«Эх, хорошо! А воздух-то — лепота…стоп… воздух? Этого не может быть!», — я ещё раз принюхался. — «Точно, тут и правда не пещерный, а настоящий морской воздух! Вон как легко дышится».
С большим трудом, мне удалось открыть глаза, и я уставился на … чистое небо! Моему удивлению не было границ. Хотелось осмотреться, но моя попытка повернуть голову не удалась, так как тело меня не слушалось. Я запаниковал. Уж лучше бы умер там, чем теперь жить калекой. Но постепенно успокоился, решив пока не спешить со столь плачевными выводами.
«Я не под землёй, это уже что-то. Значит, меня вытащили? Да, точно, меня вытащили и вкололи что-то, вот я и не могу пошевелиться. Но зачем? Ладно, главное, что меня спасли. Вот только, странно, почему меня перевозят на какой-то повозке, а не на вертолете или машине? Чёрт! Чем дальше, тем всё больше вопросов. Может, стоит позвать людей, да их и спросить? Пожалуй, я так и поступлю. Они должны знать, что случилось».
Я попытался позвать кого-нибудь, но вместо этого издал только хрип. Однако меня услышали и движение повозки прекратилось. Появился какой-то мужик. То, как он выглядел, меня шокировало: борода, одежда, всё так и напрашивалось на титул «лучшего исторического костюма крестьянина» в каком-нибудь соревновании поклонников реконструкции. Он что-то пролепетал на непонятном языке. Я попытался спросить, «что это за маскарад и где реанимация, скорая, да и вообще, что, чёрт побери, здесь происходит?!», но не смог. Вместо этого, у меня закружилась голова, и я снова оказался в объятиях забвения.
* * *
Повозка, ведомая небольшой, но коренастой лошадкой, тихо катилась вдоль берега по старой Имперской дороге, то есть по тому, что от неё осталось. На козлах повозки сидели два крестьянина: юноша и взрослый мужчина.
— Отец, но это такой хороший выход! Если мы отдадим чужака графу, то он простит наш долг! А может ещё и заплатит! И тогда, может быть, мы не будем голодать хотя бы этой зимой, — мальчишка явно был взволнован и огорчён чем-то.
Мужчина тяжело вздохнул и, дав затрещину сыну, пояснил:
— Негоже случайного, ни в чём неповинного человека отдавать на расправу. Ты же знаешь, для чего наш граф вылавливает чужаков. Светлые Боги не простят нам такого проступка. Ты меня понял?
— Да отец, — пристыжено ответил тот.
— Вот то-то, так что запомни сынок — всегда следуй заветам Богов. А его мы отвезём к магу, может он сможет помочь.
Тут сзади послышался хрип. Бук остановил лошадку и повернулся к чужеземцу. Тот очнулся и смотрел на него.
— Очнулся значит-с. Ну, парень, теперь молись Богам, чтобы помогли до деревни живым доехать.
Незнакомец снова потерял сознание.
— Эх, ну ничего, если доедет живым, то маг вылечит его. М-да, повезло тебе парень. Все-таки к нам маги не так часто приезжают.
Они нашли этого человека, когда возвращались домой из замка графа, куда отвозили налог. Он лежал на середине дороги. Было видно, что тот побывал в изрядной переделке. Выглядел этот бедняга ужасно: одежда в клочьях, много крови и ран. Бук даже сначала подумал, что он мёртв. Но подойдя ближе, заметил, что чужеземец с трудом, но дышит. Тогда он решил погрузить его в телегу и отвезти к магу-целителю, который недавно посетил деревню. На удивление сделать это оказалось не так-то легко. Незнакомец был очень тяжелым, однако вместе с сыном они справились.
* * *
Форест Готер не был ещё настоящим магом, он только учился. А сейчас проходил практику, которая скоро закончится, чему несказанно радовался. Эта деревня была последняя в его учебном плане. Но ему предстояло ещё три дня провести тут и только потом можно отправляться обратно в Аркториум, чтобы отчитаться перед своим наставником. За время практики он объехал уже восемь деревень, пробыв в каждой не больше пяти дней, в течение которых лечил людей и животных. И если честно, ему это уже начинало надоедать. Хотелось новых ощущений.
Форест мечтал стать магистром или хотя бы полноценным магом, а не каким-нибудь простым магиком. Но, к сожалению, он был сыном купца, а быть допущенным к инициации жизни могли только аристократы.
Когда крестьяне привезли этого человека, то ему сразу стало ясно, что у него появился шанс выбраться из этой дыры досрочно.
А случилось это в тот момент, когда Форест валялся на своей кровати и тупо смотрел в потолок, размышляя о своей не лёгкой жизни. В дверь постучали. Он встал с постели и открыл дверь. За ней оказался бородатый мужик.
— Ну что ещё?! Я же сказал, что буду отдыхать и чтобы меня никто не беспокоил.
— Простите меня, уважаемый,…. но мы…. тут, это…,- промямлил крестьянин.
— Ну, что тут? Ты не мямли, а то сейчас в лягушку превращу!
Тот испуганно втянул голову и поспешно проговорил:
— А я тут причем? Я тут не причем, не я это! Не надо меня в лягушку! Это всё Бук! Он во всём виноват!
— Ну, всё, ты меня достал, — порой тупость этих людей переходила все границы.
— Бук подобрал сильно израненного человека, а меня послали за вами! — на одном дыхании выговорил тот.
— Ладно, живи, — крестьянин облегченно вздохнул. — Пойдем, посмотрим на этого вашего человечка.
Форесту хотелось послать его куда подальше и покрасочнее. Но вместо этого, он схватил свою сумку и поспешил за ним. К сожалению, каждый студент Академии имел магические метки, с помощью которых наставники могли следить за прохождением практики. Так что выхода у него не было.
Однако стояло взглянуть на больного, как злость на эту деревню, на крестьян, да и на весь белый свет, словно ветром сдуло. Судя по ранам, он давно должен был умереть, но жизнь до сих пор не покинула его. Более того, пострадавший с трудом, но дышал, сердце продолжало работать.
— Хм, интересно. Несите его в мою комнату. Когда вы его обнаружили?
— Ну, дык, часа два уже будет как, — ответил один из крестьян, теребя в руке свою шапку и нерешительно продолжил. — Он, это…когда мы его везли, он очнулся. Правда, потом опять потерял сознание.
— Даже так? — удивился Форест, наблюдая как трое мужиков, с трудом заносят тело в таверну. — Однако живучий парень и тяжелый. А когда это было?
— Примерно уже на полпути в деревню.
Он выгнал из своей комнаты любопытных и провёл более тщательный осмотр. Оказалось, что у чужака множественные переломы рук, ног, повреждение позвоночника, сломанные рёбра, а также проломлен череп и много других ран, которые должны были убить его. Однако: он дышал, стучало сердце, даже более того мозг работал в нормальном состоянии. Ну, почти в нормальном. А судя по ауре, жизнь не стремилась уступать смерти своё место. Да и сама аура оказалась поразительной. Магику не приходилось видеть, что-либо подобное этому.
— Что же мне делать с тобой? Тебе мог бы помочь только полноценный маг жизни, для меня это слишком серьёзно. Да где ж только я тебе его найду в такой глуши? Да и не дёшево стоят его услуги.
