— Джим, — сказала Кейси. — Прошу тебя, давай оставим эту тему.
— Я целиком «за», — бросил Джим.
Кейси наклонилась к дочери:
— До свидания, Эллисон.
— Да свидания, мама, — ответила девочка, но ее голос был холоден, в глазах застыло отстраненное выражение. Едва пристегнув ремень безопасности, она перенесла свою любовь на отца. Джим нажал педаль, и «Лексус» отправился в путь. Кейси осталась на тротуаре. Автомобиль свернул за угол и исчез.
Кейси заметила сутулую фигуру Амоса, своего соседа. Он выгуливал собаку. Как и Кейси, Амос работал на заводе. Она помахала ему, Амос помахал в ответ.
Кейси повернулась, собираясь вернуться в дом, чтобы переодеться и ехать на работу, но в этот миг ей на глаза попался голубой седан, припаркованный на другой стороне улицы. В машине сидели двое мужчин. Один читал газету, другой смотрел в окно. Кейси замерла на месте; на днях похитили ее соседку миссис Альварес. Кто эти люди? Вряд ли бандиты; им было лет по двадцать пять, они были гладко выбриты и выправкой напоминали военных.
Кейси уже решила записать номер автомобиля, когда раздался электронный зуммер ее пейджера. Она отстегнула его от пояса шорт и прочла:
Дж. М. БР 0700 НОИП
Кейси вздохнула. Три звездочки означали, что послание срочное. Джон Мардер собирал совещание ГРП в боевой рубке в семь ноль-ноль, за час до обычной утренней летучки. Видимо, что-то стряслось. Об этом же свидетельствовала последняя приписка — НОИП, на заводском жаргоне — «не опоздай, иначе пожалеешь».
Аэродром Бербэнк
Машины непрерывным потоком ползли по шоссе в тусклом утреннем свете. Кейси повернула зеркальце заднего обзора и наклонилась к нему, проверяя макияж. Спортивная фигура, коротко остриженные волосы придавали ей вид девчонки-сорванца. Она играла на первой базе в заводской команде софтболистов. Рядом с ней мужчины чувствовали себя легко, раскованно; они обращались с ней, словно с младшей сестрой, и это очень помогало в работе.
В заводских цехах Кейси чувствовала себя как рыба в воде. Единственная дочь редактора «Детройт Ньюс», она выросла в городских предместьях. Два ее старших брата работали инженерами у Форда. Мать умерла, когда Кейси была грудным младенцем, и она воспитывалась в мужской компании. Она была не из тех девчонок, которых отец называл «жеманницами».
Закончив факультет журналистики университета южного Иллинойса, Кейси вслед за братьями начала работать на заводах Форда. Но выпускать пресс-релизы ей было неинтересно; за счет предприятия она прошла переподготовку в Государственном университете Уэйна и получила диплом экономиста. Тогда же она вышла замуж за Джима, также инженера «Форда», и родила дочь.
Однако появление Эллисон разрушило их брак. Измученный пеленками и ночными кормлениями, Джим начал пить, поздно возвращался домой. Со временем они расстались. Когда Джим заявил, что переезжает на западное побережье и будет работать в «Тойоте», Кейси также решила сменить место жительства. Она устала от политики «Форда» и суровых детройтских зим. Она надеялась начать в Калифорнии новую жизнь — купить машину с откидывающимся верхом и солнечный домик на берегу океана с пальмами у окна. Она хотела, чтобы ее дочь росла здоровой и загорелой.
Все кончилось тем, что Кейси поселилась в Глендейле, в полутора часах езды от берега. Она купила машину с откидывающимся верхом, но так ни разу его и не откинула. И хотя район Глендейла, в котором она жила, представлялся райским уголком, уже в нескольких улицах оттуда начинались гангстерские кварталы. По ночам, когда дочь уже спала, Кейси порой слышала приглушенные автоматные очереди. Ее тревожила безопасность Эллисон, она боялась, что девочка не получит должного образования в школе, где говорят на множестве языков. Ее тревожило будущее, потому что экономика Калифорнии по-прежнему оставалась в упадке, не хватало рабочих мест. Джим уже два года сидел без работы, после того как его выгнали из «Тойоты» за пьянство. Из-за мирового кризиса производство на «Нортоне» также сократилось, одно за другим следовали массовые увольнения, но Кейси пока держалась.
Ей и в голову не приходило, что когда-нибудь она будет работать на авиазаводе, но потом Кейси обнаружила, что ее бесхитростный прагматизм уроженки Среднего Запада как нельзя лучше сочетается со взглядами и культурой инженеров, верховодивших на предприятии. Джим считал жену чрезмерно строгой, ее манеры — «книжными», однако педантизм Кейси сослужил ей добрую службу на «Нортоне», и последний год она работала вице-президентом в отделе гарантии качества.
Кейси нравилось трудиться в ГК, хотя перед отделом ставились практически невыполнимые задачи. Компания «Нортон Эйркрафт» была поделена на две части — производство и разработка, и ГК оказался словно между молотом и наковальней. Отдел отвечал за каждый производственный процесс, его сотрудники скрепляли своими подписями каждый шаг при изготовлении деталей и сборке. Если случались неполадки, отдел должен был докопаться до самой сути, а это не способствовало установлению добрых отношений с рабочими и инженерами.
В то же время ГК вменялось в обязанность разрешать затруднения с обслуживанием машин, находящихся в эксплуатации. Заказчики нередко оставались недовольны своими собственными решениями, и когда кухонный отсек оказывался в неудобном месте либо на самолете не хватало туалетных кабин, покупатели винили в своих промахах «Нортон». Чтобы уладить споры, требовались бездна терпения и политическое чутье. Это как нельзя лучше удавалось Кейси, которая была прирожденным миротворцем. Ей приходилось балансировать на лезвии бритвы, зато она обладала реальной властью. Занимая пост вице-президента, Кейси вникала в деятельность компании на всех ее участках; она пользовалась почти неограниченной свободой, но и отвечала буквально за все.
Она понимала, что ее должность далеко не соответствует столь высокому титулу: компания «Нортон» была наводнена вице-президентами. Только в подразделении Кейси их было четыре, и они вели жестокую междоусобную войну. Но теперь, когда Мардер поручил ей осуществлять взаимодействие с ГРП, Кейси стала заметной фигурой и могла рассчитывать на пост главы отдела. Мардер никогда не делал подобные назначения бездумно; Кейси ничуть не сомневалась, что у него были серьезные к тому причины.
* * *
«Мустанг» Кейси свернул с шоссе Золотого Штата на Эмпайр-авеню и покатил вдоль сетчатого забора, ограждавшего южный периметр аэродрома Бербэнк. Кейси направлялась к административным зданиям компаний «Рокуэлл», «Локхид» и «Нортон». Вдали показались ряды ангаров, увенчанные крылатой эмблемой «Нортон Эйркрафт»…
Зазвонил автомобильный телефон.
— Кейси? Это Норма. Ты знаешь о совещании?
Норма работала секретарем Кейси.
— Уже еду, — сказала она. — Что происходит?
— Никто ничего не знает, — ответила Норма. — Должно быть, какая-нибудь неприятность. Мардер наорал на главного инженера и велел собрать ГРП.
Джон Мардер осуществлял общее руководство компанией. В свое время он возглавлял программу создания N-22, а значит, отвечал за его производство. Это был безжалостный, зачастую безрассудный человек, но он добивался впечатляющих результатов. Вдобавок он был женат на единственной дочери Чарли Нортона. В последние годы он немало преуспел на поприще сбыта, и это выводило его на второе место в компании после самого президента. Именно он продвинул Кейси, а значит…
