В Англии между тем баллады о Робин Гуде становились все популярнее, тесня романы о рыцарях Круглого Стола. В позднем средневековье их пели на ярмарках, в тавернах и дворянских усадьбах странствующие артисты — менестрели (minstrels), шуты (histriones) и жонглеры (jesters). Пели под аккомпанемент лиры или крута, примитивного подобия скрипки; при этом музыка, а иногда и слова могли сильно меняться. Чтобы угодить слушателям, певцы могли добавлять в балладу забористые народные выражения или не вполне приличные остроты; уже знакомый нам Джон Ленгленд осуждал «Робина-сквернослова с его грубой речью». Правда, этим чаще грешили не профессиональные артисты, а сельские самоучки, которые запоминали несколько баллад и исполняли их на свадьбах и других праздниках.
Итак, исполнители песен о Робин Гуде известны, но кто их сочинял? Ученые спорят об этом до сих пор, причем каждый из немногочисленных робиноведов имеет свою точку зрения. Джеймс Холт считал, что сочинителями — а соответственно и первыми слушателями — баллад были дворяне, а Томас Олгрен приписывал эту роль представителям среднего класса, особенно купцам. Морис Кин в своей книге «Разбойники средневековых легенд» (1977) предположил, что баллады сочиняли профессиональные менестрели, знакомые с рыцарскими романами и даже античными мифами. Самый известный из современных экспертов по Робин Гуду, профессор Кардиффского университета Стивен Найт, напротив, утверждал, что баллады сочинялись и слушались йоменами — теми самыми состоятельными крестьянами, что считали Робина за своего. И эта версия на сегодняшний день выглядит самой убедительной. Ведь Робин в балладах не только зовется «славным йоменом», но и выражает вкусы, идеи, представления именно этого сословия.
Чтобы понять, когда и в какой среде возникли баллады о Робин Гуде, нужно знать, какой в то время была Англия, и прежде всего Англия Северная, во многом отличавшаяся от Южной. В XIII веке четыре графства древней Нортумбрии — Йоркшир, Ланкашир, Камберленд и Нортумберленд — занимали треть Английского королевства, но там жила лишь десятая часть населения страны, и все вместе они платили меньше налогов, чем маленький, но богатый Норфолк. Север, к которому часто причислялись и лежавшие южнее Ноттингемшир и Дербишир, был сплошь покрыт дикими лесами, горами и пустошами. Местные жители, привыкшие к нелегкой борьбе с природой, отличались упрямым вольнолюбием. Если на юге большинство крестьян уже в англосаксонскую эпоху оказались закрепощенными, то на севере они сохраняли свободу — во многом благодаря скандинавским викингам, владевшим этой областью в X–XI веках и одарившим местное население изрядной примесью рослых блондинов. Именно северяне дольше всех сопротивлялись нормандскому завоеванию, что заставило короля Вильгельма в 1068 году дотла разорить Йоркшир. Нормандцы поделили северные земли между собой, построили здесь свои замки, но так и не смогли привить аборигенам дух покорности.
В романах и фильмах о Робин Гуде жизнь английских крестьян того времени часто видится совершенно беспросветной. Михаил Гершензон в повести «Робин Гуд» приводит документ, перечисляющий обязанности Робинова товарища Маленького Джона в бытность его вилланом, то есть крепостным: «Джон Литтль держит одну виргату земли от Рамзейского монастыря. Он платит за это в три срока. И еще на подмогу шерифу — четыре с половиной пенни; при объезде шерифа — два пенни сельдяных денег. И еще вилланскую подать, плату за выпас свиней, сбор на починку мостов, погайдовый сбор, меркет, гериет и герзум… Каждую неделю, от праздника святого Михаила до первого августа, Джон Литтль должен работать в течение трех дней ту работу, какая будет ему приказана»[10]. Автор лишь слегка изменил подлинный документ XIII века, но он написан на юге Англии, где большая часть крестьян была вилланами и отрабатывала барщину. На севере же большинство крестьян составляли фригольдеры, свободные держатели земли. Они платили владельцу манора, феодального поместья, относительно небольшой оброк, а государству — налоги, включая упомянутую «подмогу» шерифу. Фригольдеры не подчинялись суду феодала, и им, в отличие от вилланов, разрешалось ношение оружия.
