— Какая же ты все-таки балда! Мелисса абсолютно не хочет уходить от Ника. Она любит его.
— Тогда почему она выглядит такой расстроенной?
— Я думаю, Ник не вполне понимает, что значит быть женатым мужчиной. Он был покорен красотой Мелиссы, но теперь, когда он добился ее, ему кажется, что у него отняли свободу. И он флиртует со всеми подряд.
— Как он флиртовал со мной, когда мы обедали у родителей?
— Ну, да. Вероятно, таким образом он тешит свое мужское самолюбие, но Мелисса очень переживает из-за этого и держится из последних сил.
— Почему же она не поделилась со мной? — слегка обиженно спросила Софи.
— После всего, что произошло, она не могла обсуждать с тобой Ника, — заступился за Мелиссу Бобби.
— Признайся, а ты все еще влюблен в нее? — с дрожью в голосе спросила Софи.
— Я хорошо отношусь к Мелиссе, но люблю только тебя одну. И, клянусь, буду любить всю жизнь. Только ты нужна мне отныне и навсегда!
И они опять стали целовать друг друга.
— Послушай, Бобби… — пробормотала Софи, с трудом оторвавшись от его губ.
— Что такое?
— Помнишь, ты сказал мне, что, когда я буду готова заняться с тобой любовью, мне нужно будет лишь намекнуть тебе об этом.
— Помню, — улыбнулся он.
— Так вот, считай, что я тебе намекаю.
Бобби от души расхохотался.
— Давай сначала обвенчаемся. Не хочу помять или, еще хуже того, разорвать твое свадебное платье. Да и ссориться с тещей мне не резон.
— О, черт! Свадьба! Мама убьет меня!
Бобби глянул на часы.
— Не бойся, у нас еще есть в запасе двадцать пять минут. Успеем! Позвони ей, пока я приму душ, и скажи, пусть ждут нас в церкви.
Когда их машина подлетела к церкви, родители уже стояли у входа.
Джо хватило одного взгляда на Софи, чтобы понять, что у нее все в порядке. Он только притворно погрозил ей пальцем и дружески хлопнул Бобби по плечу. Другое дело — Харриет, она бросила на них свирепый взгляд и, обращаясь к Софи, ледяным тоном произнесла:
— Вот, держи букет. — Но уже через секунду она смягчилась и озабоченно произнесла: — У тебя есть расческа? Быстренько приведи свою голову в порядок, не прическа, а птичье гнездо.
— Да, мама, — послушно отозвалась Софи. Харриет отошла немного назад, чтобы в последний раз оглядеть дочь, и чуть не упала в обморок.
— О боже! Где твои туфли? Ты что, собираешься идти к алтарю в этом?
Софи посмотрела вниз, где из-под белого шелкового платья торчали два грязных сапога.
— Ой! Я так торопилась, что нацепила первое, что мне попалось под руку, — стала оправдываться она.
— Это невозможно, — простонала мать. — Я немедленно еду домой за туфлями.
— Нет! Нет! — остановила ее Софи. — Мы и так уже задержались. Я пойду так.
— Только через мой труп! Моя дочь не будет венчаться в сапогах, — твердо сказала Харриет.
— Тогда я их сниму, — воскликнула Софи и тут же сняла и сапоги и носки. — Буду венчаться босиком! — С этими словами она лучезарно улыбнулась и взяла отца под руку. — Я готова!
Бобби уже стоял возле алтаря. Отец подвел ее к нему и отошел слегка назад.
Софи повернулась к Бобби и прочитала на его лице безграничную любовь.
Она счастливо вздохнула.
Что еще можно пожелать на Рождество?
