Они попрощались, и Уна отвела Эстер в гардеробную миссис Фэррелайн, где познакомила ее с горничной Норой, смуглой, худой и очень серьезной женщиной.
– Здравствуйте, мисс, – любезно обратилась та к медсестре, не выказывая при этом ни малейшей ревности или обиды.
Миссис Макайвор оставила их одних, и служанка принялась показывать мисс Лэттерли аптечку, пользоваться которой, как и говорила ее госпожа, было очень просто. В ней лежала дюжина флакончиков с микстурой – по одному на каждый утренний и вечерний прием. Этого должно было хватить на все время их путешествия. Лекарство было уже поделено на порции – его даже не требовалось отмерять. Нужно было лишь налить его в приготовленный заранее стакан и проследить, чтобы миссис Фэррелайн нечаянно его не пролила или – что гораздо важнее – не забыла, что уже принимала его, и не выпила вторую дозу. Это, как подчеркивала Уна, могло иметь весьма серьезные и даже фатальные последствия.
– Вот вам ключ. – Нора заперла аптечку и протянула Эстер маленький ключик на красной ленточке. – Пожалуйста, повесьте его себе на шею, чтобы не потерять.
– Конечно. – Девушка надела ленточку на шею и опустила ключ за вырез корсажа. – Прекрасная мысль.
Она сидела у стены на единственном в гардеробной стуле, а служанка стояла ближе к шкафам. Раскрытые чемоданы еще оставались на тех самых местах, где горничная укладывала их. На каждый из туалетов было употреблено такое количество ткани, что полдюжины платьев заняли невероятно много места. Даме, имеющей намерение переодеваться хотя бы трижды в день, в путешествии необходимы по меньшей мере три чемодана, а скорее всего, даже больше. Одних нижних юбок, корсетов, белья, обуви и туалетных мелочей наберется на целый чемодан!
– Вам не придется возиться с одеждой, – с законной гордостью проговорила Нора. – Я обо всем позаботилась. Вот тут – список всех вещей, а в доме у мисс Гризельды кто-нибудь их распакует. От вас, быть может, потребуется только причесывать миссис Фэррелайн по утрам. Вы сумеете это делать?
– Разумеется, – ответила Лэттерли.
– Ну, и хорошо. Тогда больше мне вам и объяснять нечего. – По лицу горничной пробежала легкая тень.
– Вас что-то тревожит? – спросила Эстер.
– Да нет, – покачала головой Нора. – Просто не хочется мне, чтобы она уезжала. Терпеть не могу путешествий. Незачем ей ехать. Я понимаю: мисс Гризельда недавно замужем, ждет первенца и чем-то, бедняжка, ужасно встревожена. В каждом письме об этом пишет. Но так уж водится у женщин в ее положении. Все у нее будет в порядке. И нечего хозяйке там делать.
– У мисс Гризельды слабое здоровье? – поинтересовалась сиделка.
– Слава богу, нет. Просто вбила себе что-то в голову, вот места и не находит. Все у нее хорошо было, пока не вышла за этого мистера Мердока с его фокусами. – Служанка прикусила губу. – Ох, не следовало мне так говорить! Уверена я, человек он хороший.
– Наверное, да, – не слишком убежденно откликнулась Эстер.
Собеседница взглянула на нее с улыбкой:
– Думаю, вам неплохо бы выпить чашку чая. Уже почти одиннадцать. Если хотите, в столовой что-нибудь найдется.
– Спасибо. Я бы не отказалась.
За большим дубовым столом сидела в одиночестве миниатюрная темноволосая женщина лет, как показалось мисс Лэттерли, двадцати с небольшим. На щеках у нее играл такой румянец, как будто она только что вернулась домой после длительной прогулки. И хотя это противоречило моде – по крайней мере, лондонской, – сиделке было приятно глядеть на эту девушку после привычных бледных лиц. На первый взгляд она казалась просто хорошенькой, но, присмотревшись, можно было заметить, что она еще и умна и проницательна. Пожалуй, и лет ей было не двадцать, а больше, возможно, уже за тридцать…
– Доброе утро, – обратилась к ней медсестра. – Вы – миссис Фэррелайн?
Женщина взглянула на нее с некоторым испугом, но тут же улыбнулась, успокоенная.
– Да. А вы кто? – В ее голосе прозвучал не вызов, а только живой интерес, словно приход незнакомки явился для нее приятным сюрпризом.
– Эстер Лэттерли. Я – сиделка, которую пригласили сопровождать миссис Фэррелайн в Лондон.
– А, понятно. Присаживайтесь. Не хотите ли чаю? Или вы предпочитаете какао? Какое печенье – овсяное или песочное?
– Пожалуй, я выпью чаю с песочным печеньем, – ответила медсестра, присаживаясь напротив.
Женщина налила чай и, подав его Эстер, пододвинула к ней тарелку с печеньем.
– Матушка у себя наверху, – продолжала она. – Мужчины все, конечно, на службе, а Айлиш еще не вставала. Она никогда так рано не поднимается.
– Она… нездорова? – Едва задав этот вопрос, Лэттерли тут же спохватилась, что делать этого не следовало. Если кто-либо из членов семейства предпочитает оставаться в постели до полудня, не ее дело выяснять, что тому причиной.
– Боже упаси! – воскликнула она и вдруг спохватилась: – Ох, извините, я же не представилась! Это совершенно непростительно. Я – Дейрдра Фэррелайн, жена Элестера. – Она вопросительно глянула на Эстер, пытаясь понять, говорит ли той что-нибудь это имя. Увидев по ее лицу, что ей уже известно, о ком речь, она продолжила: – А еще в нашей семье есть Уна – миссис Макайвор, та, что писала вам, и Кеннет и Айлиш – то есть миссис Файф, только я никогда ее так про себя не называю, не знаю, почему, и наконец, Гризельда – та, что теперь живет в Лондоне.
– Понятно. Благодарю вас. – Сиделка отпила глоток чаю и откусила печенья. На вкус это лакомство было даже лучше, чем на вид, очень мягкое и рассыпчатое – оно просто таяло на языке.
– Об Айлиш беспокоиться нечего, – доверительно продолжала Дейрдра, – просто она никогда не встает в положенное время, хотя совершенно здорова. Чтобы в этом убедиться, достаточно на нее взглянуть. Очаровательное создание, быть может, даже самая привлекательная женщина во всем Эдинбурге. Но зато и самая ленивая. Не поймите меня превратно, я очень ее люблю, – тут же прибавила она, – но знаю все ее недостатки.
Эстер улыбнулась:
– Если искать совершенства, рискуешь остаться в полном одиночестве.
– Полностью с вами согласна. Вы прежде бывали в Эдинбурге?
– Нет. Я вообще не бывала в Шотландии.
– Вот как! Вы всегда жили в Лондоне?
– Нет, некоторое время я провела в Крыму.
– О господи! – Миссис Фэррелайн удивленно вскинула брови. – Ах да! Ну конечно же! На войне. Уна что-то говорила о поисках для матушки сиделки из людей мисс Найтингейл. Не знаю, зачем ей это понадобилось. Чтобы следить за своевременным приемом лекарств, не требуется фронтовая медицинская сестра. Вы добирались туда морем? Это же, наверное, целая вечность! – Наморщив брови, она потянулась за очередным печеньем. – Вот если бы люди умели летать! Тогда можно было бы не огибать Африку, а просто пересечь Европу и Азию.
– Чтобы попасть в Крым, не нужно огибать Африку, – мягко уточнила Лэттерли. – Это на Черном море. Плывешь по Средиземному морю, а потом через Босфор.