Сыновья фригольдеров часто служили в поместье сеньора или в его дружине. Их называли «слугами» (servant) или «юношами» (youngman), откуда и произошло слово yeoman. В XII веке йомены, получавшие за свою службу надел земли, выросли в целое сословие, привыкшее как к сельскому труду, так и к военному делу. Обычно их участки находились не в деревнях, где земля была давно поделена, а на отшибе, на осушенных болотах или раскорчеванных участках леса. Поэтому йомены, особенно на севере, были не крестьянами, а скорее фермерами. Но не только — некоторые владели кузницами, мельницами, мастерскими. В XIV веке, когда Англия стала главной овцеводческой державой Европы, многие йомены, разбогатев на торговле шерстью, выкупили у сеньоров возложенные на них повинности и стали полными хозяевами своей земли. Именно они составили ядро английского народа, осознавшего свою национальную идентичность гораздо раньше, чем его континентальные соседи. Эта идентичность окрепла на полях сражений при Креси и Пуатье, где йомены, вооруженные луками, одолели непобедимую прежде рыцарскую конницу.
«Третье сословие» вторглось и в литературу, где прежде безраздельно царили куртуазные романы и церковные проповеди. Одним из проявлений этого стали «песни» о Робин Гуде, появившиеся почти одновременно с произведениями Чосера и Ленгленда. Не исключено, что их сочинили те же йомены — в ту эпоху некоторые из них уже были грамотными, к тому же баллады долго бытовали в устной форме, прежде чем запечатлеться на бумаге. Об их происхождении говорит как сходство с другими памятниками народной поэзии, так и традиционное обращение к публике:
Почтеннейшие господа,
Я расскажу сейчас,
Как был Джон Маленький слугой,
И весел мой рассказ[11].
Эти песни явно пелись в какой-нибудь деревенской таверне, под гомон посетителей, которых время от времени приходилось усмирять: «А если вы сейчас не замолчите, то не узнаете…» Привлечению внимания способствовали и повторы отдельных фраз, и ритмичный припев deny, deny, down после каждого куплета. Но если баллады и сочинялись в сельской местности, то их обработкой занимались уже профессиональные литераторы, жившие в городах или монастырях. Плодом их творчества стала одна из первых печатных книг на английском языке, «Малая жеста о Робин Гуде», изданная около 1510 года в Лондоне фламандцем Винкеном де Вардом. Жеста (geste) или «деяния» — особый вид средневековой литературы, повествующий о боевых и куртуазных подвигах идеальных героев. Первое применение этого слова не к благородным рыцарям, а к каким-то там разбойникам, выходцам из простонародья, стало не только велением времени, но и свидетельством громадной популярности Робина и его товарищей.
«Малая жеста», состоящая из восьми «песней» (jytte), стала этапной в развитии робингудовской легенды. Здесь впервые соединились все канонические черты благородного разбойника. Его помощь угнетенным и обиженным проиллюстрирована историей сэра Ричарда Ли, бедного рыцаря, которому Робин помог спасти его имение, уплатив за него долг монастырю (песни 1–2). Его борьба с жадным и несправедливым шерифом — повестью о том, как главный помощник Робина Маленький Джон нанялся к шерифу на службу и не только ограбил его, но и привел обманом в логово вольных стрелков (песнь 3). Его неприязнь к церковникам — ловким изъятием у монахов денег, отданных им сэром Ричардом (песнь 4). Его верность дружбе — волнующим рассказом о том, как он спас того же сэра Ричарда, приговоренного шерифом к смерти за помощь разбойникам (песни 5–6).
