— Том, ты поступил правильно, — сказал Манн. — О'кей, у меня есть еще несколько вопросов. Она что-нибудь говорила?
— Нет.
— А ты случайно не заметил на машине квиток с лицензией?
Томи нахмурился.
— Я не помню.
— Понимаю, ты был слишком занят другими делами.
— Это верно. К тому же машина была перевернута…
— Вероятно, он выпал во время падения. Томи утвердительно кивнул головой.
— Это возможно, вполне вероятно.
— А могло что-либо из ее дорожного скарба упасть в реку? — продолжал расспрашивать офицер.
— Не знаю.
— Жаль, где-то же должна быть какая-нибудь зацепка. — Манн поерзал в кресле. — Мы не знаем, кто она. Если бы Томи увидел лицензию, то мы бы по крайней мере узнали штат, в котором она живет. Впрочем, река слишком быстро и бурно течет. Если что и упало в реку…
— Если вас заботит только идентификация ее личности, — перебил Клинт, — то не проще ли выяснить этот вопрос, когда она придет в себя?
Офицер Манн убрал записную книжку и ручку — Я уверен, что скоро выясню. — Он поднялся и взглянул на Томи. — Это все на данный момент. Если у меня возникнут еще какие-нибудь вопросы, на которые ты мне должен будешь ответить, я свяжусь с тобой.
Томи кивнул головой.
— Да, сэр.
Клинт видел, что Томи почувствовал облегчение после ухода офицера. Он хорошо знал своего сына и понимал, что не только внешняя сторона происшествия заставляет его нервничать.
Клинт положил руку на плечо Томи.
— Расслабься, сынок. Офицер Манн всего-навсего выполняет свою работу.
Томи промолчал, продолжая блуждать взглядом по коридору. Клинт не сказал больше ни слова. Он любил сына больше, чем собственную жизнь, и чувствовал его боль и несчастье как свои. Да, Клинт беспокоился, когда Томи начал водить грузовик и ездить по горным дорогам; это была тревога о безопасности сына, хотя он и доверял ему.
Клинт сменил тему разговора просто для того, чтобы отвлечь Томи от тягостных размышлений:
— Когда я позвонил директору и объяснил ситуацию, он сказал, что ты можешь написать тест, который пропустил сегодня. — Он помолчал, а затем добавил:
— Наверное, я уже говорил тебе это.
— Все в порядке, папа.
— Все же Эрик пришел на экзамен. — Клинт нахмурился. — Каким образом он смог попасть в школу после несчастного случая?
— Когда он звонил шерифу, он еще позвонил и отцу. Мистер Скулз забрал его. — Томи внезапно закрыл лицо руками. Его голос прерывался. — Это ужасно, папа. Я никогда этого не забуду.
Клинт похлопал сына по спине.
— Конечно, ты этого не забудешь. Но ты сделал все, что в твоих силах, чтобы женщина осталась жива. Я очень горжусь тобой, сынок. Надеюсь, ты это знаешь.
Клинт почувствовал, как спина Томи вздрагивает от всхлипываний. Он погладил сына по спине, пытаясь успокоить.
Они даже не думали о возвращении домой; как бы то ни было, им нужно узнать о состоянии женщины. Они оба должны об этом услышать первыми. Отец и сын уже провели в маленькой комнате ожидания пять часов и теперь поняли, что придется пробыть здесь весь день, а может, и ночь, если в этом будет необходимость.
В восемь вечера медсестра Нэнси Каммингс вызвала доктора Мелвина Пирса в палату № 217.
— Она начинает приходить в себя, доктор. Доктор Пирс быстро посмотрел на монитор, показывающий состояние сердечного и кровяного давления.
— Приходит в себя. — Врач перевел взгляд на женщину в кровати. На ее лице и на руках виднелись ссадины, порезы и ушибы. Глубокая рана на правом виске была зашита, но рентген и другие тесты не показали переломов костей, и ее состояние не было тяжелым. По мнению доктора Пирса, только счастливый случай спас ее от смерти и она отделалась лишь ушибами.
Он взял ее руку и легонько потряс.
— Мисс? Мисс, вы слышите меня? Откройте глаза. Вы в больнице, я доктор Пирс. Попытайтесь открыть глаза.
Ее веки были тяжелые, как свинец. Все тело разрывалось от боли, особенно голова. Ладони и колени горели, словно она опустила их в огонь. Она попыталась открыть глаза, но не смогла.
Но Сиерра слышала голос, и казалось, что он раздается где-то близко. Она с трудом выполнила просьбу, в конце концов открыв глаза. Увидела словно в тумане лицо и вновь услышала голос:
— Мисс, вы можете говорить? Скажите что-нибудь. Скажите нам ваше имя.
Ее мозг словно стал ватным. Глаза закрылись сами собой, но снова послышался голос:
— Попытайтесь не засыпать. Попробуйте поговорить со мной. Как вас зовут?
— Сиерра, — коротко простонала она и провалилась в темноту, туда, где она не чувствовала боли и не слышала голоса.
Доктор Пирс выпрямился и отошел от кровати к карте, где фиксировал состояние пациентки.
— Следите за ней, — сказал он медсестре, когда сделал запись. — Мне нужно уехать из госпиталя на тридцать минут, доктор Hope назначил встречу. Позвоните ему, если она придет в себя снова.
Доктор вышел из палаты и направился в комнату ожидания. Клинт Барроу и сын поднялись с лицами, полными надежды.
— Присаживайтесь, — сказал доктор. Он выглядел усталым, под глазами были мешки. — Все хорошо, мы узнали немного, но это уже кое-что. У нее удовлетворительное состояние, только несколько ссадин. Нет переломов, не обнаружено ни одного внутреннего повреждения. Мы не гарантируем, что она в полной безопасности, но прогноз на будущее благоприятный. Она несколько минут назад пришла в себя на мгновение, и я из этого понял, что она слышит и понимает то, что ей говорят. Узнал ее имя, ее зовут Сиерра.
Клинт и Томи переглянулись.
— Сиерра? Это все, что она сказала? — спросил Клинт.
— Только одно слово. — Доктор Пирс поднялся. — Мне нужно к пациентам. Мой совет вам обоим: поезжайте домой и отдохните. Все, что от вас зависело, вы сделали. Доброго вечера. — Врач удалился.
Томи угрюмо посмотрел на отца.
— Сиерра? Странное имя… Что ты думаешь, папа?
— Не знаю, что и думать Томи. Впрочем, новость, которую принес доктор Пирс, хорошая. — Клинт взял сына за локоть. — Вставай, я провожу тебя до машины. Тебе пора домой — готовиться к завтрашним экзаменам.
Томи поднялся.
— Ты не поедешь со мной? Как ты доберешься?
— Еще не думал об этом. Чувствую, что мне нужно быть здесь.
— Но у тебя нет машины.
— Если она мне понадобится, возьму напрокат. Уже перед отъездом сына он сказал ему:
— Езжай осторожней и не сокращай путь. Томи кивнул головой, усмехнувшись.
