Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
Служивший в полку с 1 ноября 1905 г. Вагайцев ранее под следствием не был, дисциплинарных наказаний не имел. За оскорбление поручика был приговорен к одиночному заключению в тюрьме на четыре месяца, с последующим переводом в разряд штрафных и потерей преимущества по службе[29].
Несмотря на подобные прискорбные истории, сибирские офицеры были уверены, что отношения между ними и нижними чинами отличаются в лучшую сторону, чем у полков в европейской части страны. Штабс-капитан Августус Е.Ф. писал в Красноярске: «Нигде, вероятно, в России офицер не стоит так близко к солдату, как у нас. В большинстве случаев сибирский стрелок не смотрит на офицера как на «барина», фланирующего по казарме в часы занятий. «Паря» лезет из кожи, чтобы не отстать от офицера, лучшего стрелка, гимнаста, лыжника. Он знает, что в долгий зимний вечер офицер найдет время, придет в казарму, прочтет веселую книжку или расскажет что-нибудь про японца или китайца»[30].
Большинство нижних чинов в полку были призваны из сибирских губерний, но были стрелки и из европейской части России: Прибалтики, Малороссии, Поволжья. В списках нижних чинов встречаются представители всех вероисповеданий империи. Второе место после православных составляли мусульмане. Служили и стрелки иудейского вероисповедания, причем командование целенаправленно стремилось, чтобы во всех полках дивизии их было примерно одинаковое количество. Так в 1913 г. из стоявшего в Канске 32-го Сибирского стрелкового полка для уравнения в 29-й полк были переведены 22 стрелка иудейского вероисповедания, в 30-й полк – 3 стрелка[31].
Современный историк указывает, что перед мировой войной русские офицеры стремились служить в сибирских полках: «…до и после Русско-японской войны молодые офицеры стремились попасть в Сибирь. «До» – потому что «на Дальнем Востоке пахло порохом», «после» – потому что «сибирские полки, прославившиеся в недавно законченной войне, были покрыты ореолом военной славы, и попасть в них было лестно»[32]. В подтверждение стоит привести слова из корреспонденции офицера родственного ачинцам полка – 30-го Сибирского стрелкового, что стоял в Красноярске, Евгения Федоровича Августуса[33]. Условия службы у Августуса лишь немногим отличались от службы в Ачинске.
«Конечно, в наших гарнизонах нет опер, балетов, скетинг-ринков, журналы и книги мы получаем с опозданием на месяц, иногда и больше, за пересылку брюк-галифе из Лодзи с нас взимают двойной тариф, пятилетка нам доставляет больше огорчений, чем радости. Но все это такие мелочи жизни, которые отходят на второй план, совершенно сглаживаются и забываются. Какой простор, какое приволье в Сибири для офицера, любящего военное дело. Имеют ли в России понятия о походах, разведках или полевых поездках за тысячи верст по диким гольцам горных хребтов, по непроходимой тайге, где бродят лишь медведь и сохатый, по бесконечным степям, где одиноко возвышаются курганы предков Тамерлана и Батыя. В каждой части можно найти офицеров, любителей охоты и спорта в самом широком смысле слова. Команды разведчиков в полках соперничают между собой в лихости и выносливости, как в снежных сугробах Туруханского края, так и в безводных пустынях Монголии»[34].
В качестве примеров зачисления в полк офицеров из Европейской России можно привести перевод в начале 1906 г. из 54-го Минского пехотного полка штабс-капитана Туманова, 35-го Брянского пехотного полка подпоручиков Богуславского и Кирротара. Еще один подпоручик Богуславский был переведен из 258-го пехотного Сухумского резервного полка.
Были выходцы и из казачьих частей. В октябре 1906 г. в полк был переведен 9-го Кубанского пластунского батальона подъесаул Константин Блохин с переименованием в штабс-капитаны. В полк зачислялись юнкера большинства военных училищ, в которых обучались будущие пехотные офицеры.
В частности из Алексеевского военного училища вышли в полк подпоручики Казанцев, Лампсаков, Моженов, Ушверидзе; Киевского – подпоручики Харламов, князь Тусиев, Сапежков; Александровского – подпоручики Кахиани, Дорохин, Владимиров, Мальсагов; Виленского – подпоручик Мехнецов; Одесского – подпоручик Сувид, Кириков; Чугуевского – подпоручики Потеенко, Ведерников; Тифлисского – подпоручик Терентьев, Силецкий; Иркутского – подпоручики Кашперов, Лебедев, Кириатский, Дурасевич, Тагунов, Емуранов, Голиков; Павловского – подпоручики Подерня, Воронцов-Вельяминов, Кичеев; Владимирского – подпоручик Сердаковский, Кусков.
Довольно широко была распространена ротация офицеров среди полков дивизии. Так в полк переведен поручик Хальзев из 30-го Восточно-Сибирского полка (апрель 1906 г.). Также из 30-го полка был переведен подпоручик Писарев (1909 г.). Капитан Лачинов из 29-го полка был переведен в 32-й Сибирский стрелковый полк с производством в подполковники (1913 г.), затем переведен обратно (1914 г.). В 32-й полк был переведен и штабс-капитан Богуславский Дмитрий Георгиевич (1909 г.), в 31-й полк переведен его однофамилец поручик Богуславский Александр Иванович (1910 г.). Из 30-го полка переведен в 29-й полк полковник Мартынов (1910 г.).
10 декабря 1908 г. командир полка Станкевич был произведен в генерал-майоры с последующим увольнением по болезни. Новым комполка стал Камберг Александр Иванович. Он прокомандовал полком более пяти лет, 13 февраля 1914 г. был уволен со службы в отставку с производством в чин генерал-майора (с началом мировой войны возвращен на службу). 25 февраля 1914 г. командиром полка был назначен 1-го Туркестанского стрелкового полка полковник Смирнов Сергей Васильевич. Интересно, что сослуживцем Смирнова по туркестанскому полку был будущий маршал Советского Союза Шапошников, который в своих мемуарах вспоминал однополчанина. «…Смирнов, высокий красивый мужчина с большой окладистой бородой… Умный, выдержанный и высоко порядочный человек, он пользовался большим авторитетом в офицерской среде и был почти бессменным выборным председателем суда общества офицеров»[35].
25 августа 1910 г. Восточно-Сибирские стрелковые полки были переименованы в Сибирские стрелковые полки. Именно под таким наименованием они сражались на Первой мировой войне. Следует отметить, что Сибирские стрелковые полки структурой отличались от обыкновенных стрелковых полков, состоявших из двух батальонов.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
