Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
— Это? — Я глянула на букет незабудок, лежащий у меня на коленях. Невольно вспомнился тот момент, когда мальчишка-посыльный вручал его. Странный сегодня день все-таки. — Это от Нила.
— И с каких пор ты стала принимать от него такие подарки, а, чудовище?
Я неопределенно пожала плечами. Мое отношение к Нилу было двояким. С одной стороны, я не могла им не восхищаться — он был старейшим представителем не только расы альвов, но и, вероятно, древнейшим существом нашего мира вообще. Тонкий, обманчиво юный, с этой своей извечной яркой улыбкой — и затаенной пустотой во взгляде. Рядом с ним было хорошо, словно под крылом какого-то древнего божества, доброго и мудрого. Но это была лишь одна сторона медали, а вот на ее обороте… Нил умел пугать. Одним взглядом льдисто-синих глаз он мог заморозить кровь в жилах. Он действительно был древнейшим, он очень многое видел, многое пережил. И для того, чтобы не давить на окружающих одним своим существованием, спрятался за маской веселого шута. Мне было его жаль. Но из-за этого мое восхищение им лишь росло. А еще раздражение, злость и острое желание схватить его и хорошенько встряхнуть. В общем, все сложно.
— Рядом с ним просто нельзя оставаться равнодушной, — задумчиво сообщила я. Себастиан, чуть заметно сдвинув брови к переносице, обманчиво легко спросил:
— Мне пора начинать ревновать?
— Можешь попробовать, — разрешила я и рассмеялась, рассмотрев на лице Тиа удивление. Все-таки дразнить его было крайне забавно. — Кстати, а ты знал, что у него сегодня день рождения?
— Сегодня? — Это известие его удивило. Кажется, Нил действительно не из тех, кто считает минувшие года.
— Угу.
— Постой, то есть букет доставили ему?
Вот теперь Тиа не на шутку встревожился. А следом его беспокойство передалось и мне. Нил, может, и был древнейшим, но из всех нас он был и самым неподготовленным к ударам судьбы. Когда столько живешь, то либо черствеешь душой, либо, напротив, каждую проблему встречаешь, как первую.
— Да. А что-то не так? — сразу же спросила я.
— Пока рано говорить. Крис, ты меня извини, но я думаю, что мне надо кое с кем поговорить. — Себастиан чуть виновато улыбнулся мне. Его очки уже покинули привычное место, и лишь легкий след на переносице напоминал об их недавнем присутствии. Мне захотелось протянуть руку и разгладить отпечаток, но я сдержалась. Судя по взгляду, Тиа сейчас был далеко.
— Да не вопрос, иди, куда хотел, — как можно веселее откликнулась я. — Ты только не забудь, что завтра сопровождаешь меня домой. Должны же мы с ба через кого-то общаться, верно?
Тиа слабо улыбнулся и тут же заверил, что сопроводит меня, куда мне только пожелается. На этом мы и расстались.
Странное беспокойное чувство, пробравшееся внутрь еще на экзамене, проросло внутри и окрепло. Списав это беспокойство на неизбежный скандал с ба, я поспешила к себе.
В замочную скважину
Нилрем Альсолар
Нилрем любил ночь; она была тем временем суток, которое дарило ему хотя бы видимость успокоения. А такие звездные ночи, как сегодня, он любил больше всего. Он никогда не считал себя романтиком, но сейчас, когда он вертел в руках прямоугольник плотной бумаги с указанием лишь времени и места встречи, чувствовал себя героем популярных эльфийских романов. С той лишь разницей, что доставленный утром букет незабудок, с которым передали это послание, был скорее маскировкой, чем подарком. И напоминанием. Большей частью напоминанием.
Вспомнив удивленное выражение лица магистра Милиона в тот момент, когда доставили цветы, Нил невольно улыбнулся. Только такие краткие, словно бы ворованные моменты и составляли счастье его жизни. А как Мил оскорбился, когда узнал, что букет — подарок на день рождения, о котором сам магистр был ни сном ни духом!..
Забавный все-таки мальчишка вырос. Совсем не похожий на свою властную бабку. И на тихую красавицу-мать тоже. Наверно, магистр бы сильно удивился, если бы узнал, что Нил помнил его не просто крохой, а пищащим красным комком плоти, только-только покинувшим материнское чрево.
Возможно, в тот миг и пришла в движение судьба самого альва… Когда помогаешь проникнуть в мир тому, кого в нем быть не должно, так и происходит. Милион не должен был родиться. А его семья не должна была погибнуть. Но желание двух женщин и их умение заводить нужные знакомства привели к тому, что случилось.
И, что забавно, Нил нисколько не жалел. Ни тогда, ни сейчас.
— Незабудки не лучший выбор, — негромко произнес он, почувствовав за своей спиной чужое присутствие.
— Зато ты здесь, — смутно знакомым голосом ответил пришедший. Нил знал всех чистокровных альвов и в лицо и по именам, но напрягаться и вспоминать конкретно этого не хотелось. Зачем? Тот и так все скоро расскажет.
— Я бы пришел в любом случае. Работа у меня такая — заплутавших детей на путь истинный наставлять.
— Работа? — хмыкнул пришедший. — Что-то не похоже, что ты себя ею утруждаешь!
— Я просто не вижу смысла излишне напрягаться. Дети имеют право играться с веревками, по крайней мере, до тех пор, пока не начинают затягивать петли друг у друга на шее.
— То есть раньше ты не видел смысла вмешиваться в нашу деятельность?
— Именно. Неужели вы думали, что я не замечу, как по миру носятся два десятка крылатых и заглядывают чуть ли не под каждый камень в поисках чего-то их интересующего, — с легкой иронией поинтересовался Нил. Он не спешил оборачиваться, по-прежнему с задумчивым видом изучая звездное небо. Температура воздуха была комфортной, благо конец весны в этом году выдался жаркий. И пока лишь эти мелочи волновали древнейшего из альвов.
— Но теперь все изменилось, верно? — со злой насмешкой спросил пришедший.
— Да, — против воли согласился с ним Нил. — Вы нашли то, что не стоило искать.
— Мы нашли то, что давно нужно было вернуть обратно! — в запале возразили ему. — Это наш дом! Наш город! Только наш!
Нил промолчал. Он не желал говорить на эту тему с юнцом. Но против воли перед глазами замелькали картины прошлого — настолько давнего, что оно, казалось, и не существовало вовсе. Яркий ослепительный свет… Белоснежные стены с легким, чуть угадывающимся нежно-голубым узором на камне… Алый кант по краям широких рукавов морозно-синей мантии отца, когда тот протягивал руки к яркому пульсирующему сердцу города… Вот и вся память. Всего-то три мелочи, но у остальных нет и этого. Странно, но помнил Нил лишь ту залу… ту клетку, в которую был заключен его отец и которую тот разбил без сожалений, обрекая целый народ на бессмысленное и бесконечное блуждание по миру.
— Чего вы хотите от меня? — устало поинтересовался древнейший из альвов, прекрасно понимая, что надеяться ему на что-либо поздно. Милосердия от жестоких детей не дождется никто, даже святой.
— Стань нашим солнцем, отец! — Звонкий женский голос. Знакомый голос, родной.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
