— Завтра я с тобой там увижусь — люблю инструктировать новых сиделок на месте. Надеюсь, что ты выдержишь до конца — мне уже надоело дрессировать медсестер для этого старого брюзги, моего пациента.
Его тон совсем не соответствовал словам, и Рошель спросила:
— Вы хорошо знаете мистера Митчела?
— О, достаточно хорошо. — Доктор Бушнелл улыбнулся. — Мы старые друзья. Вместе прошли долгий путь. И это — вторая причина, почему я выбрал тебя. Я хочу для него самого лучшего. Ну, девочка моя, увидимся еще. Я пошел.
Он удалился, оставив за собой хвостик дыма от своей трубки. Несколько минут Рошель тихо сидела, обдумывая услышанное, затем, взглянув на часы, поняла, что уже пора и ей приступить к своим обязанностям. Это ее последний день с миссис Эндрюс и последний день в городском госпитале. Если, конечно, дела пойдут нормально в «Белых дубах». Но она решила, что все будет хорошо!
Работа шла, как обычно, по заведенному порядку, и, когда день закончился, Рошель с неподдельной теплотой попрощалась с миссис Эндрюс — любая сиделка всегда привязывается к своим пациентам. В чеке, выписанном миссис Эндрюс, значилась более чем щедрая сумма, и к нему еще прилагался красиво завернутый подарок.
— Вы были такой замечательной сиделкой, мисс Роджерс, — сказала миссис Эндрюс. — Не могу даже выразить, что для меня это значило…
— Я рада, что дела у вас теперь идут так хорошо. На следующей неделе вы будете дома.
— У вас уже есть новый пациент?
— Да.
— Ну, желаю вам удачи.
— Мне, вероятно, она очень понадобится, — прошептала Рошель.
Весь день она думала о Билле Лансее. Каждый раз, когда у них что-то не ладилось, девушка чувствовала себя неловко. Ей не хотелось в этом признаваться, но она всегда полагалась на Билла. Он был единственным во всем мире человеком, которому можно было довериться без вопросов. Теперь между ними встали неясная обида, какая-то недосказанность, и это, как камень в туфле, причиняло Рошель острую боль.
В здании наконец включили кондиционер, и в квартире стало прохладно. Собрав вещи, девушка сложила все в две небольшие сумки, сверху пристроила свою униформу и нервно взглянула на часы. Тайсон Митчел обещал приехать в восемь. Возможно, она слишком уж надеется на эту новую работу? Но как часто в жизни женщины появляются мужчины, подобные Тайсону Митчелу?
Когда в прихожей прозвучал звонок в начале восьмого, Рошель ожидала увидеть за дверью Билла, но это оказался Тайсон.
— Знаю, что я рано, но, надеюсь, вы не будете возражать? — спокойно произнес он.
— Нет, все нормально. Я готова.
— Это что-то новенькое! — засмеялся он. — Впервые вижу женщину, которая готова не только вовремя, но даже заранее!
— Как себя чувствует ваш отец, мистер Митчел? — деловито спросила Рошель.
— Называйте меня Тайсон, пожалуйста. Или Тай. Так меня обычно зовут знакомые. И на «ты», если не возражаете.
Девушка кивнула, и он продолжил:
— А что касается папы, тебе лучше встретиться с ним и прийти к собственному мнению. Доктор Бушнелл говорил с тобой о нем?
— Он обещал полностью проинструктировать меня завтра. Я поняла, что он навещает твоего отца на дому.
— Да. Он регулярно приходит два раза в неделю, а когда нужно, мы сами его вызываем. Это все? — Тайсон указал на сумки, и Рошель опять кивнула. — Поехали? Сумерки — прекрасное время в «Белых дубах». Хочу, чтобы ты на них посмотрела. — Он бросил на девушку испытующий взгляд.
Она продолжала твердить себе, что Тайсон Митчел Третий для нее всего лишь незнакомец и что любые его слова значат не больше, чем кажется. Но воображение уже слишком далеко увлекло ее вперед.
— Я хочу, чтобы тебе там понравилось, — многозначительно добавил Тайсон. — Ты превосходная сиделка, и я почему-то уверен, что вы с отцом поладите. Для него я сделаю все, что в моих силах.
— Понимаю. Кстати, меня все зовут Рошель.
Он широко улыбнулся, и на щеках опять появились ямочки.
— Отлично!
Подхватив сумки, он подождал, пока Рошель закроет дверь, и они спустились на лифте в вестибюль. Его автомобиль был ярко-синим, длинным и с низкой посадкой.
— Куда ты все это положишь? — со смехом спросила она. — Может, мне лучше поехать на своей машине?
— В эту малышку влезет гораздо больше, чем ты думаешь.
Тайсон закинул сумки в миниатюрный багажник, с ревом запустил мотор, и, описав круг, они влились в поток машин.
От жары мостовая кипела, и в воздухе стоял запах горячего гудрона, размягченного лучами палящего дневного солнца. На одно жуткое мгновение Рошель вновь очутилась на Клейтон-стрит, превратившись в худенькую угловатую девочку с длинными черными волосами и голодными печальными глазами, разбрызгивающую восхитительно холодную воду из пожарного крана. Раз в день, когда было особенно жарко, они открывали гидрант, и вокруг него собиралась вся ребятня округи, крича и визжа от радости.
Тай свернул на боковую дорогу и бросил взгляд в сторону девушки.
— Ты чего притихла? Надеюсь, не сожалеешь о том, что приняла мое предложение?
— Нет, я просто кое-что вспомнила, вот и все.
— Что-то грустное? — тихо поинтересовался он.
Рошель отбросила со лба прядь волос.
— Грустное? Возможно. Почему ты спросил?
— У тебя было какое-то несчастное выражение лица.
— Неужели? — засмеялась она.
— Надеюсь, ты взяла с собой купальник?
— Взяла.
— Отлично. В такую погоду бассейн особенно соблазнителен.
— Далеко до «Белых дубов»?
— Около десяти миль. Всего полчаса езды, и все же достаточно далеко от города, чтобы чувствовать себя как в сельской местности.
Они достигли окраины Беркшир-Гейтс, и воздух стал немного прохладнее. Небо на западе уже потемнело, и с его безоблачной голубизны солнце постепенно скатывалось вниз, к горизонту, готовое упасть в красноватое марево.
Тай вывел машину на автостраду.
— Тебя когда-нибудь задерживали за превышение скорости? — поинтересовалась Рошель.
Черные глаза лихого водителя весело вспыхнули.
— Да. Регулярно. По крайней мере раза по три каждое лето.
— И тебя это не беспокоит?
— Нет.
— Я испугалась бы до смерти, останови меня патрульная машина.
— Испугалась бы? Почему?
— Полицейские всегда меня пугали.
Опять Клейтон-стрит. Почему она не может ее забыть, перестать прокручивать в голове все, что там происходило? Она должна стереть прошлое из памяти, иначе Тай почувствует, что ей не место в «Белых дубах». Как же ей хотелось поскорее увидеть роскошный особняк прямо перед собой, въехать в железные ворота, вместо того чтобы просто, как раньше, проскочить мимо. И все же она боялась торопить время.
