Хочу я время поменять,С чужой судьбою я не в ссоре,Не помешать, а предсказатьСудьбу шотландской деве Тори.Никто, кроме Ме́ни, не услышал этого заклинания. Да и сам мышонок произносил слова неосознанно. Будто кто-то помимо его воли подтолкнул грызуна к странному поступку. Тем не менее, в следующий миг медвежонок увидел полупрозрачную стену перед собой, напоминавшую отражение в воде. Неясные очертания по другую сторону загадочной стены были интерьером незнакомого помещения. Дневной свет, проникавший через широкое, почти до самого пола, окно, наполнял собою большую комнату с множеством книг. Они заполняли высокие, под потолок, стенные шкафы, в которых теснились и тускло поблескивали золотистыми корешками толстые тома.
В комнате находился мужчина. Заинтересовавшись какой-то книгой, он подошел к стенному шкафу и протянул руку. Медвежонок сделал тоже самое. Они одновременно увидели друг друга, но не отпрянули в испуге, а стали медленно сближаться. Рука мужчины и лапа медвежонка соприкоснулись в прозрачной стене, разделявшей разные времена. В следующий миг Ме́ня оказался в незнакомой комнате с большим окном.
Растерянно озираясь по сторонам, он пытался понять, где находится. Это была великолепная библиотека с массивным столом посередине. Чернильный прибор с перьями, листки бумаги, исписанные крупным размашистым почерком, и огарки свечей в канделябре говорили о том, что кто-то работал здесь всю ночь. Запах дыма со странным оттенком сладковато-терпких трав витал в воздухе. Еще был устоявшийся запах старых книг и кожаных переплетов. В отдельном шкафу за стеклянными дверцами виднелись старинные свитки папируса и пергамента.
За дверью послышались легкие шаги. Ме́ня схватил первую попавшуюся под руку книгу, словно спасательный круг, и открыл ее, делая вид, что углублен в чтение.
– Майкл! – окликнул его знакомый голос. – Опять ты в библиотеке, – это было сказано с укором и легкой иронией. – Кто обещал мне прогулку к реке?
Мужчина смущенно улыбнулся и закрыл книгу, прижимая к себе, словно щит. Он смотрел на молодую привлекательную женщину, чуть наклонив голову, как провинившийся подросток. Она была невысокого роста, с красивым одухотворенным лицом, которое окаймляли каштановые кудряшки. И еще был этот запах незнакомых цветов, такой родной и приятный… но вот названия Ме́ня так и не вспомнил. Несомненно, перед ним была Тори.
Он узнал бы ее среди миллионов.
– И не смотри на меня, пожалуйста, такими удивленными глазами, – голос был строгим. – Ты вчера обещал оставить свои книги до вечера… Ну, Майкл, дорогой, посмотри какая чудная погода.
Женщина остановилась, не дойдя пару шагов, и чуть покачала головой.
– Когда-то ты умолял меня о мимолетном свидании или прогулке в обществе тети, а теперь предпочитаешь книги… Как быстро меняются мужчины…
– Тори… – неожиданно для себя мягко и вкрадчиво проговорил Ме́ня. – Мне так нравится запах твоих духов, что я уже каюсь. Он меня всегда очаровывал. Наверное, в этом есть что-то колдовское.
– Ах ты, хитрец! – она очаровательно улыбнулась. – Хочешь сказать, что всему виной шотландский чертополох?
– Чертополох? – удивление было искренним.
– Да, у нас в Шотландии это символ независимости, и лучшую туалетную воду делают из его цветков.
– Так вот почему все девушки Каледонии так независимы!
– Хитрец, – она напустила на себя строгости. – Хочешь сказать, что знаешь древнее название моей страны, но не знаешь легенду о чертополохе?
Майкл еще ниже склонил голову.
– Хорошо, мой невежественный супруг, – в ее руках откуда-то появился веер. – Гуси спасли Рим, а чертополох – Шотландию, говорят у нас, – веер описал дугу и сделал рубящее движение. – Давным-давно викинги хотели покорить нашу маленькую страну. Они пристали на рассвете к берегу на своих боевых кораблях. Чтобы неслышно подкрасться к прибрежным селениям, викинги разулись. Однако остаться незамеченными им помешал чертополох. Острые колючки вокруг ароматных цветов заставили бандитов себя обнаружить. Нападение было отбито, и невзрачный цветок стал символом независимости… Так мы идем гулять?
Этот неожиданный и абсолютно легкий поворот в разговоре свидетельствовал об остром уме собеседницы. Проницательный взгляд больших зеленых глаз, казалось, заглядывал в душу.
– Ты сегодня какой-то странный, Майкл, – она чуть прищурилась, пристально смотря в лицо собеседника. – Что тебя так заинтересовало в этой книге? – она с усилием потянула к себе «щит», которым прикрывался Ме́ня. – Королева Виктория? – листки старой книги быстро переворачивались при ее легких прикосновениях. – Тебе не дает покоя мой шотландский титул?
– Ты могла бы стать королевой Англии… – загадочно улыбаясь, произнес мнимый Майкл.
– Ах, оставь, пожалуйста! – она быстро захлопнула книгу.
– И все же…
– Мы обсудим это только на прогулке!
– Ее улыбка была просто обворожительной. Мужчина галантно поцеловал даме руку, и они медленно направились к двери.
Приветливое весеннее тепло и голоса птиц встретили их на ступеньках большого загородного дома. Было удивительно тихо и спокойно. Хотелось сойти с дорожки на зеленую траву и, не торопясь, углубиться в парк.
– Пойдем к реке, – мечтательно произнесла она. – Там должно быть сейчас чудесно.
Он кивнул, но тему разговора не поменял.
– Ты знаешь, чем больше я читаю об Александрии Виктории, тем больше нахожу общего между вами. Иногда я просто удивляюсь, что выбор правящей фамилии не пал на тебя.
– Ну что ты, дорогой! На мне лежит тень Стюартов, а их время давно закончилось… Моя прапрабабка Маргарита Тюдор стала королевой Шотландии в XVI веке, только благодаря тому, что ее отец, Генриха VII, король Англии, выдал старшего сына Артура за испанскую принцессу Екатерину Арагонскую, а Маргариту выдал замуж за короля Шотландии Якова. Их сын Генрих, лорд Дарнли стал вторым мужем Марии Стюарт, но через два года был убит при очень странных обстоятельствах. Мария долгое время воевала с Англией, живя то в Шотландии, то во Франции. Ведь в её жилах текла и кровь французских монархов. Она была дочерью французской принцессы Марии де Гиз. Жизнь Стюарт была полна интриг и приключений: двадцать лет она была королевой Шотландии и около года – королевой Франции, но все закончилось печально. В сорок четыре ее обезглавили по приказу английской королевы Елизаветы I в замке Фоторингей.
