У меня уже нет сил даже на то, чтобы встретиться с тобой. Поэтому, если Сёити, связанный со мною крепкими узами, найдет тебя и снимет проклятие, я готова отдать свою жизнь, чтобы никогда более это проклятие не возвращалось к тебе. Я не сумела спасти тебя, и это единственное, что я могу еще сделать. Возможно, моя помощь покажется тебе излишне навязчивой, но все же подумай над тем, чтобы принять ее”.
Пока я слушала, в голове моей пронеслось много разных мыслей. Я думала о том, каким человеком была моя тетя.
Однако, не подавая виду, сказала:
— Это так ужасно. Честно. Я чувствую, что это слишком тяжело. Но неубедительно, прости. Может, перед смертью у тети немного помутился рассудок?
— Тем не менее в некоторые моменты твой взгляд выдавал то, что в этом сумбуре ты уловила главное... — Сёити красноречиво улыбнулся.
Я начала размышлять, что за люди эти двое: мать и сын. Прежде всего я совершенно не понимала, по какому праву они (хотя одного уже и не было в живых) с такой настойчивой уверенностью снова ворвались в мою жизнь. Я почувствовала досаду.
— Я вполне довольна своим теперешним положением. Если говорить о том, чего я лишилась, думаю, это наш прежний дом и всего лишь права на какую-то долю в “Конамия”, не более. Но мне этого не нужно. Могу я спросить тебя, чем ты зарабатываешь на жизнь? Ты уже немного обмолвился, это что-то вроде “Конамия”? Создал акционерное общество и занимаешься импортом продуктов питания?
— В настоящее время по уважительной причине ухода за матерью ничем не занимаюсь. Матушка изначально возглавляла филиал компании “Конамия”, которую успешно развили твои родители, не так ли? А после того как они разорвали отношения, филиал, кажется, перешел другому человеку. Однако в итоге на новом месте она открыла магазинчик импортных продуктов питания, и дела пошли довольно хорошо. Отдел закупок, который я возглавляю, тоже работает весьма успешно. Мы импортируем натуральные кофейные зерна с эквадорских плантаций, и, можно сказать, удачно.
— А моя мама и родственники знали об этом? — спросила я.
— Нет, матушка ведь ушла из вашей семьи, а потом твоих родителей не стало. С твоими родственниками, кажется, она изначально не особо общалась, и постепенно мы перестали иметь какое-либо отношение к роду Конамия до такой степени, словно мы вообще едва знаем о существовании друг друга. Разве не так? А между тем, не знаю, известно ли тебе, но мой отец первоначально был президентом сети магазинов готовых европейских блюд, являясь партнером “Конамия”. Он и доверил маме один из магазинов в своей компании. Даже после смерти отца фирма сделала так, чтобы мама могла продолжать работу до тех пор, пока я вырасту и смогу вступить в права наследования. Таким образом, наш магазин гораздо сильнее, чем “Конамия”, в плане таких услуг, как доставка блюд, например. И сейчас до сих пор в магазине есть зона кафе, и там подают готовые блюда европейской кухни, — рассказал Сёити.
— Вы так долго в этом бизнесе, и ты, Сё-тян, и твоя покойная матушка, и потому поднаторели и крепко встали на ноги. В итоге ваш магазин смог составить конкуренцию “Конамия”? — поинтересовалась я.
— Подобный аспект человеческих взаимоотношений меня совершенно не беспокоит. Дело в том, что, пожалуй, уже не осталось никого, кто бы помнил, что изначально наш крохотный магазин имел какое-то отношение к “Конамия”. Магазин открыт только в нашем городке. Да, мы выкупили прилегающую землю, сделали парковку, в общем, расширились, но здание у нас всего одно. Хотя по сути и с соблюдением всех формальностей наша фирма является акционерным обществом, — сказал Сёити.
Я решила замять тему и повернуть беседу в другое русло:
— Сё-тян, твой отец ведь был очень видным мужчиной, да? Мы всего раз с ним встречались...
— Ну да, он был довольно хорошо сложен, этакий франт. И казался таким серьезным. Отца ведь не стало, когда я еще учился в старшей школе, и, возможно, мне свойственно в некоторой степени идеализировать его, но это был очень приятный человек, который по-настоящему дорожил семьей.
— Вот как? Да... Сё-тян, а ты веришь в проклятия? — спросила я.
— Совсем не верю. Мама очень сильно верила в подобные вещи, но я ровным счетом ничего в этом не смыслю, — ответил Сёити.
— Я, разумеется, тоже не верю. Однако все думаю над смыслом сказанных тетей слов о якобы направленном на меня гипнозе. Я много слышала о том, что это очень страшно. Не знаю, поверишь ли, но после того случая меня не покидает странное и навязчивое ощущение, что я не могу двигаться и поступать осознанно, словно постоянно опаздываю во сне. Это на самом деле так, — призналась я.
— Конечно, я вполне допускаю мысль, что ужасные происшествия могут оказывать на человека подобное влияние. Да, от того, что случилось, пожалуй, у кого угодно жизнь переменится. Почему же ты не обратилась к нам за помощью? Ведь матушка готова была все сделать для тебя, — спросил Сёити.
И правда, я пробовала размышлять, почему же не отправилась тогда к тете, о которой должна была вспомнить в самый первый момент? Но воспоминания о том времени словно покрыты туманом, и я совершенно не понимаю, почему так случилось.
Тут я вдруг опомнилась, что даже не предложила Сёити кофе.
Уже не знаю, сколько раз сегодня я проделала эти действия, но снова засыпала кофе и залила воду в кофе-машину. Тут же раздался шипящий звук готовящегося кофе и нарушил царившую в комнате тишину. Аромат наполнил комнату, и неожиданно напряженная атмосфера встречи совершенно улетучилась вместе с паром. За окном стало темнеть.
— А может, поедем к тебе? Мне так хочется побывать в твоем доме, — предложила я за чашкой горячего кофе. — Он, наверное, куда просторнее моего, и комнат побольше, и есть комната с ванной, да?
— Я не против, но это в Насу, — ответил Сёити. — Очень вкусный у тебя кофе.
— Это точно. Мы оба выросли в семьях, разбирающихся в сортах кофе. То, что кофе получится плохой и невкусный, тебе, наверное, становится понятно по запаху, когда только засыпаешь его в кофе-машину, да? Этот кофе из ближайшего кофейного магазина, где продают самые вкусные зерна. У меня нет кофемолки, поэтому я покупаю молотый. Как можно скорее выпить свежемолотого кофе — это секрет лучшего вкуса. Когда приезжаю в Токио, первым делом бегу в этот магазинчик. Слушай, а ты же на машине приехал? — уточнила я.
— Да, я за рулем. А, ну да, ну да. Так что, и правда поедем ко мне?
— Ага. Отвези меня к себе. Так хочется прокатиться на машине, — улыбнулась я. — Мне что-то стало так весело.
— Ну, раз так, это здорово, — согласился Сёити.
Чтобы исполнить волю покойной тетушки и успокоить ее душу, чтобы иметь возможность выудить у меня побольше информации, Сёити, наверное, решил, что было бы действительно замечательно поехать к нему и, к примеру, вместе поужинать. Что ж, в таком случае пускай послушает мои истории. Я пребывала в приподнятом настроении и поспешила упаковать в дорожную сумку сменную одежду на несколько дней. Сёити медленно пил кофе. Ночь стремительно опускалась на землю, и казалось, она вот-вот проникнет в комнату вместе с прохладным воздухом. Безоблачное небо окрасилось лунным светом.
