— Ты не комнатная болонка, а сторожевой пес, Бесс, — строгим голосом выговаривал ей Бобби. — Твое место на улице. Выйдешь на пенсию, вот тогда и будешь валяться около печки сколько захочешь, а пока марш за дверь! — приказал он собаке.
— Это животное абсолютно безнадежно, — с притворным отчаянием вздохнул он, входя в кухню.
— Да ладно, не так уж она и плоха, — так же шутливо заступилась за собаку Софи.
— Хуже и быть не может! От нее нет никакого прока. Иногда мне кажется, поменяйся мы с ней ролями, толку было бы больше. Я бы бегал по пастбищу за овцами, а она бы мне свистела.
Софи рассмеялась.
— Но она старается быть полезной, а самое главное, она обожает тебя и бесконечно преданна.
— Я бы предпочел, чтобы она при этом еще и выполняла то, — что я велю ей делать, — проворчал Бобби.
— Боюсь, что этого ты не дождешься, — грустно проговорила Софи.
Бобби кивнул.
— Похоже на то.
Внезапно Софи повернулась к нему и с горечью спросила:
— Скажи, когда мы наконец освободимся от призраков прошлого?
Бобби не стал делать вид, будто не понимает, о чем его спрашивает Софи, а просто ответил:
— Рано или поздно, но это обязательно произойдет.
— Сколько лет минуло с тех пор, как ты был помолвлен с Мелиссой? — поинтересовалась Софи.
— Более десяти, — не задумываясь, ответил он.
— И ты все еще не можешь забыть ее?
Бобби задумался. Ему припомнились золотые, вьющиеся волосы Мелиссы, фиалкового цвета глаза и лучезарная улыбка. Когда Мелисса улыбалась, казалось, что взошло солнце.
— Нет, я уже в полном порядке, — не очень уверенно произнес он наконец. — Хотя я действительно время от времени вспоминаю ее. Иногда, когда мне нечего делать, я пытаюсь вообразить себе, как мы жили бы вместе, не разорви она нашу помолвку. Но, знаешь, я делаю это все реже и реже, и у меня практически ничего не получается. Трудно представить Мелиссу в роли фермерской жены.
Скорее всего, Бобби прав, улыбнулась про себя Софи. Несмотря на то, что Мелисса выросла на ферме, она не любила пачкать руки.
Если ей нужно было что-то сделать на ферме, то около нее всегда возникал человек, готовый выполнить за нее любую грязную работу.
Несмотря ни на что, Софи очень любила сестру, гордилась ее красотой и никогда не завидовала ей, не пыталась с ней состязаться.
Так было… до истории с Ником!
— Впрочем, пожалуй, ты права, я до сих пор вспоминаю Мелиссу, и какая-то часть моей души, по всей видимости, никогда не перестанет ее любить. Но острота и горечь давно прошли. Я не хочу говорить банальности, но время действительно лечит, и постепенно тебе тоже станет легче.
Заварив чай и разлив его по чашкам, Софи пристально посмотрела Бобби в глаза и спросила:
— Ты не женат до сих пор из-за Мелиссы?
Он отодвинул от стола стул и сел на него.
— В какой-то степени да, но это вовсе не значит, что я все еще мечтаю о ней и надеюсь, что она ко мне вернется. Напротив, я готов влюбиться в хорошую девушку.
— На мой взгляд, Рейчел вполне тебе подходит, — предположила Софи. — Мне она нравится. — Софи искренне считала, что добрая, веселая и вместе с тем практичная Рейчел поможет Бобби забыть Мелиссу. Она работала агентом в страховой компании. — Я точно знаю, что тебе нужна хозяйственная жена, — подытожила свою мысль Софи.
— Согласен, мне она тоже симпатична, и мы даже какое-то время встречались. Но постепенно выяснилось, что у нас с ней абсолютно разные планы на будущее. Рейчел вовсе не собирается выходить замуж за фермера и хоронить себя в глуши. Напротив, она хочет уехать отсюда в Йорк, ей нравится шумная городская жизнь. Она мечтает ходить после работы с друзьями в кино и театры, ужинать в ресторанах и проводить полночи, а то и всю ночь на дискотеках. Как ты понимаешь, такая жизнь меня отнюдь не прельщает. Короче говоря, мы решили остаться с ней друзьями. — Бобби больше ничего не добавил, а лишь неопределенно пожал плечами.
— Бедняга! — только и смогла вымолвить Софи. Но про себя подумала, что, может быть, Рейчел почувствовала, что он любит другую женщину, и не захотела быть на вторых ролях. Интересно, как я повела бы себя в подобной ситуации? — невольно принялась размышлять она. Наверняка отказалась бы от подобного «лестного» предложения.
Софи обошла вокруг стола и подошла к шкафу, в котором у Молли всегда были припрятаны разные вкусности: варенье, печенье, кексы… Она открыла дверцы, но на полках ничего не лежало. О, господи, какая же я идиотка, как мне могло прийти это в голову! Неужели Бобби станет по ночам печь пироги? Она тихонько закрыла шкаф. Эти пустые полки, как ничто другое в доме, говорили о том, что Моли больше нет на свете. Покусывая губы, Софи присела к столу.
— Мне очень не хватает твоей мамы, — печально произнесла она.
— Знаю. Мне тоже. — Бобби поднялся из-за стола, отправился в кладовку и принес оттуда пачку бисквитов. — Давай выложим их на красивую тарелку, как это обычно делала мама.
«Красивой тарелкой» Молли называла кривобокого уродца, которого ей много лет назад подарила на Рождество Софи. Это была ее самая первая работа. Она сама вылепила эту тарелку на гончарном круге, разрисовала овечками, неуверенно стоящими на тоненьких ножках, а затем обожгла в печи. Все, что Софи делала позднее, выглядело значительно лучше, но каждый раз, когда они садились пить чай, Молли неизменно выставляла на стол именно эту тарелку и отказывалась заменить ее на какую-нибудь другую.
Бобби вытряхнул бисквиты из пачки и подвинул тарелку на середину стола. Потом удобно устроился напротив Софи и стал смотреть, как она помешивает ложечкой сахар в чашке.
— Когда я сегодня возвращался вечером домой, у меня возникло странное чувство. В окнах горел свет, и я почти слышал, как свистит на огне чайник… И мне на мгновение почудилось, что мама жива. Знаешь, после маминой смерти самым трудным для меня оказалось именно это — возвращаться в пустой дом. Ты же помнишь, мама всегда по вечерам хлопотала по хозяйству, готовила ужин, слушала на кухне радио, пила чай… Сегодня, когда я пришел домой, все выглядело так, будто она только что вышла из кухни, чтобы достать что-то в кладовке, или отправилась в курятник задать корма птицам и через минуту вернется обратно.
— Прости меня, Бобби! Какая же я эгоистка! Без конца вываливаю на тебя свои дурацкие проблемы, когда у тебя у самого, наверное, голова кругом идет. Как тебе удается справиться со всем одному?
— Не бери в голову, я в полном порядке, — после небольшой паузы проговорил Бобби. — Просто я только сейчас вдруг понял, как много мама делала для меня. Когда она была жива, я не думал о том, что нужно сходить в магазин, приготовить еду, постирать белье… Все делалось как бы само собой.
— Ты хотя бы горячее ешь? — спросила его Софи.
