и разгуливает безнаказанно по огороду. Гришка-то… сурчонок старый, дрых поди. Ну, задам трёпку!»
Целый день она размышляла, как излечить соседку от любопытства, и вообще, таскать ноги на чужую территорию.
* * *
Вернувшись домой, Клава отчитала провинившегося охранника:
– Что скажешь, морда коррумпированная! – услышал козёл и возмущённо затряс головой.
– И не строй из себя жертву хозяйского мятежа! Чё с тобой миловаться: Сашка почему ночью по огороду шастала, кому велено – бдеть? Что скажешь? – и женщина подбоченилась.
Подобного оборота козёл не ожидал. Очередное коварство человека сломило: животное, подогнув лапы, склонило голову.
– То-то же… и запомни! Это последнее предупреждение. Дальше скотобойня! Нет, вы, только подумайте… что ни мужик, то увалень: если сам не украдёт, так по доброте душевной отдаст, но дом разорит!
Козёл виновато заблеял.
– Кх, понял он, чем дед бабку донял! Не нравится, да? А мне приятно слушать, как мои тайны по селу гуляют. И всё из-за тебя… продался… за кочан капусты! Эх… был Гришкой, и сдохнешь им! – закончила воспитательную экзекуцию хозяйка и хлопнула дверью дома.
Григорий поплёлся в сарай, разумея, ужин не светит, но знал, где славно набьёт утробу вкуснятиной. Был у него тайный ход к соседским закромам.
История 8
К полуночи план воспитательного мероприятия для соседки вызрел сам. Клава опять завернулась в простынь, надела самые массивные украшения для солидности образа и привязала за спиной фонарик. Когда включала, то оказывалась дамой с подсветкой. Для острастки раскрасилась сажей, а на стекло фонаря прилепила красную прозрачную плёнку. Продемонстрировала себя перед зеркалом и ужаснулась, но подумала, что светомаскировка не помешает, как бы простыня не выдала раньше времени. Нашла старую плащ-палатку. Накинула её, превратившись в бесформенную персону. «Шик!» – наличие атрибута ужаса придало уверенности. Клавдия взялась ждать момента.
…Вскоре соседское окно погрузилось во мрак. «Пора»,– разожгла она в себе искру мести и выдвинулась на передовую. «Через калитку нельзя… так, дырка в заборе есть! Лазит гадина как-то. Ох! Наскребла кошка на свой хребёт». Обретя и злость, Клава свернула на край огорода.
Козёл услышав шаги, высунул голову.
– Не сметь и думать, увязаться за мной, – получил он угрозу.
Минув удачно свой и соседский участок, Клава остановилась у двери обидчицы. Толкнула легонько… Удача! Пребывая в кондиционном состоянии опьянения, Шура не закрылась.
«Судьба!» – обрадовалась Клава и на цыпочках двинулась дальше. Наткнуться на хозяйку можно где угодно, согласно её же установке – где присела, там уснула. Клава полагала, что как только злодейка завизжит, надо включать фонарь. Главное, собственный голос держать за зубами.
Шаг, два… тишина… ещё несколько шажков… никакого результата. «Она что, окочурилась?» – забеспокоилась Клава. И вот он, долгожданный визг! Децибелы на короткое мгновение шокировали саму мстительницу. Впопыхах она нажала кнопку. И бесформенная тень Клавы вспыхнула кровавыми отблесками, введя обидчицу в состояние шока: Шура замерла на вдохе, с широко распахнутыми глазами.
Клавдия обнажила явь полного свечения, золотые украшения засияли, на фоне чёрного лица. Александра, будто приросла к полу, не в силах пошевелиться или вздохнуть, с ужасом взирала на диковинное видение, которое злобно оскалилось и, протягивая руки в многочисленных перстах, по-змеиному зашипело.
– Аааа!!!– сработало у шокированной Александры чувство самосохранения.
