— Свадебные торты, Бекки? — вкрадчиво спросил он. — С чего это тебя заинтересовали свадебные торты? И с чего это они заинтересовали Барри?
У Бекки было ощущение, что сердце ее провалилось в живот и снова подпрыгнуло. Она открыла пересохший рот, но заговорить смогла не сразу.
— Мы… мы… хотим… пожениться, — прохрипела она и упрекнула себя: почему, в самом деле, она ведет себя так, словно ее уличили в чем-то нехорошем?
— Пожениться? — уточнил Клей, почти нависая над ней. — Ты и Барри?
— Пожениться.
— Вот это новость! Пять минут назад я слышал, что вы только встречаетесь.
— Встречаемся, — подтвердила Бекки. — Я встречаюсь с Барри уже три месяца.
— А теперь собираешься выйти за него?
— Мы… мы решили жениться только несколько дней назад. — В конце концов ее страх начал отступать и взыграло природное упрямство: — Сказать по правде, Клей, все это не твое дело.
— Мое, черт побери! Все, что касается моего сына, касается и меня, а твой новый брак, безусловно, его касается. Что, кстати, он об этом думает?
Бекки отвернулась.
— Барри ему нравится.
— Ты не ответила на вопрос. — Клей взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. — Хочет ли он Барри в приемные отцы?
Хотя его палец больно впился ей в подбородок, Бекки не отстранилась, выдержала его взгляд. Глаза Клея гневно сверкнули.
— Будь я проклят, если ты сказала ему об этом! Ведь не сказала?
— Нет.
— Почему, черт побери?
Теперь Бекки разозлилась и начала переходить в наступление:
— Клей, перестань чертыхаться! Не сказала, потому что ждала подходящего момента!
Его челюсть воинственно выдвинулась.
— И когда же наступит этот момент? За пять минут до того, как ты пойдешь под венец?
— Не смеши меня, Клей. Просто мне не хотелось портить вам поездку, потому и молчала…
Бекки тут же сообразила, что сама себе противоречит, но было уже поздно.
— Ты понимаешь, что говоришь? — насмешливо спросил Клей. — Если, как ты утверждаешь, твой будущий муж нравится Джимми, то почему известие о вашем браке должно испортить ему каникулы?
Руки ее бессильно повисли.
— Я хотела сказать, что он станет все время думать об этом и меньше будет радоваться общению с тобой… — Бекки замолчала, понимая, что только портит дело. Она набрала в легкие побольше воздуха: — Послушай, так мы ни к чему не придем. Почему бы вам не покататься спокойно на лыжах? А когда вернетесь, мы с тобой сядем и объясним все Джимми.
Клей в упор посмотрел на нее.
— Боюсь, ничего из этого не выйдет.
— Ты же сам говорил, что он легче воспримет наш развод, если будет считать, что мы остались в хороших отношениях.
— Речь шла о нашем разводе. Почему он должен считать, что мы остались в хороших отношениях, если ты снова собралась замуж? О каких вообще хороших отношениях можно говорить, если мы ссоримся эти Два года по любому поводу?
— Значит, пора кончать ссориться.
Больше всего Бекки хотелось сейчас остаться одной — сесть, унять стучавшую в висках боль и разобраться, как ей удалось испортить все, что она так тщательно планировала. Клей отодвинулся от нее, и, пока он говорил, руки его то и дело сжимались в кулаки.
— Это еще не конец, Бекки. Ты не имеешь права так испытывать Джимми. А значит, и меня.
Он повернулся и пошел к двери, подхватив на ходу рюкзак Джимми и окликая его.
Бекки осталась стоять, привалившись к стойке и пытаясь перевести дух.
«Глупая, глупая», — лихорадочно повторяла она, стуча себя ладонью по лбу. Надо искать выход из положения, в котором она оказалась, иначе жизнь ее останется полем боя, даже после того, как она выйдет за Барри, а между двух огней всегда будет Джимми.
Придя немного в себя, Бекки выпрямилась, оправила платье и пошла в гостиную.
Джимми обнимал на прощанье Бриттни, но, увидев Бекки, бросился к ней, чтобы, убедившись, что у мамы с папой все в порядке, покончить поскорее со скучными проводами и отправиться в путь.
Бекки спокойно объяснила ему, что они с папой обсудили свои дела и все у них замечательно. Она крепко прижала его к себе и целовала до тех пор, пока он не начал вырываться.
— Мам, хватит меня целовать. Я лучше пойду, а то папа ждет.
Бекки наконец подняла глаза и встретилась взглядом с Клеем. В его глазах еще полыхал гнев. Он взял с кофейного столика шляпу и стал похлопывать ею по ноге, так тщательно контролируя свои движения, что Бекки не сомневалась — до спокойствия ему далеко.
На нее снова нахлынуло чувство вины. Но теперь Бекки не смогла убедить себя, что не делает ничего плохого.
— Ты сможешь вести машину, Клей?
Он посмотрел на нее так, будто она смеется над ним.
— Мы вернемся в субботу вечером. — Клей достал из кармана листок бумаги. — Здесь номер телефона, по которому нас можно найти.
Бекки взяла листок.
— Хо… хорошо. Спасибо.
Она смотрела на Клея. Джимми тем временем открыл входную дверь и стал вытаскивать на улицу свой рюкзак. Бриттни же ускользнула на кухню.
Раньше в подобном случае Бекки бросилась бы к Клею, прижалась к нему, ругая себя за слабохарактерность, требовавшую, чтобы все их ссоры были улажены до отъезда. А он целовал бы ее, пока у него не перехватило бы дыхание, и обещал бы вернуться как можно скорее.
Теперь это невозможно. Они в разводе и о подобных чувствах не может быть и речи. К тому же множество неприятных вещей вытеснило то хорошее, что между ними было.
Бекки скрестила на груди руки.
— Значит, увидимся в субботу, Клей?
Он кивнул, надел шляпу и направился к выходу. Бекки пошла за ним, посмотрела, как он засовывает рюкзак Джимми в багажник, пристегивает сына ремнем, садится за руль. Когда машина дала задний ход, Джимми радостно замахал ей рукой. Она как можно бодрее помахала в ответ, проговорив: «Я тебя люблю». Клей внезапно поднял голову, их взгляды встретились. «Эксплорер» уже выезжал на улицу. Клей смотрел на Бекки и потому не заметил, как «монте-карло» с Джоем Эмерсоном за рулем перевалил на большой скорости через холм и понесся наперерез «эксплореру»…
Глава вторая
Дверь комнаты для посетителей распахнулась, и Бекки, подняв глаза, увидела бросившихся к ней с тревожными лицами Мэри Джейн и Шеннон Келлиер. Она встала, чувствуя облегчение, но не переставая дрожать, и через секунду оказалась в объятиях мачехи.
Мэри Джейн была всего на тринадцать лет старше ее, но Бекки, даже не помнившая женщину, которая ее родила, всегда относилась к Мэри Джейн как к матери и лучшей подруге. Ее сводная сестра Шеннон прижалась к ней. Шеннон была выше Мэри Джейн и Бекки. Она обняла их за плечи, и так они и стояли, прильнув друг к другу.
