Скоро мне стало ясно, что у них возникли разногласия, что делать дальше. Дон Диего считал, что нужно идти на север в надежде увидеть какое-нибудь судно, которое возьмет их на борт. Самонадеянный молодой человек, которого, как выяснилось, звали дон Мануэль, напротив, предлагал двигаться на юг и добираться до испанского форта во Флориде. О том, как далеко находится этот форт, он, по-видимому, не имел ни малейшего представления.
— Хочу вас предупредить, — сказал я, — что индейцы здесь очень воинственны. Вчера в нескольких милях отсюда они убили двух моих людей.
Испанцы были ошеломлены. Видно, об этой стороне своего положения они не задумывались. Привыкшие жить в хорошо защищенных городах, они понятия не имели о том, что происходит в этих диких краях.
— Вы пугаете дам, — сказал дон Диего.
— Сеньор, — заявил я холодно, — у них, как и у вас, есть все основания для опасений. Серьезность опасности невозможно преувеличить. Я предложил бы для начала потушить костер, а кроме того, вам не следует задерживаться здесь дольше, чем это необходимо.
— Не бойтесь, — пренебрежительно отозвался дон Мануэль. — Мы все время настороже.
— Да, я заметил это, когда шел в ваш лагерь.
Он взялся за эфес своей шпаги.
— Мне не нравятся ваши манеры.
В любое другое время его угрожающий тон позабавил бы меня. Сейчас же я просто пожал плечами.
— Да? — сказал я. — Если вы желаете драться, можете быть уверенным, что у вас для этого будет много возможностей, пока вы не присоединитесь к своим. Если только вы доберетесь до них. А теперь потушите огонь...
Один из испанцев подошел к костру и начал растаскивать сучья.
Испанцы перестали обращать на меня внимание и затеяли пустой, бессвязный разговор об одежде, о трудностях пешего перехода, о ночевке под открытым небом.
Кофе был превосходный, и я с наслаждением ел хлеб с мясом. Годы солдатской жизни научили меня спать, когда выпадает возможность, и наедаться впрок, когда есть что есть.
Возле меня остановился испанец, который растаскивал костер, — по-видимому, солдат. Это был широкоплечий, коренастый молодой человек, по меньшей мере на шесть дюймов ниже меня. Он тихонько шепнул мне на ухо:
— Я рад, что вы с нами, капитан. Никто из этих господ никогда не спал под открытым небом, никогда не носил тяжестей и никогда не ходил иначе как по хорошо утоптанной дороге.
За свою жизнь я научился делать правильную ставку. Мудрое решение часто обеспечивает выигрыш.
— Ваше судно затонуло? — спросил я.
Он красноречиво пожал плечами.
— Когда я в последний раз видел его, оно было еще на плаву, но быстро набирало воду.
— Скверно, — сказал я. — Там, должно быть, остался провиант и запас оружия. — Тут мне пришла в голову еще одна мысль. — Вы добрались до берега на шлюпке? Где она теперь?
— Вон там. — Он показал на деревья. — Она была неисправна, когда мы спускали ее на воду. Мы еле добрались до берега.
Однако все же добрались! И если шлюпка в самом деле была, ее можно починить. Я сказал ему об этом.
— Кто знает? Может быть, и так, но дон Мануэль настаивает на том, чтобы идти пешком.
Пока мы ели, я вытянул из баска кое-какие сведения. Арманд — так он себя назвал — служил солдатом в Перу, где дон Диего был губернатором провинции, а дон Мануэль — каким-то чиновником, видимо, пользовавшимся влиянием в высших правительственных сферах. Арманду были известны в основном сплетни.
Дон Диего был опекуном красивой молодой девушки. Ее звали Гвадалупа Романа, и она направлялась в Испанию, где, вероятно, должна была выйти замуж. С этой девушкой была связана какая-то тайна, так по крайней мере мне показалось, когда я слушал рассказ баска.
Я взглянул на нее. Она посмотрела на меня и, когда наши взгляды встретились, отвела глаза. Она действительно была очень красива. Огромные темные глаза, осененные длинными ресницами, прекрасное гордое лицо с выражением печали и чего-то еще неуловимого... Ко мне подошел дон Диего.
— Вы хорошо знаете эти края? — спросил он.
Я не хотел лгать. Но признаться, что совсем не знаю эту местность, не мог, я был убежден, что без руководства эти люди продержатся недолго.
— Достаточно, чтобы утверждать, что здесь очень опасно. Вам лучше вернуться к вашей шлюпке, починить ее и отправиться в форт во Флориде.
— Но ведь среди нас нет никого, кто умел бы чинить шлюпки. Мы — джентльмены и солдаты, а не мастеровые. Шлюпка — это дело рыбаков и матросов.
— Значит, вы предпочитаете умереть? — Я нарочно говорил грубо и прямолинейно. — Несколько лет тому назад у берегов Юго-Восточной Африки потерпело крушение португальское судно. Спастись потерпевшие могли лишь, отправившись в путь пешком. Но среди них были преимущественно джентльмены и дамы, которым никогда не приходилось ходить пешком. Один джентльмен был такой толстый, что вообще не мог ходить. Сначала его несли матросы, но вскоре бросили, оставив сидеть на песке. Так он и умер, не сумев сделать над собой усилие.
— Но ведь шлюпка неисправна! Мы с трудом добрались на ней до берега!
— Если она продержалась на воде до берега, значит, течь не так уж велика. Я думаю, что ее можно починить. Уверяю вас, путь по морю легче и безопасней, чем по суше.
— Но кто это сделает, капитан? Вы джентльмен и вряд ли владеете навыками плотника...
— Я жил в вашей стране, дон Диего, и знаю, что джентльмены у вас не привыкли работать руками, но мы, ирландцы, умеем делать все, что надо.
Гвадалупа Романа подошла к нам и встала рядом с доном Диего. Она не сводила с меня глаз, я почувствовал смущение.
— Дон Диего, если вы пойдете на север, вы неминуемо встретитесь с индейцами, которые убили моих людей. Как ни опасно морское путешествие, все же его надо предпочесть пешему переходу, тем более что с вами женщины.
— Мы не видели никаких дикарей, — вмешался дон Мануэль. — И мы не боимся их.
— Если вам не страшны дикари, — сказал я, — тогда подумайте хотя бы о том, как вы с вашими женщинами переправитесь через устье реки? И как пойдете по болотам, которые кишат змеями и аллигаторами?
Я не хотел раздражать его и умерил резкость своего тона.
Дон Мануэль явно невзлюбил меня. Он собрался было возразить, но тут к нам подошел еще один человек.
— Сеньор Чантри прав, — сказал он. — Я плавал вдоль этих берегов, мы подходили вплотную к береговой полосе, пересекали устья нескольких рек. На протяжении многих миль здесь тянутся болота. Если шлюпку можно починить, то я за то, чтобы плыть по морю.
Дон Мануэль круто повернулся и отошел, не желая продолжать разговор с нами. Дон Диего немного погодя отправился за ним. Они остановились поодаль и заговорили между собой, энергично жестикулируя.