Клава выключила фонарь, подхватила плащ, ловко накинув на плечи, исчезла во тьме…
На пороге чуть не упала, наткнувшись на препятствие. Уловив взглядом красный огонёк, осознала, кто перед ней и в сердцах ударила козла кулаком. То ли от неожиданности, то ли от боли, Гришка метнулся внутрь, и понёсся напролом, сшибая всё, что попадалось. Грохот и треск из хаты заставили Клаву торопиться.
Козёл, нарезав пару кругов по комнате, вырвался на свободу и, пулей – к себе в сарай. Когда выбегал из хаты, входная дверь захлопнулась за ним, точно само проведение покровительствовало животному: приподнятый внутренний крючок плавно лёг в петлю.
Клава избавилась от маскарада, умылась и удовлетворённая местью, юркнула в постель.
* * *
Свежеиспечённая история разрывала мозги сельчан. Клавдия, зайдя после работы в сельпо, услышала от старика Василия:
– Э, бригадир, слыхала, соседку твою Шурейку горячкой на всю катушку накрыло. Болтают, забилась в угол: стыдится харю казать на люди. Мишка за опохмелом примотал, колотил-колотил… в дверь и в окна. Не открыла… Испужался, за Митькой смотался. Вдвоём тарабанили… глухо. Двери спетель снесли… Лежит в отрубе красавица, с фингалём на полморды. Послухали… дышит. Самогонки влили… очухалась! Толкует, грешная, будто явилась к ней Ягипетская Божья Матерь. Которую давеча у тебя видала,только эта ликом смуглая и горницу зарёй осветила. Погрозила пальцем и велела больше не пить! То, от демонов, мол, защищать не будет. И только Богородица растворилась. Рогатые тут как тут… давай бесчинствовать. Шурка приготовилась с душой расстаться, да свет в огороде мелькнул. Те и провалились в землю. Один, правда, копытом зазвездел ей прицельно в лобешник. А бедлам устроили знатный… Клавк, что же ты не в курсах? Ведь соседи…
– Я по ночам сплю. И вообще, сахару мне надо, – отстранилась Клава от разговора.
Дед осуждающе покачал головой и вышел из магазина.
– Что старый набуровил? – поинтересовалась она у продавщицы Милы.
– И не спрашивай! Спозаранку участковый к алкашке ездил. Так всё подтвердил, заперта изнутри была: мужики наличник со штырём вырвали. Антон Кузьмич уверил, что состава преступления нет! Медичку отослал. У той один диагноз – бухать меньше. Бабки присоветовали батюшку пригласить. А провидица, что в райцентре приём ведёт, на её стороне. Тут как раз ясно: прикатит ауру чистить, нагонит жути и обнесёт пострадавшую как липку.
– И что, новость туда и обратно без ног сполкала? Не успеешь пёрнуть, всё унюхали. Чудеса!
– Ай! Ты, Клавка, баобаб… сотки для чего? Давно предлагаю, купи у меня телефон, во всех курсах в курсе будешь, как дед Василий заявляет.
– Ага, моей зарплаты хватит на минуту бла-бла. Сахару дай, и я домой.
Проходя мимо Александры, Клавдия остановилась и вспомнила, что когда убегала, задела ветку. Фонарик и включился. «Понятно, откуда свет в огороде. Значит Божья Мать, впрочем, чем пропойца бредить может. Гришка перестарался, сволочуга, чуть всё не испортил. Хоть убей тупую скотину, опять за мной зацепился. Привязывать придётся, то на грех с ним нарвусь», – размышляла Клава, не заметив, как поднялась на крыльцо.
История 9
Клава потопталась на месте и решила заглянуть к питомцу. Он лежал на сене и даже не взглянул на неё.
– Что морду воротим? – поинтересовалась она.
Тот не пошевелился.
– Ясно! Оскорбимши, ну-ну…Тебя кто-то звал? На черта
