Я пробежал глазами текст. Почерк неизвестного вдруг напомнил мне ровные строчки, часто виденные прежде в счетных книгах замка, – книгах, которые вел Арчи Шелтон, мажордом семейства Дадли. Шелтон наставлял меня, намереваясь сделать своим учеником. Он же впервые привез меня ко двору и оставил служить оруженосцем лорда Роберта Дадли, ввергнув тем самым в пучину смертельно опасных приключений.
Я отогнал непрошеные воспоминания.
– Не понимаю, – сказал я, поднимая взгляд на Сесила. – Здесь описано, как королева Мария принимала делегацию испанцев, которые привезли ей поздравления императора Карла Пятого по случаю коронации. Что в этом необычного? Одна монаршая особа поздравляет другую.
– Переверни страницу, – велел Сесил. – Переверни вверх ногами и поднеси к свету.
Я подошел к окну и прижал к стеклу исписанный лист. Пришлось напрячь зрение, но в конце концов я разглядел, как между чернильных строчек проступают иные – белые, прозрачные.
Внутри письма было скрыто иное послание.
Я сощурился.
– Ничего не могу разобрать. Слишком блекло.
– Особые чернила, которыми воспользовался автор письма, проявляются под действием лимонного сока, – пояснил Сесил. – Уловка довольно распространенная, и я должен со стыдом признать, что распознал ее не сразу. Тут явно действовал любитель. Вначале я решил, что кто-то хочет сыграть со мной дурную шутку, посылая донесения о внешне невинных событиях при дворе. Однако письма все прибывали, и в конце концов я заподозрил неладное. По счастью, леди Милдред всегда заготавливает сок лимонов из нашего сада.
Сесил взглянул мне в глаза.
– Я переписал для тебя весь текст вот на этот лист. Невидимое письмо гласит, что неофициально испанская делегация доставила королеве Марии тайное предложение Карла Пятого о браке с его сыном принцем Филиппом.
– Филипп? – вздрогнул я. – Наследный принц Испанский?
– Он самый. И император не просто монаршая особа. Он двоюродный родственник королевы, которого она всегда считала своим наперсником. Она доверяет его советам. Если Мария примет предложение сочетаться браком с его сыном, то одним из условий помолвки станет возвращение Англии в лоно католичества. На меньшее Карл Пятый не согласится. Точно так же очевидно, что сближение с Римом будет грозить смертельной опасностью всем протестантам этой страны, и прежде всего Елизавете.
Сесил взял листок, на который переписал для меня невидимые строчки из донесений анонима.
– Вот, читай. «Ее величество всецело полагается на советы имперского посланника Симона Ренара, который считает Елизавету внебрачным отпрыском и еретичкой, а само ее существование – угрозой королеве». – Сесил поднял взгляд на меня. – Все в том же духе, по две-три строчки на каждое донесение, но, взятые вместе, они создают совершенно ясную картину.
Сердце мое застучало чаще. Пускай Сесил и лжец, но, когда дело касается Елизаветы, на его слова можно положиться без оглядки. Елизавета была для него всем; в ней заключался смысл его существования, она стала звездой, которая вела его сквозь тернии опалы, поскольку гибель Нортумберленда означала падение самого Сесила: королева Мария удалила его от двора.
– Мне кажется, ее величество не из тех, кто легко поддается чужому влиянию, – сказал я.
– Да, в этом она похожа на своего отца: все решения принимает сама. Вместе с тем она дочь Екатерины Арагонской, испанской принцессы, а Симон Ренар представляет интересы Испании. Он уже много лет служит императору Карлу Пятому, и королева Мария считается с его мнением. Если Ренар заявит, что Елизавета представляет угрозу ее вере и ее желанию заключить брак с принцем Габсбургов, ничто не сможет более верно возбудить ее подозрения. Королева, в конце концов, чрезвычайно религиозна. Она искренне верит, что сам Господь привел ее на трон через все превратности судьбы. Елизавета исповедует протестантскую веру, а стало быть, прямо противостоит всему, чего Мария надеется достичь, в том числе возвращению Англии в лоно католицизма.
Я похолодел от тревоги.
– Вы хотите сказать, что Ренар добивается ареста принцессы?
– И казни, – кивнул Сесил. – Ничем иным это закончиться не может. Смерть Елизаветы освободит дорогу к трону для будущего отпрыска принца Филиппа и Марии. Наследник габсбургской крови, который станет править Англией и объединит нас с империей, тем самым заключив во враждебное кольцо французов, – заветная мечта Карла Пятого. Ренар искушенный чиновник и знает: тот, кто воплотит в жизнь эту мечту, возвысится вне всякой меры.
Я в ужасе воззрился на него.
– Но королева не причинит ей зла! Елизавета – ее сестра и… – Голос мой осекся, когда я увидел лицо Сесила. – Боже милостивый, вы думаете, у него есть против нее какие-то улики?
– Помимо обвинений, приватно нашептанных королеве на ушко? Нет, пока нет. Однако это не означает, что он не преминет их раздобыть. Можешь не сомневаться, Симон Ренар весьма опасный противник. Если уж он задался целью, то не успокоится, пока не добьется своего.
Стало отчетливо слышно, как за окном свистит, набирая силу, вечерний ветер. Я помолчал, собираясь с мыслями, и тихо спросил:
– Чего вы хотите от меня?
На губах Сесила появилась улыбка.
– А сам как думаешь? Чтобы ты отправился ко двору и остановил Ренара. Ты завоевал доверие королевы Марии, когда с риском для жизни помог ей раскрыть заговор Нортумберленда. Она встретит тебя благосклонно. Устройся к ней на службу – и сумеешь сразить Ренара его же оружием.
У меня вырвался сухой смешок.
– Вот так просто? Я вернусь ко двору, и королева тут же дарует мне стол, кров и должность при себе? – Я оборвал смех. – По-вашему, я круглый дурак?
– Отнюдь. Я полагаю, ты обладаешь способностями к таким занятиям, что, впрочем, и показали события недавнего прошлого. – Сесил мельком глянул на стопку книг, поверх которой лежали привезенные им донесения. – Я не верю, будто ты сможешь долго довольствоваться радостями сельской жизни, тем более если тебя ждет столь важное дело.
Проницательность Сесила уязвила меня сильней, чем я был бы склонен признать. Мне не пришлось по вкусу, что этот человек знает обо мне то, чего не должен знать. Я не желал, чтобы он копался в моих сокровенных мыслях.
– В последний раз, когда вы предложили мне работу, я едва не погиб.
– Верно. – Сесил, не дрогнув, встретил мой прямой взгляд. – Шпион часто рискует жизнью. Тем не менее ты справился с делом, и притом весьма недурно, учитывая все обстоятельства. На сей раз ты, по крайней мере, будешь подготовлен и будешь знать, кто твой противник. Кроме того, ты вернешься ко двору под псевдонимом, который я дал тебе, когда ты впервые повстречался с Марией. Тебя будут звать Дэниел Бичем, а уж возвращение этого человека вряд ли вызовет особый интерес.
Он поднялся с диванчика, оставив донесения лежать поверх моих книг.
