Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
– Когда точно выходим?
– Через час.
– Мины, ловушки, заподляны по пути имеются?
– Хм… не ходил, не знаю, но не должно быть. Корсар?
– Мин и взрывных сюрпризов по маршруту нет. В лесной зоне могут встретиться силки, капканы, ямы. Но не более того. В городской зоне вокруг постов группировок могут быть растяжки. То же самое здесь, на АЭС. В остальных случаях стоит бояться только аномалий. Особенно новых.
– Еще вопросы?
– Хоронить будем, командир? Или так бросать, гнить косточки в хохляцкой земле?
– Баллон, отставить черный юмор.
– Командир, я не шучу.
– Парни, – вмешался Корсар, – хоронить, скорее всего, будет негде и некогда. Возможно и некого! Если и потеряем товарища, копать эту землю, конечно, некогда и похоронный марш играть тоже. Но и зверью оставлять бренные тела тоже не будем. Короче, по обстоятельствам.
– Ну и вопросики, ёптеть.
– Ага, тема веселая в дорогу!
– Так. Дальше, – Никита прищурил взгляд, отведя его от погрустневших гражданских. – Стрелять-то все умеют здесь? С оружием знакомы?
– Я не умею, – попытался пошутить Холод, чем выз-вал только улыбку Баллона и недовольную гримасу Истребителя.
– Командир, да все в ажуре! Научили, показали. Смогем.
– Ну, в общем-то, да. Здесь все держали оружие, кроме Родео, Фифы и Гоши. Значит этим троим доверим нести груз да дробовики дадим. Понятно излагаю?
– Ха. Я умею, командир, – отозвалась Анжела, скорчив гримасу, – вон пусть ботаники тащат груз. Я с вами, я спецназ!
– Красава.
– Ишь, девка, дает!
– Отставить. Спецназ она, ё-мое. Как решу, так и будешь танцевать, девочка. Ясно? – Никита провел ладонью по лицу, словно снимая напряжение. – Еще вопросы имеются?
Народ молчал. Кто пожал плечами, кто скривил мимики типа «да вроде нет». Но видно было, что люди взволнованы, печальны и озабочены. Оно и понятно – не в музей поделок макраме на экскурсию собирались. Надо было разрядить обстановку, снять напряжение и скованность товарищей.
Никита взглянул на задремавшего после лекарств Рогожина, обвел пристальным взором толпу. Попытался улыбнуться и даже подмигнуть Анжеле.
– Эй, народ, чего припухли? Кажись, не на Эверест лезем голышом. Харэ пучиться, носы воротить. Прорвемся, ё-мое! – Истребитель понимал, что несет чушь, говорит глупости, но не мог найти в данную минуту другие эпитеты и доводы, действительно вдохновляющие и успокаивающие людей, готовящихся к смертельному походу. Ситуацию помог раскрепостить сталкер.
– Слушай, командир, а я всегда думал, что в спецназ, да еще и ГРУ, берут невысоких, юрких пацанов! Ну, чтобы меньше были заметны, более шустры, короче, как муравьи. – Корсар откровенно осклабился, обнажая ряд желтых зубов, причем с парой золотых. – А вы – парни крепкие, здоровые, за версту видно. Я вроде сам в десантуре служил, но ваша группа – это ваще орлы. Кремлевский полк отдыхает, етить. Вон, чего только Баллон с Орком стоят – ваще амбалы, как на подбор. Вас уже таких набирали или потом в армейке анаболиками накормили?
Почти все поддались на провокационную серьезность сталкера-шутника, переводя недоуменные взгляды с него на майора, на ребят-верзил и снова на Корсара.
Никита сдержал улыбку, сжав губы. Холод слегка отвернулся и прикрыл пятерней лицо, чтобы не заржать. Козуб не смог сдержаться и хохотнул.
Орк, конечно, безмозглым дубом не считал себя, да и не слыл таковым, как часто думают на гражданке про военных, особенно, прапорщиков, но, кажется, только он воспринял сказанные сталкером слова всерьез и даже подобиделся.
– Чего-о? Это ты про нас щас загнул, а? Ты, турист в тельнике, мля.
– Тихо, тихо, пацаны. Он пошутил, Орк. Да ведь, Корсар? – попытался совладать с хохотом Никита, до скрипа сжимая челюсти.
– Конечно, братуха, пошутил, – откликнулся тот, но только Орк выдохнул и осел на край стола, добавил: – про анаболики пошутил. А про зашкаливание роста вашего, парни, я серьезно. Ка-ак таких в спецназ берут, я не зна-аю?
– Командир? – Орк, побледнев, заиграл желваками и сжал кулаки.
– Можно я Незнайке полоски на тельнике дорисую, а, командир? – разогнулся Баллон, буравя Корсара недобрым взглядом. – И заодно на лице тоже.
– Ладно, Баллон, отставить. Орк, выдохни, – Никита все-таки скривился в ухмылке, – Корсар, кончай пургу нести. Чай, не духи в казарме. А этот верзила, которого Орком кличут, вообще благодаря своему росту и силе тебя спас. Когда ты из себя бутерброд приготовил горячий для того носорога.
– Да я так, командир, потрещать захотелось. А то вы тут ваще, смотрю, захирели все, словно на бойню собрались. И не носорог, а кроторог это был. И я помню, Истребитель, кто меня спас и выручил. Благодарствую.
– Ладно, проехали, брателло. Замяли, шутки в сторону. Хотя без них в нашей конторе никак. Ну что, бандерлоги, все на сборы? – Никита хлопнул в ладоши и встрепенулся. – Форвард, парни. И дамочки тоже.
Анжела показала кому-то язык и поплелась к своим вещам. Отряд разбрелся по углам и потихоньку начал собираться.
Скоро им предстояло большое, важное и опасное дело.
* * *
Как назло группе, готовящейся к выходу, мутанты развылись пуще прежнего и начали стекаться от периферии АЭС к ее центру. Кто их гнал к бункеру, что их привлекало туда, – одному Черному Сталкеру было известно.
Какофония и столпотворение уродов Зоны достигли апогея к полуночи. Причем мутанты не дрались, не враждовали между собой, а, вяло огрызаясь и метя территорию, стекались со всей округи станции, обнесенной Оградой. Все эти вопли, рыки, рев и стоны слились в одну общую звуковую волну, прерываемую лишь извечным гудением чрева АЭС в района Разлома да беспрерывным воем вырывающейся струи пара на ТЭЦ с полосатой трубой (раскраской похожей на главную ВТ-2 АЭС).
Эти скопления разномастного зверья и душераздирающие вопли давно, в общем-то, перестали удивлять и пугать бойцов «Бастиона», привыкших ко всему этому. Но привычка держать ухо востро из-за таких соседей не исключала чувства расслабленности и потери бдительности: изредка в лапы монстров попадались зазевавшиеся опытные штурмовики, еще чаще – новички.
Бастионовец в серебристом экзоскелете «Нова Плюс» с красным гербом клана и номером «4» на стальной груди и в кевларовом шлеме считался далеко не сопляком в группировке. Четыре полоски полуромбом на плече обозначали его офицерское звание в провоенной секте, а значит, боевой опыт нескольких лет в Зоне и прочие заслуги и достижения. Судя по эмблеме, в его подчинении находились четыре пары бойцов, а крутое оружие, диковинная снаряга и дорогой экзоскелет такого типа относили его к группе «Дозора». Для непосвященных это означало внешнюю службу безопасности Ока Зоны, попросту говоря, охрану периметра АЭС.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
