться, откройте окно над парадным входом и покрутите эту вещицу над головой – и вы вмиг поднимете на ноги всех соседей. Славная вещица, а, каково? – И Лори продемонстрировал возможности трещотки, так что все заткнули уши.
– И это ваша благодарность? Кстати о благодарности, можете поблагодарить Ханну за спасение от гибели вашего свадебного пирога. Я увидел, как его вносят в ваш дом, когда проходил мимо, и, если бы она мужественно не выступила на его защиту, я непременно отхватил бы от него изрядный кусок, так как пирог был необыкновенно аппетитный на вид.
– Когда же ты наконец вырастешь, Лори? – сказала Мег тоном почтенной матери семейства.
– Стараюсь изо всех сил, мэм, но боюсь, что намного вырасти мне уже не удастся; шесть футов[5] роста – это почти предел того, чего мужчины могут достичь в наш век вырождения и упадка, – ответил молодой человек, чья голова почти касалась висевшей под потолком маленькой люстры. – Я полагаю, было бы святотатством есть что-либо в этом абсолютно новеньком жилище, но я умираю от голода и потому предлагаю перейти в другое здание, – добавил он тут же.
– Мы с мамой собираемся подождать Джона. Здесь остались еще кое-какие дела, – сказала Мег, торопливо удаляясь.
– Мы с Бесс идем к Китти Брайант, чтобы взять еще цветов для завтрашнего дня, – отозвалась Эми, надевая живописную шляпку на свои живописные кудри и любуясь своим отражением в зеркале.
– Пойдем, Джо, не брось человека в беде. Я до того измотан, что мне не дойти до дома без посторонней помощи. Нет-нет, не снимай передник, он тебе очень к лицу, – сказал Лори, когда Джо, сняв с себя и свернув предмет его особого отвращения, сунула сверток во вместительный карман своего платья и предложила своему ослабевшему другу опереться о ее руку.
– Послушай, Тедди, я хочу серьезно поговорить с тобой относительно завтрашнего дня, – начала Джо, когда они зашагали вместе по дороге. – Ты должен пообещать вести себя хорошо и не выкидывать никаких номеров.
– Ни одного не выкину!
– И не говорить ничего смешного, когда все должны сохранять серьезность.
– Никогда не говорю ничего смешного в такие моменты. Это по твоей части.
– И умоляю, не смотри на меня во время венчания. А то я непременно начну хохотать.
– Тебе не будет видно меня. Ты будешь проливать такие обильные слезы, что все вокруг застелит густой туман.
– Я никогда не плачу… только иногда, когда у меня большое горе.
– Вот, например, когда приятель уезжает в университет, – вставил Лори, лукаво засмеявшись.
– Не будь спесивым павлином. Я так только, постонала немножко, чтобы составить девочкам компанию.
– Ну разумеется. Слушай, Джо, а как там дедушка на этой неделе? Не сердитый?
– Ничуть. Снова, значит, попал в историю и хочешь знать, как он к этому отнесется? – спросила Джо довольно резко.
– Джо, неужели ты думаешь, что я мог бы прямо посмотреть в лицо твоей маме и сказать: «Все в порядке», если бы это было не так? – И Лори остановился как вкопанный, глядя на нее с возмущенным видом.
– Нет, не думаю.
– Тогда откуда вдруг такие подозрения? Просто-напросто мне нужны деньги, – сказал Лори, снова шагая рядом с ней и умиротворенный ее дружеским тоном.
– Ты очень много тратишь, Тедди.
– Господь с тобой, дорогая, не я их трачу, они сами собой расходятся и кончаются прежде, чем я успеваю заметить, как это происходит.
– Ты такой щедрый и мягкосердечный, что всем даешь взаймы и не можешь никому сказать «нет». Мы слышали о твоем приятеле Хеншоу и обо всем, что ты сделал для него. Вот если бы ты всегда тратил свои деньги именно так, никто бы тебя за это не осуждал, – сказала Джо с теплотой в голосе.
– Глупости, он просто делает из мухи слона. Ты ведь тоже не согласилась бы позволить этому отличному парню измучить себя работой до смерти только из-за того, что некому оказать ему небольшую поддержку?
– Конечно, но я не понимаю, зачем тебе иметь семнадцать жилетов и бесчисленное количество галстуков, да еще и покупать новую шляпу всякий раз, когда ты едешь домой. Я думала, период франтовства у тебя уже позади, но ты то и дело возвращаешься к нему, и каждый раз по-новому. Сейчас это мода делать из себя страшилище – голова как жесткая половая щетка, тесный жакет, оранжевые перчатки и ботинки с грубыми квадратными носами и на двойной подошве. Будь это уродство по крайней мере дешевым, я промолчала бы, но ведь все это стоит немалых денег, а твой вид не доставляет мне никакого удовлетворения.
Лори откинул голову назад и так безудержно расхохотался, что фетровый тазик свалился на дорогу и Джо нечаянно наступила на него. Впрочем, это оскорбление лишь дало ему удобный случай порассуждать о преимуществах приобретенного на скорую руку костюма, после того как он свернул сплющенную шляпу и сунул ее в карман.
– Хватит нотаций, перестань, будь другом! Мне и так нелегко пришлось на этой неделе, и я хочу хотя бы дома провести время весело. Завтра, независимо от того, каких это потребует расходов, я оденусь как следует, и мои друзья будут смотреть на меня с удовлетворением.
– Хорошо, я оставлю тебя в покое, но лишь при условии, что ты отрастишь волосы. Я не высокомерная аристократка, но даже я не хочу, чтобы меня видели в обществе молодого человека, похожего на профессионального кулачного бойца, – заметила Джо с суровым видом.
– Этот непритязательный стиль в одежде благоприятствует учебе, именно поэтому мы сделали его своим, – возразил Лори, которого никак нельзя было обвинить в самовлюбленности, ибо он добровольно пожертвовал своими красивыми кудрями, идя навстречу требованиям моды, предписывавшей носить волосы длиной в четверть дюйма. – Между прочим, Джо, похоже, что малыш Паркер отчаянно влюблен в Эми. Он постоянно говорит о ней, пишет стихи и проводит время в мечтах самым что ни на есть подозрительным образом… Лучше бы ему подавить в зародыше эту маленькую страсть, не так ли? – добавил Лори доверительным тоном старшего брата.
– Конечно. Мы не хотим никаких свадеб в нашей семье в ближайшие годы. Спаси и помилуй, о чем только эти дети думают?! – У Джо был такой возмущенный вид, словно Эми и «малышу» Паркеру еще не исполнилось и десяти лет.
