«Соединенные Штаты от побережья до побережья подверглись нападению совершенно новой неизвестной болезни, не имеющей себе равных ни по скорости распространения, ни по смертности. Сообщения из разных городов гласили, что от 25 до 35 процентов населения уже мертво. Но из Бостона, Атланты, Нового Орлеана сообщений не было, а это могло означать только одно, передавать сообщения было некому. Пробежав остальную часть газеты, Иш получил самые разно образные сведения, которые едва смог привести в какой-то логический порядок. По симптомам эта болезнь походила на корь. Никто не мог сказать с уверенностью, где возникла эта болезнь, но теперь с помощью самолетов она распространилась по всему миру, и все попытки изолировать очаги были бесполезны.
По мере того, как он читал, Иш ощущал, как в нем поднимается ужас перед предстоящим одиночеством. Но все же он продолжал читать, стараясь постигнуть размеры трагедии, обрушившейся на землю, на людей.
Страшный удар получила цивилизация. Люди бежали из городов, но те, что оставались там, не поддавались безумной панике. По крайней мере, это следовало из газеты двухнедельной давности. Цивилизация отступала, но отступала организованно, унося своих раненых и не поворачиваясь к наступающему врагу спиной. Медицинский персонал оставался на постах, тысячи людей изъявили желание помогать им. Целые города были объявлены зонами госпитализации. Вся обычная деловая жизнь остановилась, но снабжение населения продуктами питания не прекращалось. Хотя греть населения уже погибла, но города снабжались водой, электрической энергией. Телефонная служба тоже не прекратила функционировать. Чтобы избежать беспорядков, местные власти выпустили постановления и приказы, строго регламентирующие порядок массовых похорон.
Он прочел газету, затем просмотрел ее более внимательно. Стало ясно, что перед ним не стоит никаких неотложных дел. Перечитав газету еще раз, он вышел и сел в машину. Ему было ясно, что он может сесть в любой другой автомобиль. Вопрос о правах собственности исчез сам собой, но Иш сел в свой автомобиль. По улице снова прошел толстый пес, но Иш не стал звать его. Он долго сидел, размышляя, однако так и не смог придумать чего-либо дельного. Солнце уже клонилось к горизонту, когда он пришел в себя. Он завел мотор и поехал по улице, изредка останавливаясь и сигналя. Затем он свернул на боковую улицу и стал объезжать город, регулярно нажимая кнопку сигнала. Городок был маленький и через четверть часа он снова был на том месте, откуда начал. Он не видел никого и не слышал никого. За все время он видел четырех собак, несколько кошек, большое количество куриц и одну корову, которая шла куда-то с обрывком веревки на шее. Заглянув в окно одного очень уютного домика, он увидел на полу огромную крысу.
Теперь он не стал останавливаться в деловом квартале, а проехал к дому, который ему больше всех нравился. Он вышел из машины, захватив молоток. На этот раз он стал ломать дверь без колебаний. Один удар, другой, третий — и дверь открылась. Как он и предполагал, в комнате стоял большой радиоприемник.
Иш быстро осмотрел дом. — Никого, — решил он. Это слово больно ударило его. — Никого! И ни одного трупа!
Размышляя над этим, он вернулся в гостиную, включил приемник. Электричество было. Он подождал, пока прогреются лампы и стал крутить ручку настройки. Только слабый треск отдаленных электрических разрядов улавливали его настороженные уши. Никаких передач. Он перешел на короткие волны. Там тоже ничего. Снова вернулся на средние и методично прошел всю шкалу. Наверняка есть хоть какая-нибудь станция. Но увы.
Тогда он настроил приемник на волну мощной станции и, оставив его включенным, лег на диван. Если станция заработает, он услышит ее.
Несмотря на весь ужас положения, он почему-то испытывал любопытство, он ощущал себя зрителем, смотрящим последний акт великой драмы. Это ощущение определялось его индивидуальностью. Он ведь был — да, да, и именно, был — студентом, будущим ученым, и по своей природе он всегда был наблюдателем, исследователем, но не участником.
Размышляя, он вдруг с мрачной иронией понял, что катастрофа, постигшая человечество, прекрасное подтверждение теории профессора экономии, читавшего лекции у них на курсе. Профессор утверждал, что беда, которую ждут, никогда не происходит, обычно случается что-нибудь совсем другое.
Человечество всегда боялось уничтожения с помощью военных средств — города, уничтоженные вместе с жителями, уничтоженные животные, стертая с лица земли растительность… Но оказалось все гораздо проще — человечество было уничтожено с гораздо меньшими затратами и эффектами. — Это, — подумал он, — обеспечит весьма интересные условия жизни на земле для тех, кто сможет пережить катастрофу, если, конечно, таковые есть.
Он удобно устроился на диване. Вечер был теплый. Болезнь ослабила его физически, да и эмоциональное потрясение было слишком сильным. Скоро он уснул.
Он проснулся, когда было уже совсем светло. Взглянув на руку, он увидел, что на месте змеиного укуса осталось лишь легкое покраснение. Голова у него тоже не болела, и он понял, что другая болезнь, если это была болезнь, а не последствия змеиного укуса, тоже оставила его. И затем он понял, что тоже подвергся действию неизвестного вируса, но змеиный яд в крови нейтрализовал его и, возможно, спас от неминуемой смерти. Это было самое простое и очевидное объяснение того, почему он жив.
Он лежал на диване и спокойно обдумывал положение. Теперь разрозненные части головоломки складывались в его сознании в единую картину. Люди, которые в панике убежали, завидев больного человека в хижине. Вероятно, они боялись заразиться страшной болезнью, от которой они стремились убежать в горы. Автомобиль, который промчался мимо хижины ночью тоже, вероятно, увозил беглецов, может быть, самого Джонсона. Возбужденная колли старалась сообщить ему, что на гидростанции произошло что-то непонятное.
Он лежал и думал. Его даже не взволновала мысль о том, что он, может быть, остался единственный живой человек на земле. Может, это было потому, что он долгое время перед этим оставался один и не видел, как вокруг него умирают его братья по разуму. К тому же его мозг категорически отказывался верить тому, что погибли все люди, кроме него. Из газет следовало, что умирает примерно треть населения, а пустой Хатсонвиль означает то, что жители этого маленького городка перебрались куда-то в другое место. Прежде чем проливать слезы по погибшей цивилизации и исчезнувшим людям, нужно выяснить, действительно ли
