Первый этап в освещении избранной нами проблемы тесно связан с именем Сталина.
Появление объективных конкретно-исторических исследований, посвященных анализу всего комплекса вопросов, относящихся к функционированию пропагандистского механизма СССР, а тем более – их критическое рассмотрение, на данном этапе были крайне затруднены. Это обусловливалось не только существованием идеологической монополии правящей Коммунистической партии, но и наличием сталинской концепции событий предвоенного периода, которая отличалась апологией советского политического режима.
Данное основополагающее обстоятельство коренным образом отражалось на ситуации с доступом к историческим источникам. В течение десятилетий оставались на закрытом хранении не только необходимые архивные документы, но и сборники материалов и брошюры по проблематике идеологической подготовки Советского Союза к войне. Между тем подобного рода публикации вышли в свет уже на рубеже 1930-х – 1940-х гг. В них был, в первую очередь, отражен опыт пропагандистского обеспечения военных операций, которые вели части Красной Армии против японских войск на Дальнем Востоке.[21]Аналогичным образом анализировалась практика партийно-политической работы периода антипольского похода 1939 г. в Западную Украину и в Западную Белоруссию, который характеризовался в советской историографии как освободительный.[22]В период боевых действий против Финляндии (так называемой «Зимней войны» 1939-1940 гг.) и после ее окончания также выпускались брошюры и книги, предназначавшиеся, в частности, для политсостава РККА. В них обобщался опыт решения некоторых проблем идеологической подготовки войск.[23]Тогда же, исходя из текущих задач идеологического характера, выпускались и другие материалы: тексты выступлений начальника Главного управления политической пропаганды Красной Армии,[24]директивные документы за его подписью,[25]брошюры в помощь марксистско-ленинской учебе начальствующего состава РККА о внешней политике СССР.[26]Однако по вышеизложенным причинам опыт пропагандистского обеспечения идеологической подготовки СССР к войне вплоть до второй половины 1950-х гг. не подвергался анализу в открытой исследовательской литературе.
Следующий этап советской историографии проблемы – вторая половина 1950-х – первая половина 1960-х гг. В этот период в Советском Союзе развернулась кампания критики «культа личности Сталина». Она была инициирована Н.С. Хрущевым, занявшим пост первого секретаря ЦК КПСС. Импульсом для ее начала послужили решения XX съезда партии (1956 г.), на котором Хрущев выступил с закрытым докладом, где делалась попытка переложить главным образом на Сталина все просчеты и ошибки, допущенные в руководстве страной, в том числе – в деле подготовки к вооруженному противоборству с Германией. Вслед за этим была поставлена задача создания обобщающего труда по истории Великой Отечественной войны.
Одновременно во второй половине 1950-х гг. стала пополняться источниковая база исследований. В частности, в издательстве АН СССР «Наука» была создана научная редакция «Вторая мировая война в исследованиях, воспоминаниях и документах», в рамках которой вышли в свет многочисленные мемуары активных участников событий второй половины 1930-х – начала 1940-х гг., в частности армейских политработников, журналистов и дипломатов.[27]Хотя такого рода литература оказалась эмоционально окрашенной и отличалась субъективно-личностным подходом в оценке событий прошлого, она содержала ранее не известные широкому кругу исследователей факты об организации советской пропаганды предвоенных лет. При подготовке обобщающих трудов, в первую очередь шеститомной истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 гг., было специально уделено внимание вопросу об идеологической подготовке СССР к войне. В первом томе этого труда использовались ранее не доступные архивные документы, которые позволили значительно пополнить источниковую базу.
Итогом хрущевской кампании по разоблачению «культа личности» стало, прежде всего, то, что из казавшегося монолитным тандема «Сталин – большевистская партия» был «выбит» первый элемент. Имя вождя, олицетворявшего ранее все достижения и победы партии, стало упоминаться преимущественно в негативном плане. И наоборот, ее организаторская, руководящая и направляющая работа возводилась «в ранг решающего фактора достижения победы».[28]Вопрос об идеологической подготовке к войне в шеститомнике и в других обобщающих трудах рассматривался через призму деятельности большевистской партии «по воспитанию народа в духе социалистического патриотизма». В целом данный сюжет раскрывался в оптимистических тонах, где преобладали элементы декларативности.[29]
Это направление деятельности большевистской партии в предвоенные годы представлялось «важным средством укрепления обороноспособности Советского государства». Осуществлявшийся же под ее руководством процесс «воспитания народа в духе социалистического патриотизма», описывался как совершенно бесконфликтный и уже поэтому успешный. Деперсофицированные «партия и правительство» (упоминать фамилии Сталина и Молотова в хрущевские времена иначе как в негативном плане было не принято), если верить тексту соответствующего раздела 1-го тома «Истории Великой Отечественной войны…», формулировали очередные задачи улучшения идеологической работы в стране: овладение теорией и историей ВКП(б); воспитание патриотических чувств; повышение мобилизационной готовности и бдительности и т.д. и т.п. Они решались партийными и комсомольскими организациями, а в качестве дополнительных действенных средств идеологического воспитания привлекались художественная литература, театральная драматургия, киноискусство. Столь же обезличенные «советские люди» («народ»), исходя из построений авторов упомянутого труда, глубоко проникались духом «большевистской партийности»; под влиянием художественной литературы, театра, кино становились истинными патриотами, приобретали «способность жить общественными интересами страны, активно участвовать в событиях современности, понимать мировое значение построения социализма».[30]
