Итак, Слава с Танькой упоенно вальсировали, я же, от нечего делать и чтобы убить время, принялась разглядывать посетителей. Осмотр никаких особых ощущений в мою жизнь не привнес, если не считать того, что трое битюгов за столиком у противоположной стены перестали на меня пялиться с неприкрытой наглостью и начали старательно ковыряться в своих тарелках, я же с чувством выполненного долга задумчиво жевала бутерброды с красной и черной икрой, где хлеб успешно заменяли тоненькие лом-гики лимона.
Одним танцем у Татьяны со Славой не обошлось, и они, нежно обнявшись, продолжали трепаться на площадке. Бутерброды я доела. Голод наконец-то перестал меня мучить, и я, полностью расслабившись, стала слушать музыку.
— Госпожа Гончарова! — раздалось над самым моим ухом.
Я подняла глаза и увидела Томаса Гавела, моего коллегу из Праги.
— О, Томас! — обрадовалась я. — Как же я рада тебя видеть!
— Не похоже! Где ты витаешь? Я орал на весь зал: «Наташа! Наташа!» — а ты и бровью не повела.
— Воспитанные девушки не должны откликаться на зов первого встречного, — изображая жеманную идиотку, ответила я и уже серьезно добавила: — Мы прилетели три часа назад.
Я чертовски устала и, похоже, начала отключаться. Но я правда рада тебя видеть!
— Взаимно! Почему ты не сообщила, что по едешь на конференцию? Ведь об этом было известно еще в январе!
— Должна была ехать Светлана Иосифовна, но не смогла. О поездке я узнала только вчера Все решилось в последний момент.
— Лучше поздно, чем никогда, так, кажется у вас говорят? — Томас с каждым разом все более совершенствовался в языке.
— Посидишь со мной? — предложила я.
— С удовольствием.
С господином Гавелом мы были знакомы лет эдак семь. Первая наша встреча состоялась в Златой Праге во время моей стажировки. Тогда я училась работать на чешском оборудовании В свое время мы с его женой Хеленой обошли всю Прагу и стали закадычными приятельницами. Томас был в своем деле докой и, что самое главное, говорил по-русски. Кроме всего прочее го, этот невысокий крепыш с веселыми голубыми глазками мало походил на преуспевающего зубного врача. Скорее Томас напоминал румяного пекаря с картинки из детской книжки или бравого солдата Швейка. Кстати, именно так звали его любимого пса — огромную немецкую овчарку чепрачной масти. Теплыми пятничными вечерами он любил пропустить с приятелями по кружечке-другой хмельного чешского пива, а потом, соответственно выпитому, попадал в разные переплеты…
Один из случаев спровоцировала я сама. Перед поездкой в Прагу, зная о любви чехов к и иву, я заблаговременно запаслась приличным количеством воблы. Томас по достоинству оценил астраханский деликатес и пригласил меня в пивную, чтобы познакомить со своими друзьями и угостить их рыбой. Вечер удался, но пива показалось мало. Вечеринка продолжилась у одного из приятелей дома и затянулась далеко за полночь. Мы оба были навеселе. Правда, я была в лучшей, чем мой коллега, форме. Вернувшись, Томас обнаружил, что оставил у приятеля свою шляпу. Надо заметить, что данный предмет экипировки был для него дороже, чем кепка для грузина. Господин Гавел заволновался и рёшил вернуть шляпу немедленно. Хелена с моей помощью едва уговорила его не делать это го. Приятель жил далеко, да и время было позднее.
— Заберешь ее завтра! — сказала ему жена.
Томас согласился, но решил, что надо прямо сейчас угостить меня домашней колбасой. Ее замечательно готовил их сосед.
— Томас! Я не хочу есть! — Я изрядно устала и испытывала неистребимое желание спать.
Он не послушал и, взяв овчарку, пошел в соседний дом. Прошло полчаса, час… Мы с Хеленой выпили кофе и, не дождавшись ни Томаса, ни колбасы, отправились спать. Глубокой ночью весь дом поднял колокольчик, оглушительно звеневший над дверью. Это вернулся хозяин. Колбасы он не принес, зато его голову украшала возвращенная шляпа. Хелена бранила супруга на чем свет стоит, а я снова пошла спать.
Я проснулась, когда весь дом еще спал В саду у дома на цветущем каштане заливалась какая-то птица. Спустившись вниз, я услышала странные звуки, доносящиеся из кухни. Подойдя ближе, я увидела, как у кухонной раковины на задних лапах стоит Швейк и слизывает с крана капельки воды. Пожалев животное, я налила псу полную миску воды и начала готовить себе кофе. Хелена, узнав об утреннем случае, очень удивилась. Раньше за собакой такого не замечалось. Все разъяснил проснувшийся к полудню Томас.
Оказывается, ночью они со Швейком так и не дошли до соседа. Господин Гавел увидел припозднившееся такси и вместе с верным псом отправился выручать шляпу. Таксист был так напуган огромной псиной, что даже не хотел брать с них Деньги за поездку. Вернув головной убор, Томас решил это дело отметить и на сон грядущий захотел угоститься пивом. Вобла лежала на виду, и он начал готовить ее к употреблению. Собаку тоже соблазнил запах соленой рыбы, и, пока Томас ее чистил, Швейк, умильно глядя доброму хозяину в глаза, слопал оставшуюся воблу без остатка. Ночью пса замучила жажда. Он выпил всю воду из своей миски, и так как другого источника жидкости в доме не было, решил проблему с помощью крана. С тех пор время от времени я посылала Томасу столь полюбившуюся им со Швейком воблу. А он в ответ задаривал меня забавными фигурками из чешского хрусталя…
— Как поживает Хелена, как девочки? — И последний раз мы поздравляли друг друга с Рождеством. — Как Швейк? Все так же любит солененькое?
— Все отлично. На днях у нас должен родиться сын! — гордо сообщил чех.
— А вдруг снова дочка?
— На этот раз все точно!
Мы с удовольствием выпили за сына.
— Какие еще новости?
— Я открыл свою клинику. — Томас гордо расправил плечи.
— Когда успел? — изумилась я. — Ведь на Рождество ты еще работал на хозяина!
— Вот после Рождества и открыл. Я просто не говорил, чтоб не сглазить!
— Тогда давай выпьем за клинику! Пусть процветает!
— Спасибо! — кивнул он и, подозвав официанта, заказал графинчик водки и коньяк.
«Не слишком ли резво мы начинаем?! — насторожилась я. — Конференция откроется только завтра, а впереди еще несколько дней!» Но, поскольку конференции и спиртное у нас, к сон жалению, неразделимы, пришлось смириться. Тем более что, если я не хочу, мало кто может заставить меня напиться, а уж до какой степени примет на грудь чех — его проблемы. Официант, приняв заказ, гордо удалился, а с другой стороны к столику уже подходили наши танцоры.
— Познакомьтесь, — представила я. — Это Томас, мой чешский коллега. А это моя подруга Татьяна и наш гостеприимный хозяин Святослав Маргиев.
— Очень приятно. — Томас пожал протянутые руки. — Вы не родственник профессора Маргиевой?
— Брат, — ответил Слава.
— Ваша сестра изумительная женщина! — восхищенно сказал Томас. — Семь десятков зубов за рабочий день!
