ей покоя, а ведь она ни разу не встречалась с Морозным Королем.
— Что такое?
— Отец не сказал мне, но я знаю, что ничего хорошего не будет. Поторопись. Мне нужно закончить сбор остальных жителей деревни. — С этими словами он повернулся на каблуках, поправил меховую накидку и зашагал к соседней хижине. Десмонд что-то знал, но она могла предположить, что вождь, скорее всего, велел ему ничего не говорить. Она выросла вместе с Десмондом — они были ровесниками, но никогда не были близки, поскольку он был слишком сосредоточен на продолжении наследия своего отца.
Когда она повернулась, чтобы взять яблоко, отец уже застегивал накидку.
— Это должно быть важно, если касается короля. Нам придется поесть позже.
— То, что я сначала съем яблоко, никому не повредит, — пробормотала она.
— Когда мы вернемся, ты сможешь съесть два. — Он бросил Эйре ее накидку.
— Скорее три. — Она усмехнулась и обернула плотную ткань вокруг плеч, когда они вышли на снег. Никто не задерживался у своих домов, пока они шли к центру деревни. Большинство людей уже собралось на помосте, где перед резным троном стоял вождь, беседуя с одним из старейшин. Его толстая накидка из серого меха был накинут на плечи, а ониксовые косы перетянуты кожаным ремешком.
Кто-то шагнул рядом с Эйрой, и она оглянулась, чтобы посмотреть, как ее подруга возится с кружевом своей накидки.
— Его Праведность требует, чтобы мы пришли сюда, — негромко произнес Сарен. — Почему бы королю не прийти самому?
— Возможно, потому, что он высокомерный урод. — Эйра закатила глаза. — Скорее всего, он слишком занят, расслабляясь в ванне и потягивая из кубка, наполненного кровью.
Сарен прижала кулак ко рту, чтобы заглушить смех.
— Действительно. — Они дружили с тех пор, как научились ходить, хотя все в деревне замечали Сарен — ее длинные золотистые волосы и глаза цвета неба. Она сияла, как солнце, и мерцала, как звезды. Эйра всегда предпочитала тень, но даже тени иногда нуждались в солнце.
Вождь прочистил горло и достал из-под накидки свиток.
— Морозный Король весьма разочарован в нас. Через неделю в деревне состоится праздник. Там он выберет жертвенную деву, после чего мы снова вернемся к тому, чтобы ежегодно приносить ему в жертву животных. Если мы откажем ему в его просьбе, вся деревня закончится кровопролитием.
По толпе прокатился вздох. Эйра расширила глаза, холодный сухой воздух жалил ее плоть. Как мог этот самодовольный ублюдок так поступить? Неужели он не видит, что деревня перестала приносить в жертву животных, потому что для этого не было причин? Если бы они приносили в жертву больше, им не хватило бы на то, чтобы накормить свои животы.
Винти проводили эту церемонию с тех пор, как Морозко был коронован королем, — бессмысленный ритуал, не имеющий никакой истинной цели, кроме желания угодить ему.
— Дева, говоришь? — проговорил один из молодых людей.
Эйра закатила глаза, глядя на этого глупца, который, должно быть, гордился тем, что он мужчина.
— Только… одна из его избранниц. — Вождь посмотрел на своего сына. — И если мы не позволим ему этого, он уничтожит деревню за неуважение к нему. Чтобы доказать свою правоту, он послал руку Ионаха после того, как его нашли возле царского дворца. Ионах знал, что туда запрещено ходить, если его не позовут.
Толпа ахнула, а у Эйры пересохло в горле… Он прислал руку в качестве угрозы. И хотя Ионах был глупцом и не должен был там находиться, он не заслужил, чтобы его руку сняли с мертвого тела и отправили в деревню. По Эйре пробежал холодок — не за себя, а за того, кто был ей очень дорог. Если бы королю предстояло выбрать жертву, то он, скорее всего, выбрал бы самую красивую девушку в деревне… Сарен. Рядом с ней побледнела Сарен.
— На празднике, — шепнула Эйра подруге, — не высовывайся и надень самое уродливое платье, которое у тебя есть. Волосы не убирай, как будто в них всю ночь спали птицы.
— Ты сделаешь то же самое, — прошептала Сарен в ответ. — Я не хочу никого здесь потерять, но особенно тебя.
Это было невероятно мило со стороны подруги, но Эйре не нужно было работать над этим на празднике. Она всегда выглядела неухоженной, и Морозный Король, при всем своем высокомерии, никогда бы не выбрал ее.
Именно поэтому бессмертие было проклятием. Оно порождало беспечного мужчину, которому ничего не оставалось делать, как покончить с жизнью невинного человека, потому что смертные больше не желали подчиняться его воле. Он и его уязвленное самолюбие даже не позволили бы кому-то пожертвовать собой, если бы он того пожелал.
Ублюдок.
3. МОРОЗКО
Дул сильный ветер, завывая в ветвях деревьев. Снега навалило больше, чем коттеджей в некоторых местах, и если бы человек не был осторожен, он мог бы провалиться. Морозко в молодости тоже так делал. Но ему не нужно было бояться, что он погибнет от холода, и не нужно было беспокоиться, что снег рухнет на него сверху. Он был демоном мороза. Снег и лед подчинялись его воле.
Поездка на санях в Винти прошла без происшествий, и Морозко размышлял о том, какую самку ему выбрать. Какая из них своим отсутствием прожжет дыру в сердцах всех?
Он вышел из небольших, обитых черным железом саней и оглядел раскинувшуюся перед ним деревню. Безжизненная. Ни песен, ни запахов еды, щекочущих его чувства. Значит, Винти решили не проводить ритуал — даже после того, как потребовал принести в жертву одного из жителей деревни?
Губы Морозко скривились в усмешке. Он откинул накидку, и тот развевался, как боевой штандарт.
Он двинулся вперед, и дорога заскрипела под его сапогами. Морозко вскинул бровь, затем сделал второй шаг — образовалась еще одна трещина, которая паутиной расползлась по земле.
— Что за хрень? — пробормотал он, крутясь на месте, чтобы оглядеться. Его охранники бесполезно отпрянули назад, их рты сжались в плотные линии, словно боясь продолжать.
Ледяной ветер хлестал его по лицу, натягивая белые волосы на глаза. Сквозь трещины пробивались стоны, отражаясь от строений.
Вопреки здравому смыслу он двинулся в сторону деревни, но в этот раз воздух пронзил вопль, сопровождаемый отчетливым звуком когтей, впивающихся в мерзлую землю. Когда он снова заглянул вниз, с другой стороны показалось лицо — бледное, безгубое и широко раскрытое.
— Приготовьтесь к.… — Он не успел договорить, как земля накренилась и понесла его вперед. Он не рухнул на снег, а вскочил на твердую землю и бросил обвиняющий взгляд на восковую фигуру, выскользнувшую из норы. Существо зашипело на него, протягивая длинную
