Вот у нее, Луизы, стерильная чистота: посуда блестит, стекла и зеркала протерты до прозрачности, вещи в идеальном порядке, на полу ни пылинки. А Лилиан только и думает, что о своей драгоценной внешности. Нашла чем дорожить… Бассейн! Подумать только! И это притом, что она никогда не вызывает чистильщиков ковров!
– Но ты только подумай, как благотворно повлияют занятия спортом на твое здоровье и состояние кожи! – Подруга была неумолима и ни за какие коврижки не собиралась прекращать пропаганду здорового образа жизни. – Да мы с тобой станем просто конфетками!
– Все еще надеешься подцепить себе ухажера? – не сдержала сарказм Луиза. – В сорок лет? Ну-ну… Знаешь, моя дорогая, мы с тобой уже не в том возрасте, чтобы верить в сказки.
Первый и единственный муж Лил трагически погиб несколько лет назад. Пожалуй, напоминать об этом было нетактично, но раздосадованная уколом в самое больное место Луиза не сдержалась. Здоровье ее и вправду оставляло желать лучшего: спала плохо, постоянно нервничала, разражалась слезами без причины. Хотя вполне возможно, что следует более регулярно принимать успокоительное, которое ей рекомендовал врач…
– Мне другой муж ни к чему, – отрезала Лилиан, ожесточенно барабаня по клавишам кассы. – И без него проблем хватает, сама понимаешь. Просто я искренне не понимаю, отчего следить за собой полагается только в том случае, если собираешься завести лихой роман? Тебе самой-то разве не хочется выглядеть покрасивее?
– Мне уже давно ничего не хочется, – сквозь зубы прошипела Луиза, пробивая в свою очередь чек на четыре металлических стула и искусственную пальму какому-то неприятному лысому дядьке.
– И совершенно зря. Ты ведь на пять лет младше меня, почему такое уныние? Неделями не расцветаешь…
– Цвести положено тебе, это же ты у нас Лилия, вовсе не я, – грустно пошутила Луиза.
– Ладно, тогда ты бери с меня пример, – не растерялась подруга. – Ну что, спрашиваю тебя в последний раз, упрямая ослица, будешь ходить со мной на уроки плавания по выходным или нет?
– Нет, моя дорогая, это исключено, – решительно пресекла дальнейшие уговоры неумолимая поборница чистоты и покоя. – Абсолютно и совершенно исключено. У меня нет ни единой свободной минуты на эти глупости.
Она было обернулась, желая подчеркнуть всю окончательность своего отказа, но тут за плечом послышалось раздраженное шипение.
– Ну и что вы мне пробили, мисс?
Луиза вздрогнула и немедленно повернулась обратно. Перед транспортером для покупок стояла весьма рассерженная пожилая дама в кокетливом весеннем пальто яркого василькового (боже ты мой!) цвета и крохотной шапочке-таблетке на тщательно уложенных волосах.
– Простите, мэм? – Луиза улыбнулась заученной и немного испуганной улыбкой. Больше всего на свете она боялась неприятностей на работе. – Я могу вам помочь?
– Да уж, будьте любезны, – ядовито ответствовала старушка, потрясая зажатым в руке аккуратным картонным пакетиком с витаминизированным кормом для канареек. – Вы только что своими руками выдали мне вот этот замечательный чек. А теперь скажите, пожалуйста, юная мисс, может ли сей скромный птичий завтрак стоить пятьдесят три доллара семнадцать центов?
Вот так ошибка! О ужас! Как же такое могло случиться? Луиза похолодела и поспешно принялась проверять зловещую бумажку. Да, все правильно, вместо корма для попугаев она по какой-то причине набрала номер огромного пятнадцатикилограммового пакета с сухим кормом для собак. Вот это ошибка!
– Ой, извините, это, наверное, считыватель ошибся… – пролепетала она. – Что-то у нас с аппаратурой.
– Вы только что на моих глазах набирали этот номер вручную, – пресекла всякие попытки оправдаться зоркая покупательница. – При этом даже не посмотрев на этикетку. У вас всегда так принято работать?
Все пропало! Какой скандал! И все из-за Лилиан с ее проклятым бассейном, провалиться бы ему сквозь землю, и как можно скорее!
– Сама не знаю, как получилось такое, сейчас позову управляющего…
Очередь, постепенно скапливающаяся за спиной старушки, недовольно зароптала. Луиза повесила на кассу табличку с надписью «закрыто» и принялась ждать прибытия мистера Пэддока, господина и повелителя кассовых аппаратов, державшего в смертном страхе всех несчастных служительниц супермаркета.
– И все потому, что ты отвлекала меня идиотскими разговорами! – никак не могла успокоиться несчастная страдалица, переодеваясь после работы в маленьком помещении для обслуживающего персонала. – Нашла время проповедовать здоровый образ жизни!
– Да ладно тебе, есть из-за чего переживать, – легкомысленно отвечала предполагаемая виновница всех бедствий подруги. – Ну, покричал наш бородач немножко, так это он всегда так, даже если никто не провинился. Охота тебе его слушать.
– А если меня бы оштрафовали?
– Не оштрафовали же.
Самым обидным было то, что пострадавшая покупательница напоследок прошипела жутко расстроенной Луизе:
– Вы, милочка, вроде еще не в маразме, а совершаете такие оплошности. Я понимаю, что весна, молодые люди кругом, одни свидания в голове, но нужно же как-то держать себя в руках! Вот доживете до моего возраста, тогда и будете страдать склерозом и болезнью Альцгеймера. А в ваши годы можно быть и повнимательнее, юная мисс!
Эпитет «юная мисс» нанес Луизе окончательный удар, более сильный, чем гневные вопли мистера Пэддока. Тоже мне, нашла юницу, старая кошелка! Может быть, подать на нее в суд за оскорбление личности?
Вот так всегда, работаешь целыми днями как проклятая на дурацкой, неинтересной, низкооплачиваемой должности! Когда другие живут в свое удовольствие и купаются в роскоши! Ночью невозможно заснуть, утром никак не проснешься… Все кому не лень тебя оскорбляют, никакого просвета в жизни… И тут еще трезвонит противная Эмма и требует денег!
Луиза не выдержала и зарыдала горькими и злыми слезами.
– Ну-ну, Лу, бедняжка, полно, прекрати, – бросилась утешать ее Лилиан, поспешно доставая из сумочки пачку бумажных салфеток. – Ну что ты так убиваешься, как будто бы конец света уже наступил? Ничего же страшного не случилось!
Хорошо, что большая часть работников уже разошлась и почти никто не видел размазывающую по лицу слезы и косметику Луизу, которой вдруг стало ужасно, непереносимо жаль саму себя. Так жалко, что и словами не опишешь. Действительно, почему это одним все, а другим – абсолютно ничего! Никакой удачи и счастья тоже никакого!
– Конечно, тебе-то что! – всхлипывала несчастная женщина, вцепившись в салфетку и скомкав ее до совершенной непригодности. – Ты сейчас придешь домой, там Анна и Патрик ждут, ужин на столе… попугай твой вонючий чирикает… А я одна, совсем одна… Как перст, – добавила Луиза для пущей значимости, еще пару раз всхлипнув в промокшую и перепачканную салфетку, и энергично высморкалась.
Кто же виноват, что ты одна как этот самый перст, мрачно подумала Лилиан, но промолчала. Она давно привыкла к неожиданным приступам слезливости своей приятельницы и знала, что они так же быстро проходят, как и начинаются. Надо только проявить терпение. Все равно ничего не изменится, бесполезно даже стараться.
