— Я… да. Из… Чикаго, — лепечу я, как будто это может объяснить мое дурацкое поведение.
Японец начинает проявлять нетерпение, это видно. Ощущения подсказывают мне, что с ним я так дешево не отделалась бы — по крайней мере, на это намекает его по-прежнему пристальный взгляд.
Похоже, мой мозг наконец-то начинает просыпаться. Мне повезло, и, возможно, мне не придется до конца своей жизни стыдиться того, что я до боли наивна. Но если я буду продолжать стоять здесь, то все может измениться.
— Что ж, мне пора двигаться дальше. На метро. У меня ведь скоро встреча. — Я смотрю на Джонатана Хантингтона, и вся ситуация становится настолько абсурдной, что я пожимаю плечами и невольно улыбаюсь. — У вас.
Он удивленно поднимает брови.
— У меня?
— Э, да, то есть нет, я имела в виду, у вас на фирме. Ну, вы понимаете. Практика.
Я снова внутренне сжимаюсь. Боже мой, Грейс, лучше не пытайся шутить. После такого представления он, наверное, порвет сотрудничество с Чикагским университетом, поскольку решит, что с него хватит совершенно невменяемых американских студенток, которых к тому же приходится спасать. Действительно, лучше уйти, пока я все окончательно не испортила.
— Ну, до встречи.
Я сжимаю ручку чемодана и волоку его дальше. Мужчины тут же подходят ближе друг к другу, смыкая ряды, словно только и ждали, когда я наконец уйду, и начинают разговор. Я еще раз оборачиваюсь на миг, но, поймав взгляд японца, разговаривающего с Джонатаном Хантингтоном, тут же отворачиваюсь, от всей души надеясь, что говорят они о каких-то делах, а не обо мне.
На миг закрываю глаза, а тяжесть чемодана, который я качу за собой, отрывает мне руку. Вот и она — моя встреча с Джонатаном Хантингтоном. Отлично справилась, Грейс, просто отлично. Если я еще хоть раз встречусь с ним в офисе, буду надеяться только на то, что он не запомнил моего лица, — или лучше сразу и на все три месяца спрятаться за каким-нибудь шкафом.
Чья-то рука хватает меня за плечо, вынуждая остановиться. Я испуганно оборачиваюсь — и снова встречаюсь взглядом с голубыми глазами Джонатана Хантингтона.
— Вы поедете с нами, мисс Лоусон, — заявляет он, снова тем самым пренебрежительным тоном, не терпящим возражений.
Если бы я была в силах дышать, то могла бы что-нибудь ответить на это. За его спиной стоит Стивен, светловолосый великан, и прежде чем я успеваю осознать, что происходит, он хватает мой чемодан и тащит его прочь, назад к японским партнерам. Джонатан Хантингтон по-прежнему крепко держит меня за плечо. И наконец-то мой мозг включается.
— Эй! — Я высвобождаю руку. — Нет! Нет! — кричу я вслед блондину, который даже остановился. Но Джонатан Хантингтон машет ему рукой. А затем я чувствую на своей спине его руку, решительно толкающую меня вперед.
— Мой ассистент просто хотел помочь вам с багажом, — объявляет он и снова смотрит на меня так, будто я не совсем в своем уме. Но, может быть, он и прав.
— Я не могу ехать с вами, — говорю я и останавливаюсь.
Это ведь логично, он должен понять. У него с этим японцем какие-то невероятно важные переговоры, по крайней мере, я исхожу из этого, в противном случае он не прилетел бы из Токио, и я буду только мешать. Кроме того — не нравится мне этот приказной тон. И я не хочу, чтобы у меня отнимали мой багаж.
— Пожалуйста, вы не могли бы сказать этому мужчине — вы не могли бы сказать своему ассистенту, чтобы он вернул мой чемодан? Мне действительно пора на метро, иначе я опоздаю.
Уголки его губ поднимаются, поскольку все это, очевидно, забавляет его, и я снова замечаю, что у него отколот кусочек зуба. Почему у других это недостаток, а у него — невероятно привлекательная деталь? Дыхание мое снова сбивается.
