Катрина всегда находилась под защитой отца и братьев. Ни один мужчина никогда не осмеливался смотреть на нее подобным образом — словно она сочная спелая слива, вполне созревшая, чтобы ее сорвать.
И Катрине это совсем не понравилось. Может, она сейчас и не одета как полагается, но любой мужчина в здравом уме мог бы сообразить, что она леди, даже если он не заметил роскошного платья, разложенного прямо у него перед носом.
Кто же такой этот дерзкий воин, державшийся словно король?
Катрина могла бы поклясться, что никогда не видела его прежде. Судя по одежде и вооружению, он явно не был беглым преступником. Скорее всего это был вождь какого-то отдаленного клана, приехавший на состязания. Значит, он должен соблюдать священные правила и обязательства гостеприимства, принятые среди горцев. Но если он вождь, то где же люди его клана?
Впрочем, вождь он или нет, ему не следовало смотреть на нее подобным образом.
— Ваше имя, милорд? — требовательно спросила Катрина. — Вы находитесь во владениях Ламонтов.
— Значит, я достиг места назначения.
— Вы прибыли на игры?
Он задумчиво посмотрел на нее, словно знал гораздо больше, чем она.
— И для этого тоже.
Он так и не назвал ей своего имени, но в данный момент Катрину меньше всего интересовало, кто он такой. Она рада была бы самому дьяволу — или даже, упаси Господи, одному из его любимцев Кемпбеллов, — только бы он помог ей спуститься вниз. Но ее спаситель определенно не торопился.
— Ну что, вы так и будете весь день стоять и пялиться на меня? — нетерпеливо спросила Катрина.
Уголок его рта приподнялся.
— А почему бы и нет? Не часто случается наткнуться на полуодетую лесную нимфу, взбирающуюся на дерева.
Щеки Катрины вспыхнули ярким румянцем.
— Я вовсе не полуодета, и если вы возьмете на себя труд посмотреть вверх, — «только не на мою грудь!» — то увидите, что я не взбираюсь на дерево, а совсем наоборот — застряла и нуждаюсь в помощи.
Ее бурная тирада, похоже, развеселила его еще больше. Он не смеялся, но стальные голубые глаза искрились весельем, сверкая так же ярко, как вспышки солнечного света, проникавшие сквозь листву.
Дерзкий невежа потешался над ней!
Не привыкшая к тому, чтобы над ней насмехались, Катрина прищурилась. Она действительно находилась в невыгодном положении. Но ненадолго. Пусть он только снимет ее с дерева — уж тогда она вправит ему мозги!
Катрина разозлилась и самым надменным тоном — тем самым, которым обращалась к братьям, когда хотела заставить их сделать что-то — сказала:
— Поспешите же и помогите мне спуститься… немедленно!
Она сразу поняла, что избрала не лучшую тактику, используя командный тон. Улыбка, на время озарившая его суровое лицо, исчезла, а губы сжались в строгую линию. Он смерил ее долгим взглядом, затем скрестил руки на широкой груди. У Катрины перехватило дыхание при виде взбугрившихся внушительных мускулов. Боже милостивый, как же он силен!
— Нет, — неспешно промолвил он.
Глава 2
Катрина ахнула, больше от потрясения, чем от злости.
— Нет? Вы не можете мне отказать!
Он скептически приподнял бровь, явно выражая несогласие.
— Но почему нет? — глупо спросила она, не в состоянии осознать отказ.
Взгляд незнакомца пробежался по ее телу.
— Я предпочитаю любоваться видом, открывающимся отсюда.
— Да как вы смеете?! — Она пронзила его испепеляющим взглядом. — Вы просто подлец.
От улыбки, искривившей его губы, Катрину охватила дрожь.
— В вашем положении, мне кажется, лучше ошибаться на этот счет.
Катрина не обратила внимания на предостережение.
— Но ведь я могу упасть, — возразила она.
Он смерил взглядом расстояние от ее ног до земли.
— Я бы вам не советовал.
— Вы шутите. — Катрина не знала, что делать. Никогда в жизни она не сталкивалась с подобной ситуацией. По правде говоря, она не привыкла получать отказы, в особенности от мужчин. Говорил он это серьезно или просто играл с ней? Выражение его лица оставалось возмутительно непроницаемым.
Катрина с самого начала повела себя неправильно. Но он сам разозлил ее тем, что потешался над ее затруднительным положением и дерзко разглядывал ее тело. Глубоко вздохнув, Катрина изобразила на лице кокетливую улыбку и часто захлопала ресницами.
— На минуту я подумала, что вы говорите серьезно, но я знаю, что доблестный рыцарь никогда не откажет в помощи леди, попавшей в беду.
«Доблестный рыцарь, ха!» Похоже, он не собирался в ближайшее время становиться рыцарем в сверкающих доспехах.
Незнакомец скептически изогнул бровь. Очевидно, он прекрасно понял, что она затеяла. Он снова смерил ее долгим, пронизывающим взглядом.
— Пожалуй, мы можем прийти к своего рода соглашению.
В его голосе прозвучали нотки, от которых по телу ее пробежал легкий озноб.
— К какому еще соглашению?
— Думаю, что в подобной ситуации нужно чем-то отблагодарить за услугу. — Их взгляды встретились, и она увидела невысказанный вызов в его глазах. — Может, — поцелуем?
Встречала она наглецов, но таких… Возмущение охватило Катрину, однако ей удалось как-то сдержать свой гнев.
— А мне кажется, что в подобной ситуации нужно предложить даме помощь без всяких условий.
— Ну, как хотите.
Незнакомец повернулся к своему коню, взял его под уздцы и повел прочь.
Катрина с изумлением смотрела на его удаляющуюся спину.
— Куда вы направились? Не можете же вы просто бросить меня здесь!
Он обернулся и снова раздражающе приподнял бровь. Ему не потребовалось ничего говорить, этот жест был вполне красноречив. Он и в самом деле мог ее бросить.
Ветка под ногами затрещала и прогнулась еще на несколько дюймов. Руки страшно болели от напряжения. Лицо горело от гнева и возмущения. Позже она ему покажет!
— Ну хорошо. Только спустите меня отсюда.
Он насмешливо поклонился.
— Как пожелаете, миледи.
Он взлетел на дерево с неожиданной ловкостью и быстротой, остановившись чуть ниже надломленной ветки, на которую опиралась Катрина. В считанные секунды его руки обвились вокруг ее талии. У него были широкие сильные ладони, и Катрина явственно почувствовала его большие пальцы под своими грудями.
Вблизи незнакомец оказался еще красивее: проницательные серо-голубые глаза, темно-каштановые волосы, в лучах солнечного света отливавшие в рыжину, большой рот и твердый, массивный подбородок. Это было типично мужское лицо, и при этом невероятно привлекательное. Учитывая, как гнусно он себя повел, оно не должно было ее волновать, однако Катрина обнаружила, что краснеет.
