— Ты что это, красишься? — удивленно воскликнула она как-то весенним утром, вскоре после того, как они стали друзьями.
Когда Анна вошла в кабинет, Йоханнес уже сидел за своим столом, в кожаных штанах и гавайской рубашке, волосы были зачесаны назад и уложены гелем, длинные белые пальцы застыли на клавиатуре. Очки увеличивали его карие глаза в полтора раза, поэтому, когда он взглянул на нее, никаких сомнений не осталось — вокруг глаз были следы косметики.
— Я гот, — сказал он с таинственной улыбкой.
— Кто-кто? — Анна поставила сумку на стул и посмотрела на него непонимающе.
— В пятницу мы очень круто зажгли. Я был в костюме женщины, — загадочно ответил он. — Я думал вообще-то, что смыл всю косметику. — Он поманил ее рукой: — Иди сюда, я покажу.
Он начал рассказывать, одновременно открывая фотографии в Интернете. Клуб называется «Красная маска», в честь рассказа Эдгара Аллана По «Маска красной смерти», и в первую пятницу каждого месяца здесь собираются готы со всей Скандинавии.
— Это субкультура, — пояснил Йоханнес, видя непонимающее выражение лица Анны, и указал на фотографию. Сначала Анна не поняла, кто это. Рыжая женщина, похожая на андрогина, с черными губами и драматически накрашенными глазами, одетая в тугой черный корсет, майку в сетку и кожаные штаны с заклепками. Под фотографией была подпись «Орландо». Анна вопросительно посмотрела на Йоханнеса.
— Это я, — сказал он.
— Да ну?! — воскликнула Анна и подумала, какая же она идиотка. Конечно же, Йоханнес гей!
— Почему «Орландо»? — поинтересовалась она.
Йоханнес строго посмотрел на нее:
— В честь главного героя романа Вирджинии Вульф «Орландо», естественно. Орландо сначала мужчина, но потом превращается в женщину. Как я с наступлением темноты.
Он рассмеялся. Анна изумленно посмотрела на него и сказала:
— Понятно.
— Но я не гей, — продолжил он, как будто прочитав ее мысли.
— А кто же ты? — невольно спросила Анна.
— Я сплю с женщинами, — сказал он, подмигивая ей. — И еще я гот и прихожу на наши вечеринки в женской одежде.
— Вы трахаетесь там, что ли, на этих вечеринках? — вырвалось у Анны.
Йоханнес посмотрел на нее лукаво:
— А если окажется, что мы трахаемся, ты захочешь, чтобы я взял тебя с собой?
— Да ну тебя, — Анна запустила в него ластиком, но все-таки не смогла не улыбнуться. — Я не поэтому спросила, просто интересно. Ты тут похож на… — она кивнула в сторону экрана.
Йоханнес проследил ее взгляд.
— Да, я тут вырядился, конечно, — довольно сказал он. Потом молча посмотрел на Анну, барабаня пальцами по столу, как будто решая, стоит ли объяснять ей подробнее. — Нет, в «Красной маске» не бывает никакого секса, — сказал он наконец. — Но некоторые готы вхожи как в гот-тусовку, так и в фетиш-тусовку. Вот как я, например. — Он смотрел на нее изучающе. — Фетиш-клуб называется «Инкогнито», он собирается два раза в месяц. — Он почесал бровь. — И вот тут мы трахаемся. Там есть специальные темные комнаты, и все приходят одетые в лакированную кожу. Здесь тебя могут повесить на стену и пару раз хорошенько шлепнуть, если ты изъявишь такое желание.
Анна вытянула вперед руку:
— М-м-м, спасибо. Хватит, Йоханнес, дальше не надо.
— И скромницы очень популярны в фетиш-тусовке. Очень, — Йоханнес развел руки в приглашающем жесте. Анна швырнула в него журналом, но он успел оттолкнуться от пола и отъехать на кресле назад. Он расхохотался, и Анна вдруг тоже не смогла больше сдерживать смех. С Йоханнесом было так легко.
Эта гармония между ними нарушилась только однажды, когда разговор зашел о Ларсе Хелланде. Вскоре после того как они стали друзьями, Анна спросила Йоханнеса, какая муха укусила Хелланда. Почему он постоянно какой-то затравленный, злой и рассеянный. К ее огромному изумлению, Йоханнес был искренне удивлен и переспросил, что она имеет в виду. Хелланд был для него отличным руководителем диплома, у Йоханнеса не было к нему ни единой претензии.
— И тебе не кажется, что он невнимательный, вялый и рассеянный? — уточнила она.
Нет, Йоханнесу вовсе так не казалось.
Однажды они едва не поссорились из-за Хелланда. Анна сказала вслух, что ей часто хочется дразнить Хелланда. Спрятать, например, справочник, которым он пользуется чаще всего, или слегка повернуть важную маленькую гайку в том стереомикроскопе за бешеные миллионы крон, который профинансировал фонд Карлсберга и который стоит теперь на его столе, — просто какой-то маленький винтик, чтобы резкость никогда больше нельзя было настроить или чтобы расстояние между окулярами нельзя было отрегулировать так, как надо. Или подсадить грибок ему под обои. Или запустить пару мышей в его книжный шкаф. Сделать что-нибудь, что будет ему мешать, но не повредит серьезно. Точно так же, как он сам мешал ей, не причиняя при этом никакого вреда. У них с Йоханнесом был перерыв на чашку чая, они только что обсудили фильм, который оба смотрели, они только что смеялись, но как только она озвучила свои фантазии, Йоханнес побледнел.
— Это не смешно, — сказал он. — Зачем ты это говоришь? Это ни капельки не смешно.
— Эй, я же шучу, — сказала Анна, невольно смутившись, потому что она вдруг оказалась наедине с совершенно и очевидно неуместной фантазией.
— Совать людям палки в колеса нехорошо, — пробормотал Йоханнес.
— Я шучу! — повторила Анна.
— Это звучало вполне серьезно, — возразил Йоханнес.
— Послушай, о чем мы вообще говорим? — обиженно спросила Анна, разворачивая свой стул поближе к стулу Йоханнеса, который сидел, склонившись над своей клавиатурой. — Ты что, действительно считаешь, что я хочу как-то серьезно повредить Хелланду?
— Ну нет, конечно, — голос Йоханнеса вдруг звучал неуверенно.
— Я просто не понимаю, почему ты всегда так его защищаешь, — возмущенно продолжила она.
— А я не понимаю, почему ты постоянно на него нападаешь, — Йоханнес посмотрел на нее с любопытством. — Ну правда, Анна, дай же ему шанс.
— Его ничего не интересует, — сказала она, и тут же сама почувствовала, как нелепо это прозвучало.
— И поэтому он заслужил грибок под обоями? Чтобы у него болела голова, слезились глаза и воспалялись слизистые?
— Да я же пошутила!
Йоханнес вдруг посмотрел на нее испытующе:
— Почему ты иногда такая злая? Ты говоришь таким тоном… лучше уж сразу ножик всади. А Хелланд вовсе не плохой. Он хороший человек во многих отношениях.
Анна повернулась к своему компьютеру и застучала по клавишам. Она чувствовала, что вот-вот расплачется. Йоханнес вскипятил воду и сделал чай.
— Держи, красавица, — ласково сказал он, ставя чашку на ее стол. Он мягко похлопал ее по плечу.