— Опоздаете на встречу со мной? — переспрашивает он, и его слова звучат по-настоящему насмешливо. Я снова могу дышать. Упрямо выпячиваю подбородок.
— Нет. Опоздаю на встречу у вас в офисе. — Его улыбка внезапно приводит меня в ярость. Мое дыхание снова работает как часы. — Я не думаю, что есть смысл продолжать вам мешать. У вас важный разговор, а я буду чувствовать себя неловко, если после случившегося недоразумения буду надоедать вам. — Тут мне приходит в голову, что вообще-то он поступил очень мило, поддержав меня. — Кстати, спасибо.
— За что спасибо?
О нет! Грейс, черт возьми, подумай хорошенько, прежде чем что-либо говорить.
— Вы же понимаете. Вы могли бы вести себя и не так приветливо.
— И почему же вы отказываетесь, когда я приветливо предлагаю подвезти вас?
— Я… — Может быть, он хочет меня запутать? Если да, то ему это отлично удалось. — Я ведь не хочу опоздать, — почти в отчаянии произношу я.
— Так поедемте со мной. На машине будет быстрее, чем на метро.
Я по-прежнему упираюсь, несмотря на то что не могу по-настоящему противиться его большой теплой ладони, лежащей у меня на спине, и иду дальше.
— Но ваш друг, то есть ваш деловой партнер… Вам ведь есть что обсудить.
— Он ничего не имеет против того, чтобы вы поехали с нами, уж поверьте мне. — То, каким тоном он произносит эту фразу, смущает меня. В его голосе слышится сарказм и какой-то оттенок, от которого у меня по спине бегут мурашки. Но я слишком растеряна, чтобы продолжать размышлять над этим, поскольку к этому моменту мы как раз вернулись к остальным.
— Мисс Лоусон поедет с нами, — объявляет Джонатан Хантингтон, как будто это и без того не очевидно, раз он притащил меня, а его ассистент — мой чемодан. Голос у него довольный. И неудивительно. Наверное, он всегда получает то, что хочет.
Японцы кивают в своей азиатской манере, но несколько отрывисто, в то время как Стивен и темноволосый с любопытством, но без лишней настойчивости разглядывают меня, примерно так, как смотрят на автомобильную аварию, проезжая мимо. Но ведь я и есть непредвиденная авария.
В молчании мы трогаемся с места.
Джонатан и высокий японец идут за мной, и мне кажется, что я спиной чувствую их взгляды. Они негромко разговаривают — по-японски. Может быть, поэтому они берут меня с собой — я ведь все равно ничего не пойму.
На миг я теряюсь. Неужели я совсем спятила, осмелившись попытаться не принять это предложение? Я хочу сказать, что ведь на ближайшие три месяца Джонатан Хантингтон станет моим боссом, а мне не пришло в голову ничего лучшего, кроме как сначала навязаться ему, а затем начать жеманничать, как будто мне что-то от него нужно. «Успокойся, Грейс, — напоминаю я себе. — Ты только что доказала, что ты — скорее везучая, чем умная девушка. Вот и пользуйся этим».
В автомобиле — довольно длинном лимузине с двумя расположенными друг напротив друга кожаными сиденьями в задней части — мои сомнения возвращаются, и я снова решаю, что совершила огромную ошибку, когда не пошла на метро.
Я сижу лицом по ходу движения, на одном сиденье с Джонатаном Хантингтоном и темноволосым мужчиной, в то время как главный японец делит противоположное с одним из своих ассистентов. Второй занял место рядом с высоченным Стивеном, который ведет автомобиль. Японский ассистент, сидящий сзади, держит на коленях свой портфель, а темноволосый разговаривает по телефону и рассылает сообщения со своего мобильного, вполуха прислушиваясь к беседе босса. Джонатан Хантингтон и Юуто Нагако — так его зовут, я вспомнила, — оба сидят, небрежно откинувшись на спинки сидений и разговаривают, все еще по-японски. Я понятия не имею, сколько лет может быть японцу, потому что лицо у него по-азиатски гладкое, но поскольку виски его уже поседели, я решаю, что он по меньшей мере лет на десять старше Джонатана.
