а затем через подвал в отдельную комнату.
Я успел оценить экранирование, пока массивная стальная дверь не закрылась за моей спиной. О безопасности здесь позаботились на славу.
Обстановка была под стать камере для благородных преступников. Исключением было лишь медицинское оборудование, установленное в отдельной комнате.
На постели в окружении исцеляющих артефактов лежала седая женщина лет сорока пяти.
— Иван Владимирович, — слабым голосом произнесла она.
— Ваше императорское высочество, — склонил голову я, прекрасно разобравшись, что с ней случилось. — Вижу, о вас сумели позаботиться.
Она прикрыла глаза. Сил на то, чтобы находиться в сознании, у Варвары Викторовны уже не было. Честно говоря, чудо, что ее смогли доставить в Кремль живой.
Артефакты разряжались один за другим. Хитрый аппарат отщелкивал израсходованные пластины в специальный ящик. Оттуда они перемещались по ленте куда-то за пределы помещения. Подозреваю, на зарядку. Взамен использованных также автоматически загружались новые.
Романовы подготовились. Машина поддерживала жизнь в наследнице престола, но пребывать в таком состоянии долго она не сможет.
Без жизненной эссенции долго не живут.
Впрочем, для этого меня и вызвали.
— Вы применили заклинание, которое не могли потянуть, — заговорил я, доставая заряженные до предела искусственные бриллианты. — Учитывая вашу историю, ваше императорское высочество, я крайне не рекомендую поступать так вновь. В этот раз вам повезло. Не стоит делать из этого привычку.
Она попыталась улыбнуться, но получилось слабо.
— Я была обязана сделать все, чтобы показательно покарать их.
— Я начинаю, — предупредил я.
Отработанная на Окуневе схема активировалась, вбирая в себя силу из накопителей. На этот раз поглощать чужую силу мне не требовалось, ведь дальше седьмого узла все равно не прыгнуть, так что я занимался исключительно перестроением резерва наследницы престола.
И процесс шел значительно легче, чем с Денисом Борисовичем. Все-таки с Варварой Викторовной я уже не первый раз работаю на подобном уровне, ее организм мне знаком. А кроме того, она значительно выросла в силе за минувшее время.
Шестой узел, на грани открытия седьмого — наследницу престола Российской Империи явно натаскивали, и весьма серьезно. Что, впрочем, не удивительно. Единственный ребенок императора, она обязана быть сильной чародейкой. Даже не для того, чтобы лично уничтожать врагов, а для возможностей, которые дает магия.
Хотя прошлому императору, конечно, и седьмой узел не помог выжить.
Ну и то, что я провернул в одиночку, можно сказать, побираясь крошками где придется, Варваре Викторовне наверняка подавали на блюде. Когда ты практически второй человек в государстве, тебе доступны все его ресурсы, включая добровольно отданную магию.
— Ха-а-а… — услышал я выдох наследницы престола.
Ей становилось легче. Жизненная эссенция, новая, сотворенная сразу с заделом на седьмой узел немалых размеров, выправляла повреждения. Процесс почти был закончен, что же касалось возраста и внешности, то пока я ничего не трогал.
Поймав себя на мысли, что седые волосы ей даже идут, я внутренне усмехнулся. Перед глазами встала Мирослава Анатольевна, у нее ведь тоже почти белые волосы. Да и сам я периодически вижу их в зеркале. Что-то вокруг меня становится многовато седых людей. Макаровой, что ли, предложить перекраситься?
— И, — произнес я, тщательно отслеживая, как работает заново выстроенная система циркуляции жизненной эссенции, — мы закончили, ваше императорское высочество.
Она приоткрыла глаза и чуть поморщилась от яркого света — ритуальные узоры на полу еще горели. Но стоило магии погаснуть, Варвара Викторовна решительно села на постели и взглянула на свои руки.
— Внешность я не правил, — сообщил я очевидное. — Если хотите, могу наложить на вас омоложение.
— Спасибо вам, Иван Владимирович, — чуть надтреснутым голосом произнесла наследница престола. — Вы второй раз спасаете мою жизнь.
Я изобразил вежливую улыбку и склонил голову.
— Таков долг дворянина, ваше императорское высочество, — ответил я. — Так что насчет возраста?
— Я серьезно вам задолжала, Иван Владимирович, — вместо ответа произнесла Варвара Викторовна. — Сила, которая мне потребовалась, чтобы сбить щиты мятежников, была куда выше моей. Вы помните розу, которую подарили мне тогда на приеме?
Я кивнул, примерно представляя, что она скажет дальше.
Ведь не сложно проследить логику. Если чародею не хватает собственной мощи, он должен ее откуда-то брать. И мой артефакт в контексте разговора, судя по всему, пригодился, хоть и не по назначению.
— Возможно, не будь у меня вашего подарка, — заговорила она после паузы, — и гвардейцы не смогли бы меня спасти. Они ведь отбились от мятежников там… И при этом защищали меня. Отдавали свои исцеляющие артефакты, чтобы я протянула подольше. До эвакуации.
Я молчал, позволяя ей выговориться.
Очевидно, что участие в реальном сражении произвело на девушку впечатление. Это не дворцовые интриги, среди которых она росла. И, скорее всего, этой ночью Варвара Викторовна впервые отняла чужую жизнь. Точнее — жизни, раз там целый род оказался уничтожен.
Люди по-разному реагируют на подобные вещи. Я сам прекрасно помню, каким был мой прошлый мир. Жизнь человеческая там ценилась невысоко, население было слишком большим для того количества ресурсов, что можно было использовать.
Но здешняя история совершенно иная. И подобные Варваре Викторовне книжные дети, которые о войне лишь читали, но никогда не видели смерти вживую и уж точно никогда лично не брали в руки оружия при смертельной угрозе — здесь это норма. А ведь даже в Империи людей все было далеко не так благостно.
Можно сказать, что Земля — вселенная, в которой человечество живет в тепличных условиях. Однако все решила магия. Здесь она не получила того же значения, что и у меня на родине. История сложилась так, что местным было выгоднее вложиться в развитие науки, технологий, чем полагаться на чары.
— Они исполняли свой долг, ваше императорское высочество, — заговорил я, понимая, что молчание затянулось. — Точно так же, как вы исполняли свой, отстаивая интересы Российской Империи. А я — восстанавливая вашу жизненную эссенцию. Все мы заложники долга, который возлагаем на себя сами.
Она взглянула на меня и, вздохнув, кивнула.
— Вы правы, Иван Владимирович, — признала Варвара Викторовна. — Я знала, на что шла. Простите за эту слабость… Я что-то совсем расклеилась от пережитого.
— Учитывая наши отношения доктора и пациента, можете не волноваться, от меня об этом никто не узнает, — заверил я. — Знаете, мне тут один дружинник рассказал анекдот на эту тему, правда, он весьма пошлый. Хотите послушать?
Она взглянула сперва с недоумением, а после робко
