Взбежав на следующую сопку, военврач остановился на вершине, которая представляла собой довольно приличную полянку размером с половину футбольного поля, покрытую короткой, не больше десяти сантиметров высотой, травой.
«Как будто траву специально подстригали!» — оценил травяной покров Федоров, заметив лежащие на краю полянки две косы и трое грабель. А вот на приличной копне, за толстой, развесистой лиственницей, лежали трое краснофлотцев и бессовестно спали, не обращая на старшин никакого внимания.
«Полный бардак и никакого уважения к старослужащим!» — оценил положение вещей Федоров, но благоразумно оставил свое мнение при себе, тем более что военврач, жестом построив бегунов на краю поляны, быстрым шагом направился к центру только что выкошенной и убранной от травы поляны.
Посередине поляны стоял стол, на котором имелось три шлюпочных компаса и стопка черной материи.
— Сейчас мы попробуем пройти с компасом из одной стороны поляны до другой! — весело заявил военврач, знаком подзывая Федорова к себе.
Второе движение рукой, и с копны прибежал матрос, держа в правой руке две палки длиной метра полтора, заостренные с одной стороны и покрашенные в красный цвет.
Еще одно движение руки военврача, и краснофлотец стремглав бросается на левую сторону поляны, держа в правой руке две палки, а в правой приличную кувалду на короткой ручке.
«Мужик сам ходит под воду и знает жестовую азбуку! Приятно с таким дело иметь!» — с удовольствием отметил Федоров, внимательно и с удовольствием, да и, пожалуй, с уважением, смотря на военврача.
Еще два движения правой рукой для вновь появившегося матроса, и палка вбита в землю на полметра, а буквально через минуту вторая, на той же стороне, но на расстоянии от первой метров пятнадцать.
Вся группа инструкторов, затаив дыхание, молча смотрела за действиями краснофлотцев.
— Ерунда какая-то! Стоило для этого бежать на две сопки и смотреть на матроса, который вбивает раскрашенные палки! — вполголоса заявил Курец, бросая на военврача ненавидящий взгляд.
Военврач дернулся, но говорить ничего не стал, а только внимательно посмотрел на стоящих перед ним краснофлотцев.
— Сегодня мы начнем тренироваться в передвижении на поверхности по компасу. Если у вас есть какие-то замечания и предложения, то прошу высказываться! — предложил военврач, смотря поверх голов строя.
— Ерунда все это! Кто на шлюпке ходил, тот запросто сделает! Да и компаса не проверены! — опять негромко пробубнил рыжий Курец хриплым, прокуренным голосом.
— Возьмите один компас, старшина, и бегом вниз! Вон стоянка спортивных шлюпок, а справа от них плотик для проверки компасов!
Проверьте один компас и принесите сюда! Мы посмотрим склонение других компасов, и будет ясно, на сколько они дают ошибку! Жду вас через час! — приказал военврач, протягивая главному старшине шлюпочный компас со стола.
— Я сейчас не могу бежать, устал, — попробовал отказаться старшина Курец.
«При таком обилии старшин, для того чтобы как-то их различать, необходимо давать им прозвища или клички!» — решил про себя Федоров, внимательно смотря вокруг.
— Я подожду вас два часа. Мы не спешим! — ответил военврач, жестом руки отправляя Курца вниз, а сам повернулся к инструкторам, которые обступили стол.
— Старшина подал правильную идею насчет компасов, но сегодня будем работать с тем, что у нас есть. Сегодня, в крайнем случае завтра, если в этом будет необходимость, мы проверим все компаса!
Видите четыре буйка, которые стоят квадратом? Катер загоняют туда и вертят между ними. Вот там выверяют компаса и размагничивают корабли, — рассказывал военврач, стоя на расстоянии двух метров от стола.
— Вот Филя повертится с компасом! — раздался чей-то веселый голос.
Федоров понял, что Курца звали Филя, от чего-то уменьшительное имя. Старшина обретал не только звание, но и имя.
Справа и слева раздались веселые смешки.
— Отставить смешки, товарищи краснофлотцы! — резко оборвал веселое настроение моряков военврач и спокойным тоном продолжил:
— На берегу стоят, то есть лежат, два громадных камня, отмеченные белой краской, на одной линии с катером. Место мелкое, и никакие корабли там не ходят, кроме катеров, которые на момент проверки компасов тоже не двигаются. Рядом берег, и это правый берег бухты. Если присмотреться, то виден противоположный берег бухты, по верху которого идет дорога во Владик.
Левее идет однопутка железнодорожная, по которой очень удобно подвозить грузы к лодкам, катерам и другим судам.
Вон стоит крайний железобетонный столб. Это место стоянки боевого дежурного звена, который состоит из трех катеров с полной боевой выкладкой, считая торпеды.
— А слева от катера, под чехлом, боевая зенитная установка! — переступая с ноги на ногу, не удержался от реплики Федоров, обладающий превосходным зрением.
— Старшина первой статьи Федоров! Подойдите к столу! — приказал военврач, беря со стола большой черный мешок из плотной материи.
— Засеките азимут на правую вешку! — приказал военврач, жестом подтвердив свой приказ.
«Ерунда какая-то!» — оценил про себя манипуляции офицера Федоров, тем не менее четко выполняя приказ офицера.
— Приблизь компас к глазам! — последовал новый приказ.
— Слушаюсь! — моментально выполнил приказание Федоров, совершенно не понимая, зачем он все это делает.
— Ваша задача: пройти по азимуту до вешки и найти ее! — жестко приказал военврач, и только старшина поднял глаза, чтобы еще раз посмотреть на раскрашенную палку, как последовало новое действие, которого никто из инструкторов не ожидал.
Два движения, и на голову Федорова военврач натянул черный мешок и завязал на бедрах тесемки, оставив небольшую щель для воздуха.
— Пошел! — последовала новая команда военврача.
Федоров сделал первый шаг и только после этого посмотрел на светящиеся цифры компаса.
Два шага, и стрелка пошла влево.
Выставив точно стрелку, Федоров медленно пошел вперед, не отводя взгляда от стекла компаса, освещенного маленьким масляным фонариком.
Стрелка уходила то вправо, то влево, и через минуту Федоров плохо ориентировался, так как цеплялся подошвами ботинок за обрезанные стебли травы, которые оказались на диво упругими и твердыми. Но Федоров упрямо шел вперед, прикидывая про себя, что если бы он шел под водой в двенадцатиболтовке, то шел бы намного ровнее. Ноги все так же цеплялись за траву, и Федоров ощутимо уходил налево, все время пытаясь выровняться по стрелке компаса.
Через две минуты, во время которых Федоров прилично взмок, последовала новая команда: «Стой!»
Федоров передернул плечами и чуть не выронил компас.
В мешке было тяжело дышать от запаха сгоревшего масла.
