— Надеюсь, с дядей ничего серьезного? — В голосе Лаванды прозвучало искреннее беспокойство.
— О, не стоит волноваться, — поспешил успокоить ее собеседник. — Обычное недомогание. По сравнению с частыми в его возрасте болезнями сущая мелочь. Сэр Роберт собирался встретить вас лично, но я настоял, чтобы он остался.
— И поступили совершенно правильно, — согласно кивнула Лаванда, давая спутнику увлечь себя к выходу, возле которого, поблескивая хромированными деталями в ярком освещении аэропорта, их поджидал серебристый «роллс-ройс».
Сэр Роберт Сэвилл обитал в пентхаусе фешенебельного отеля в одном из самых престижных токийских районов — Акасака. Это было удобно: постоянно проживать на всем готовом в окружении многочисленной прислуги, если, конечно, позволяют средства. Сэр Роберт не испытывал нужды в деньгах, поэтому вполне мог наслаждаться подобным комфортом.
Еще в молодости, как и большинство представителей семейства Лир, он сделал несколько удачных финансовых вложений, которые со временем позволили ему считаться далеко не бедным человеком. Убежденный холостяк, он так и не завел семью. Однако ему никогда не приходило в голову сожалеть об этом.
Сколько помнила Лаванда, дядя Берт всегда был окружен парой-тройкой красоток. О его победах на любовном поприще ходили легенды. Поговаривали, что некогда Роберт Сэвилл имел связь с герцогиней М., знаменитой светской красавицей. И будто бы именно герцог, ее муж, содействовал отправке пылкого молодого человека с дипломатической миссией в Японию. Впрочем, в биографии дяди Берта существовало несколько подобных историй, скрытых туманной завесой времени.
В отличие от большинства родственников Лаванда была не склонна доверять этим толкам, но сейчас, рассматривая лицо сидящего перед ней пожилого аристократа, не могла не признать, что упомянутая герцогиня вполне могла потерять голову от любви к такому мужчине.
Благородная седина, сменившая некогда жгуче-черный цвет шевелюры, только добавила ему привлекательности, а острый ум и тонкое чувство юмора заставляли испытывать радость от общения с ним даже самого придирчивого собеседника.
Не имея своих детей, сэр Роберт с трогательной заботой относился ко всем младшим отпрыскам семейства, при случае оделяя их вниманием и заботой в равной степени. Лаванда же являлась исключением.
Дядя Берт ее просто обожал, считая, что «эта девчушка» многим напоминает его самого, и обращался с ней так, словно она приходилась ему родной дочерью. Во время редких визитов в Англию, несмотря на обычную занятость — приемы, деловые встречи, — он всегда находил возможность встретиться с Лавандой и поинтересоваться ее жизнью. Именно сэр Роберт поддержал юную родственницу, когда она, вопреки воле семьи, решила избрать свой собственный путь и делать карьеру в необычной для девушки ее круга области.
Лаванда ценила внимание со стороны дядюшки и платила ему искренней привязанностью, не забывая поздравлять его с праздниками и просто звонить, чтобы спросить совета или поболтать о пустяках. Со временем родственная связь переросла в близкую дружбу, и разделяющее их расстояние не стало тому помехой.
Возможно, поэтому они встретились сейчас так, словно расстались лишь вчера, не чувствуя той стесненности в разговоре, которая неизменно возникает между людьми, которые давно не виделись.
— Ну-с, милая Лаванда, признавайся, какова подлинная причина того, что ты решила навестить своего старого дядюшку. Неужели ты думала, будто я поверю во внезапно вспыхнувшее желание увидеться с престарелым родственником, плутовка? Вспомни, ведь это я тебя учил азам семейной дипломатии.
Сэр Роберт сверкнул по-молодому ясными глазами из-под седых бровей и, улыбнувшись, устремил проницательный взор на племянницу. Лаванда, расположившаяся в кресле напротив него, отняла от губ чашку с зеленым чаем, заботливо приготовленным Хидэмаро, и заливисто рассмеялась.
— Ох! Дядя Берт, от тебя так сложно скрыть правду! Признаюсь, я несколько слукавила с причиной своего приезда в Японию, но лишь потому, что не желала рассказывать об этом по телефону. — Она замолчала, обдумывая следующую фразу, затем вновь заговорила: — Я попала в несколько щекотливое положение, и мне необходима твоя помощь.
— Что ж, если это в моих силах, обещаю сделать все от меня зависящее, но предупреждаю: мне необходимо знать детали.
Сэр Роберт откинулся на спинку кресла и приготовился внимательно слушать. И Лаванда четко, по-мужски, отделяя эмоции от фактов, обрисовала свою задачу в связи с заключенным пари и закончила повествование такими словами:
— Надеюсь, ты сможешь посоветовать мне, как свести близкое знакомство с женоненавистником, подобным Николасу Ридли.
Выслушав племянницу, дядя Берт не стал торопиться с ответом. Сложив вместе кончики тонких пальцев, он задумчиво молчал. В его голове рождались и укладывались в отведенные им ячейки самые разные мысли. Постепенно, когда картина, обрисованная Лавандой, обрела четкость и законченность, сэр Роберт заговорил:
— Я несколько раз встречался с Николасом Ридли, правда, тогда он был еще совсем мальчиком, но ему удалось оставить по себе самое благоприятное впечатление. А что до его нынешних отношений с женщинами, то, мне кажется, не стоит винить Николаса в излишней жестокости к ним. Вполне вероятно, что за таким поведением скрывается какая-то обида или даже пережитая драма.
— Драма?! Ты шутишь?! Кто-кто, а Николас Ридли и понятия не имеет о том, что человек может испытывать какие-либо чувства! — воскликнула Лаванда.
Сэр Роберт укоризненно покачал головой.
— Ты уже взрослая женщина, Лаванда, а рассуждаешь как девчонка. Вполне возможно, какая-нибудь юношеская неудача вынуждает Николаса…
— О! Дядя Берт, фрейдизм уже вышел из моды, — перебила его Лаванда и, встав из кресла, принялась расхаживать по гостиной, возбужденно жестикулируя. — Теперь редко кто ищет ответы в прошлом. Ридли — самонадеянный мерзавец, и я надеюсь проучить его.
Она остановилась и, взглянув на собеседника, добавила:
— Разумеется, с твоей помощью.
— Увы, не вижу, в чем могу тебе пригодиться. — Сэр Роберт покачал головой. — И должен тебя предупредить: ты затеваешь опасную игру. А что будет, если ты влюбишься в Ридли?
— Я?! Влюблюсь?! — Лаванда запрокинула голову и звонко рассмеялась. — Шутишь! Я слишком серьезна для того, чтобы затевать интрижки.
— Именно этого я и опасаюсь. — Сэр Роберт сокрушенно вздохнул. Племянница определенно ничего не поняла…
Николас вошел в зал и почти сразу же остановился, отыскивая глазами посла. Стоило решить несколько деловых вопросов до того, как к нему прилипнет какая-нибудь назойливая особа. В том, что это будет именно так, Николас не сомневался.
Он уже заметил, как некоторые из присутствующих на приеме дам бросают в его сторону весьма красноречивые взгляды. Словно не было долгого перелета из Лондона в Токио. То же общество, те же нравы.
