И теперь их ждал не один, а два ребенка.
— Я думаю, ты не понимаешь, Вериса. Двойня! Двойня от мага и эльфа!
Но ее лицо продолжало излучать радость и удивление.
— Эльфы редко рожают, и очень, очень редко рожают двойню, моя любовь. Они предназначены для великих дел!
Ронин не смог скрыть кислого выражения лица.
— Я знаю. Это-то меня и беспокоит…
Он с Верисой прожил и собственную долю «великих дел». Их вместе послали проникнуть в орочий оплот Грим Батол в последние дни войны против Орды, и там они взглянули в лицо не только оркам, но и драконам, гоблинам, троллям и многим другим тварям. Потом они переезжали из королевства в королевство в качестве послов, напоминавших Альянсу о необходимости остаться целостным. Но это не значит, что в то время они не рисковали своими жизнями, так как последовавший за этой войной мир был, мягко говоря, неустойчив.
Затем, без предупреждения, пришел Пылающий Легион.
В это время то, что изначально начиналось как партнерство, начало становиться удивительным переплетением душ. В войне против смертоносных демонов маг и егерь сражались не только ради своих земель, но и ради друг друга. Когда одному из них казалось, что другой погиб, невыносимая боль пронзала его.
Возможно, боль потерять друг друга оказалась сильнее, потому что все, кого они любили, уже погибли. Как Даларан, так и Кель'Талас были разрушены до основания Карающей Плетью, тысячи жителей были зарезаны гниющими мясниками, служившими страшному Королю Мертвых, который, в свою очередь, служил Легиону. Целые города погибали в ужасе, но самое страшное то, что их многочисленные жертвы тут же восставали из мертвых, и их проклятые смертные оболочки вступали в ряды Плети.
Маленькая семья Ронина рано погибла в войне. Мать его умерла давно, но отец, брат и два двоюродных брата были убиты во время падения Андорала. К счастью, отчаянные защитники города, не видя надежды на спасение, подожгли город. Даже Плеть не могла поднять воинов из пепла.
Он не видел никого из своей семьи, даже отца, с тех пор как вступил в ряды магов, но эта новость оставила пустоту в сердце Ронина. Трещина между ним и его родней, причиной которой по большей части был выбор его профессии, исчезла в мгновение ока. Он стал последним из своей семьи. Он остался один.
Один до тех пор, пока не осознал те чувства, которые испытывал к эльфийке, и она не ответила ему взаимностью.
Когда наконец-то завершилась ужасающая борьба, для них был лишь один путь. Несмотря на потрясение народа Верисы и магических учителей Ронина, оба они решили больше никогда не расставаться. Они скрепили печатью брачный договор и решили начать жить нормальной жизнью, насколько это было возможно в мире, раздираемом на части.
«Естественно, — с горечью вспоминал маг, — мира для нас не было».
Вериса с трудом попыталась встать с кровати, и он помог ей. Несмотря на приближающиеся роды, эльфийка передвигалась с уверенной быстротой. Она положила руку на плечо Ронина.
— Ты же чародей! Хватит быть таким угрюмым! Помню, мой народ выглядел не лучше. Моя любовь, это будут счастливое рождение, пара счастливых малышей! И мы сделаем все, чтобы это было так!
Он знал, что она имела в виду. Они бы не сделали ничего, что могло бы подвергнуть младенцев опасности. Когда они узнали о ее положении, они оставили все попытки помочь восстановить разбитый вдребезги Альянс и осели в одном из самых мирных из оставшихся районов, рядом с полуразрушенным Далараном. Хотя нет, не слишком близко. Они жили в скромном доме, и жители ближайших городков относились к ним с уважением.
Ее уверенность и надежда, незадушенные ее собственными потерями, изумляли его. Если Ронин чувствовал рану в сердце после потери семьи, которую он едва знал, Вериса же, несомненно, чувствовала зияющую пропасть. Легендарный Кель'Талас, несомненно, куда более безопасный, чем управляемый магами Даларан, был полностью опустошен. Эльфийский оплот, просуществовавший века, пал за несколько дней; некогда гордый народ был захвачен Плетью так же просто, как и простые люди. Среди них были близкие знакомые Верисы… и некоторые члены ее семьи.
От своего дедушки она услышала рассказ об отчаянной битве между ним и вурдалаком, в которого превратился его собственный сын, ее дядя. От него же она узнала о том, что ее младший брат был разорван на части голодной толпой нежити, во главе которой был ее старший брат, который впоследствии был сожжен и уничтожен вместе с остатками Плети оставшимися в живых защитниками. Что случилось с ее родителями, никто не знал, но, скорее всего, они тоже были мертвы.
Было еще кое-что, о чем Ронин не сказал ей… и, скорее всего, никогда не решится сказать… о чудовищном слухе, который он слышал относительно одной из двух сестер Верисы, Сильване.
Вторая сестра Верисы, знаменитая Аллерия, была героем Второй Войны. Но Сильвана, с которой его жена соперничала всю жизнь, вела как предводительница следопытов битву против предателя Артаса, принца Лордеронского. Когда-то сияющая надежда своих земель, а теперь же извращенный слуга Легиона и Плети, он опустошил собственное королевство и затем повел полчища нежити на эльфийскую столицу, Луносвет. Сильвана отрезала ему путь, и казалось, что она почти победила его. Но там, где еле волочащие ноги трупы, зловещие горгульи и жуткие мясники терпели неудачу, темный некромант благодаря изменнику знатного рода достиг своей цели.
По официальной версии, Сильвана доблестно погибла, защищая жителей Луносвета от слуг Артаса. Военачальники эльфов и дед Верисы утверждали, что тело предводительницы следопытов сгорело в пожаре, который охватил половину столицы. Никаких следов не осталось.
На этом кончалась история для Верисы, однако Ронин через источники в Кирин Торе и Кель'Таласе нашел новости о Сильване, от которых его будто окатило ледяной водой. Один из оставшихся в живых следопытов, сошедший с ума, лепетал о том, что предводительницу не убили сразу, а захватили в плен. Она была страшно изувечена и, наконец, по воле Артаса, ее тело принесли в темный храм, где он поднял ее; в своем сумасшествии принц исказил ее душу и тело, превратив эльфийскую героиню в предвестника зла… и теперь часто появляющийся печальный призрак, называемый банши, якобы бродил по руинам Кель'Таласа.
Ронин не был способен проверить эту молву, но опасался, что в ней есть зерно истины. Он молился, чтобы Вериса никогда не услышала эту историю.
Так много трагедий… и даже то маленькое чудо, что пришло в его новую семью, не смогло пошатнуть его неуверенности.
Он вздохнул.
— Возможно, когда они родятся, я стану лучше. Я просто слишком нервничаю.
— Это знак родительской заботы, — Вериса вернулась к кровати. — Тем более, мы не одиноки. Джалия нам очень помогает.
Джалия была старой, полнотелой женщиной, которая родила шесть детей и несколько раз была акушеркой. Ронин был уверен, что для человека проявлять любопытство к делам эльфов, не говоря уже об эльфе замужем за магом, неудивительно, но Джалию занимал только вид Верисы, и ее материнские инстинкты брали вверх. Ронин хорошо платил ей за помощь, но он не сомневался, что горожанка вызвалась бы помочь и бесплатно — так искренне она интересовалась делами его жены.
