сквозь окно местность, где мы припарковались. Ни гор, ни океана. Насколько я могу судить, это равнина. Я всегда жила только у воды и в городе. Но здесь нет ни городского пейзажа, ни укромных парков. Ни небоскребов, ни светового загрязнения4 — только массивный фермерский дом передо мной.
Когда я открываю дверь грузовика, волна влажного воздуха бьет мне в лицо, как будто я только что вошла в тепловую завесу5. Под одеждой уже образовался слой пота, особенно под резинкой моего спортивного бюстгальтера и сзади на шее.
Восточное побережье может быть невыносимым в августе, но сейчас только первая неделя июня, и эта двенадцатичасовая поездка словно перенесла меня прямо в разгар лета.
Я вытягиваю руки над головой и приподнимаю волосы, чтобы немного проветриться. Глубоко вдыхаю, пытаясь отогнать тревожные мысли о том, где я нахожусь и как раздражает такая жара посреди ночи. И тут он окутывает меня — запах. Как будто подул легкий ветерок, и воздух наполнился ароматом пекарни. Как и запах дрожжей для выпечки хлеба, он несет в себе нотку шоколада и терпкую сладость. Это не пикантность соленого воздуха и не резкий запах болота во время отлива. Это гораздо лучше. Может, я и не буду скучать по океану. Запах кажется восхитительным и манящим.
То, что так вкусно пахнет сейчас, должно быть прекрасно и днем.
— Черт возьми, — говорю я себе под нос, глядя на то, что предстает передо мной. Великолепие дома напоминает поместья, которые можно увидеть на Золотом побережье или на берегах Ист-Хэмптона. Ухоженный газон и ландшафт освещены так, словно каждый куст и дерево созданы для того, чтобы их чествовали и выставляли на всеобщее обозрение. Окна в черных рамах контрастируют с белым сайдингом, а черная металлическая крыша выполнена в стиле современного фермерского дома. Это тот самый дом, который декларирует простоту, но я знаю, как дорого может стоить такая «простота». Фермерский дом в данном случае — это выбор стиля постройки, а не буквальное название дома на ферме. Даже не знакомясь с его владельцами, я уверена, что в этом доме живут не фермеры.
Здесь не слышно ни стрекота сверчков, ни гула ветра, который шелестел бы в кронах деревьев. Здесь тихо и спокойно. То умиротворение поздней ночи или раннего утра, которое легко принять за безопасность. Будет ли мне что-то здесь угрожать? Поблизости не видно ни одного уличного фонаря или соседского крыльца. На горизонте нет сумеречного розового цвета, переходящего по краям пейзажа в темное небо. Вокруг абсолютная темнота, и только небо усеяно звездами разного размера.
Низкий мужской голос звучит громче и заставляет меня повернуть голову в ту сторону, откуда он доносится. Его тон заставляет меня обойти припаркованный грузовик.
— Би, ты слышишь только то, что хочешь услышать. Я сказал «нет». Почему ты стоишь у моей двери, а не у двери Гранта?
Не так уж сложно понять, что этот спор, скорее всего, из-за меня. Она сказала, что поступит так, как считает нужным, но я подумала, что она позвонит и убедится, что где бы я ни оказалась, мне будут рады.
— Ты знаешь, почему. И Эйс, это не просьба, — хриплым голосом отвечает агент Харпер.
У подножия лестницы я останавливаюсь как вкопанная. Кто он?
— Так ты мне угрожаешь? — говорит мужчина, прежде чем замечает меня.
Он смотрит пристально. Его темные волосы с проседью зачесаны назад и коротко подстрижены. Но мое внимание привлекает не щетина на щеках и подбородке и не то, как он держится. Дело в том, что сейчас середина ночи, а на нем костюмные брюки и белая рубашка с воротником-стойкой, рукава которой закатаны до локтей. Определенно не фермер. Он опускает руки на узкие бедра, поднимает глаза к крыше крыльца и надув щеки, резко выдыхает. Когда его голова снова опускается, а глаза встречаются с моими, он говорит:
— Господи, Би. Она выглядит как чертов ребенок.
Может быть для него. Но я немало повидала в свои двадцать девять лет.
Би поворачивается ко мне и с улыбкой достает свой серебряный портсигар. Когда она прикуривает и затягивается, клубы дыма вырываются из ее рта и уносятся за спину вместе с легким теплым ветерком.
— Несколько ночей назад она остановила монстра, Эйс. Она не ребенок, я могу тебе это пообещать.
Впервые я испытываю гордость за то, что сделала. Впервые за два дня я не чувствую, что тону в неопределенности.
Его губы складываются в сочувственную улыбку, которая выглядит почти сожалеющей. Это напоминает мне улыбку моего отца, когда он знал, что я собираюсь сообщить ему не самые приятные новости.
Он бросает взгляд в сторону агента Харпер.
— Тебе нужно завязывать с этим дерьмом, Би.
— Заткнись, Эйс, — рявкает она в ответ. — Мы договорились?
— Дел знает, что ты здесь?
Она быстро отвечает ему «нет».
Эйс глубоко вздыхает и задерживает дыхание.
— Как долго?
Харпер спускается по ступенькам.
— В конечном итоге это будет зависеть от нее. Но если спросить меня, пока я не буду уверена, что ей ничего не угрожает.
Не сводя с меня глаз, он спрашивает:
— Нам грозит какая-то опасность из-за того, что она здесь? Ты же знаешь, неприятностей нам уже хватит на всю жизнь. И у Линкольна дети…
Она прерывает его:
— Мне нужно, чтобы она была с людьми, которым я доверяю, и подальше от тех, кому нет.
Я не упускаю из виду, что она не ответила на его вопрос о том, угрожает ли им опасность.
Он ухмыляется.
— Значит, теперь я попал в эту категорию? В твой круг доверия?
— Это не такая уж большая услуга, Эйс. Ты это знаешь. — Говорит Би. — К тому же, это означает, что я буду тебе должна. Ты в курсе, как я люблю такую валюту.
— Ты действительно думаешь, что Фиаско — подходящее место, чтобы спрятать кого-то?
— Какое фиаско? — перебиваю я. Лучше бы ей не втягивать меня в нечто худшее, чем то, из чего я только что выбралась, если это вообще возможно.
— Нет ничего необычного в том, что женщина оказалась у тебя дома поздно ночью. — Она приподнимает бровь, и в ее тоне слышится намек, когда она похлопывает его по руке. — Делай, что можешь. Я знаю, как здесь работают слухи, так что держи ее подальше от всего, что похоже на правду.
— Полагаю, я не смогу узнать, в чем заключается правда?
Харпер встречает мой взгляд.
— В том, что она тебе расскажет. — Она подмигивает мне.
Он оглядывает меня с ног до головы, словно прикидывая, что со мной
