Именно здесь скафандры тоже попали в засаду. Труп бого-короля — лужа желтой крови запятнала почву — распростерся поверх пробитого скафандра, ожидавшего эвакуации. Чудеса современных технологий этому бойцу уже не помогут: датчики брони свидетельствовали о проникающем повреждении.
Если пуля послина пробивала броню, из скафандра она уже не выходила и металась внутри наподобие ножа миксера. Единственным признаком повреждения было крошечное отверстие. Оно все еще сочилось красным. Рядовой Арнольд был новичком, и когда его перемололо в пюре, в роте номинальной численностью сто тридцать скафандров в строю осталось пятьдесят два. Это число сократилось до сорока ко времени, когда подразделение отбило брод.
Дункан продолжал бежать быстро поглощающей расстояние трусцой бронированного боевого скафандра. В голове было пусто — ни цели, ни стремления, просто движение на автопилоте.
Наконец он достиг расположения командования бригады. Разрушенные укрепления уже восстанавливались. Поврежденную технику или ремонтировали на месте, или буксировали в другое место. Похоронные команды регистрировали и укладывали в мешки трупы мертвых солдат. К каждому телу привязывали бирку с указанием имени, звания, подразделения и общей причины смерти; затем тела запаковывали в черные пластиковые мешки для похорон. Когда придет время, похоронные команды доберутся и до места гибели бронированных боевых скафандров. Дохлые послины, естественно, в них не нуждались.
Приблизившись к Тактическому Операционному Центру бригады, Дункан сбавил скорость. На ходу он отметил выражение лиц солдат военной полиции у входа и взвода солдат, окапывающихся вокруг командного поста.
Поставляемые галактидами боевые скафандры изготовлялись без лицевого забрала; это уязвимое место заменили визуальные репитеры. Военные полицейские и солдаты охраны видели перед собой ничего не выражающую поверхность фасетчатого сталепласта, непроницаемого для любого земного оружия; аналогичный скафандр выдержал испытание ядерным взрывом. И хотя в расположении бригады имелось несколько установок гиперскоростных ракет, возле ТОЦ их не было. Так что остановить эту махину могла только сила приказа или доводы разума.
Одна из военных полицейских решила попробовать — она была либо храбрее, либо глупее своего напарника. Шагнув вперед и встав на пути Дункана, она подняла руку, словно дорожный коп.
— Немедленно остановись, солдат. Мне плевать, что ты с Флота, у тебя нет права…
Дункан не замедлил шага, и полутонный скафандр отбросил ее в сторону, словно тряпичную куклу. Ее напарник бросился к ней, но если не считать синяка на ребрах и уязвленного самолюбия, она не пострадала.
ТОЦ состоял из трех состыкованных стандартных конструкций. Дверные проемы не были рассчитаны на бронированный боевой скафандр, но это не имело значения. Дверь смогла удержать его скафандр ничуть не лучше мокрой туалетной бумаги, и он проследовал через помещение для совещаний и короткий коридор к кабинету командующего. Изумленные члены штаба направились за ним.
Дверь командира бригады была открыта. Он без всякого выражения смотрел, как к нему шло опаленное в сражении привидение. Скафандр покрывали вмятины рикошетов и засохшая кровь послинов. Он походил на механического демона из какого-нибудь посвященного войне ада. Когда командир понял, кто лежит на руках скафандра, его лицо изменило выражение, ужас и обреченность смешались на нем.
Дункан подошел к столу командира и осторожно положил на него тело капитана. Один из вездесущих жуков Барвона кружил над открытым ртом страшно изуродованного лица. Смертельный удар боевого клинка послинов раскроил Томасу полголовы, словно яйцо.
Дункан нажал кнопку на предплечье и активизировал внешний динамик.
— Я принес его домой, — сказал он.
Полковник продолжал смотреть вверх на угловатую пластину сталепластовой брони перед столом. Скафандр пылал жаром от попаданий пуль и снарядов, воздух наполнился густой вонью разлагающейся крови послинов. Полковник открыл было рот что-то сказать, но остановился и сглотнул, словно пытаясь прочистить горло.
— Я принес его домой, — снова произнес Дункан и положил древко на тело капитана.
Символ стал повсеместно узнаваем с момента высадки. Особенно много их можно было найти у тыловиков, каждый якобы подлинный. На самом деле подтвержденных находок насчитывалось только восемь, все достоверные были учтены и погребены вместе с владельцами. Среди наград владельцев древков насчитывалось четыре Медали Почета Конгресса, три Креста за Выдающиеся Заслуги и множество Серебряных Звезд. Древко само по себе уже гарантировало по меньшей мере Звезду. Полковник поднес ладонь ко рту, недостойные мужчины слезы покатились по щекам при виде девятого. Он снова прочистил горло и вздохнул.
— Спасибо, сержант, — сказал он, отведя глаза от жезла воина. — Спасибо.
Скафандр покачивался у него перед его глазами, и поначалу полковник принял это за оптическую иллюзию. Вскоре стало ясно, что это не так. С грохотом, потрясшим хлипкое здание, Дункан рухнул на колени и обхватил себя руками.
Что происходило внутри скафандра, увидеть было невозможно, но полковник себе это ясно представлял. Он встал и обошел вокруг стола, по пути коснувшись плеча своего бывшего подчиненного, чья кровь сейчас испачкала рапорт, озаглавленный «Потребности в личном составе на 2003 год». Полковник присел на корточки и обнял плечи гигантского скафандра.
— Ну, будет тебе, сержант, — сказал он, но слезы продолжали струиться по его собственным щекам. — Давай-ка снимем с тебя этот скафандр.
2
Форт-Индианатаун-Гэп, Пенсильвания, Соединенные Штаты Америки, Сол III
18 января 2004 г., 14:23 восточного поясного времени
«Не так все это должно было бы происходить», — подумал подполковник Фредерик (Фред) Хансон.
Прибывший к месту службы командир Первого батальона Пятьсот пятьдесят пятого Полка Мобильной Пехоты много лет назад завершил армейскую карьеру в должности заместителя командира по оперативным вопросам в одной из бригад Восемьдесят второй воздушно-десантной дивизии. За долгие годы службы он не раз сталкивался с монументальными случаями путаницы и неразберихи, но этот заслуживал «Гран-при».
Обычно подразделение для несения активной службы формируется — с нуля или из «полкового резерва» — сверху вниз. Командиры комплектуемых частей встречаются со своими офицерами и работают согласно плану формирования. Их либо снабжают уже готовым планом, либо они разрабатывают его сами. В положенное время прибывают старшие сержанты, обычно вместе со своими подчиненными и прочим штатом. Затем начинает прибывать рядовой состав, обычно еще до того, как укомплектован штаб, но и офицеры, и сержанты в основном уже прочно стоят на ногах. Поступает снаряжение, окончательно дорабатываются расписания тренировок, и часть начинает собираться в одно целое. Постепенно сборище отдельных личностей превращается в боевое подразделение. Через какое-то время его посылают на войну — подразделения редко восстанавливают в мирное время, — и нелегкий труд формирования забывается на фоне еще более тяжелого ратного труда.
