Дверь за моей спиной хлопнула, и вошёл ещё один. Он прошёлся по вытертому ковру и остановился у окна, за которым ничего не было видно, кроме бесконечной и беспросветной тьмы. Он был невысокого роста и отлично сложен. Чёрный кожаный комбинезон, перетянутый жёсткими ремнями, облегал широкие плечи и узкие бёдра. На плечах поблескивали погоны, на рукаве — золотая эмблема, на поясе — лёгкая кобура и тиснёные ножны с кортиком. Не трудно было догадаться, что это мой ас.
— Я спросил, умеете ли вы летать? — повторил свой вопрос, сидевший за столом ормиец.
— Нет, — ответила я. Стив заёрзал в кресле, отчего оно оглушительно заскрипело. Летчик оторвался от окна и взглянул на меня. Он был довольно молод. Я до сих пор не научилась определять возраст ормийцев, но он был старше двадцати пяти и моложе сорока. Его красивое смуглое лицо казалось замкнутым и суровым, но в этот миг в чёрных глазах мелькнула ирония и по губам скользнула тонкая усмешка.
— Нет? — спросил он.
Я покачала головой.
— Увы. У меня нет крыльев. Но я умею управлять летательными аппаратами.
— Вы что, собираетесь здесь шутки шутить? — возмутился сидевший за столом ормиец.
— С ней так нельзя! — буркнул Стив, скрипнув креслом.
Летчик покачал головой и снова вернулся к созерцанию тьмы.
— Как вас зовут? -спросил ормиец в синем мундире.
— Это допрос? — поинтересовалась я.
— Нет, — слегка опешил он.
— Мне следовало догадаться. При допросе, насколько мне известно, прежде чем задавать вопросы, представляются.
Он шумно вздохнул.
— Я комиссар Торсум, комендант колонии. Бенбена вы знаете. Этот парень у окна — майор Руфах, летчик-истребитель Эскадрильи Смерти ВКС Ормы.
Руфах на мгновение обернулся и сдержанно кивнул, потом снова повернулся к окну. Мне было жаль. Он меня заинтересовал. Я слышала об Эскадрильи Смерти, летчики которой на разбитых трофейных истребителях сражались против кораблей-убийц системы «Грум» и даже иногда побеждали.
— Простите, майор, — проговорила я, — сколько «Грумов» вы сбили?
Он снова обернулся и молча поднял два пальца.
— Он один из лучших, — с тяжким вздохом сообщил комиссар. У него был такой вид, словно ему стыдно в этом признаваться.
— Понятно, — кивнула я. — Меня зовут Лоранс Бентли, но я никогда никого не сбивала. Если мне не изменяет память. Летать я умею.
— Точно! — встрепенулся Стив.
— Ты-то откуда знаешь? — фыркнула я. — Ты ж всё время продержал меня в подвале за пультом. Но в принципе, он прав. Я точно умею летать.
— Вернее, управлять летательными аппаратами, — не оборачиваясь, уточнил Руфах.
— Верно, — кивнула я. — Что мне предстоит сделать?
Торсум по-прежнему смотрел на меня с сомнением.
— Я могу убраться отсюда хоть сейчас, — заметила я. — Даже не буду требовать компенсацию за прерванный отдых.
Руфах посмотрел на комиссара. Тот снова шумно вздохнул.
— Позывной майора — Торнадо. Назовите свой.
— Сигма.
— Почему именно «Сигма»?
— Я всегда говорю первое, что приходит в голову. Это приносит мне удачу.
— Удача — это то, что нам понадобиться более всего, — заметил майор. — Мы пошли, Рирм, — обратился он к Торсуму. — Я сам введу Лоранс в курс дела.
— За выполнение задания вы получите миллион кредитных единиц, — сообщил комиссар.
— Ладно, — кивнула я и, взяв сумку, вышла из комнаты.
IV
Мы, не торопясь, шли по длинному коридору. Из-под обшарпанной обшивки стен проглядывала поблескивающая сталь. Металлический пол был застелен бесконечной ветхой циновкой. За грязными иллюминаторами чернела ночь космоса, в которой почти не было звёзд.
— Я провожу вас в каюту, — произнёс Руфах. — Там мы и поговорим обо всём.
— Хорошо, майор.
— Зовите меня Торнадо. Меня все так зовут: и друзья, и враги.
— Пусть будет так.
Мы снова пошли молча. Он с интересом посматривал на меня, а я — на него. Неожиданно нам навстречу выскочил какой-то маленький худой человечек, покрытый выцветшей лиловой чешуёй.
— Когда это всё кончится, легавый? — рявкнул он. — Я теряю доходы и клиентуру! Кто мне за всё заплатит?
— Тебе за всё заплачено, — ответил Торнадо. — Исчезни.
Человечек возмущенно замахал руками, но всё же убрался с дороги.
— У них все легавые, — проговорил ормиец. — Знаете, где мы находимся? Это знаменитая таверна «Под колесом».
— Вот это? — изумилась я.
Он кивнул, потом подошёл к ближайшему иллюминатору и поманил меня.
— Видите этот чёрный шар прямо перед нами? Это Тартар — самая неуютная планета Колонии. На ней могут жить только анаэробы, то есть гуманоидам, рептилиям, анфибиям и другим им подобным путь туда закрыт. Над поверхностью планеты располагались несколько законсервированных военных баз, которые берегли на случай конфликта в колонии. Водородно-гелиевая атмосфера, перепады давления, сильное излучение, вихревые, восходящие, нисходящие потоки — всё это, казалось, должно было обеспечить сохранность баз, потому что на технике, которой разрешается пользоваться ссыльным, до них добраться невозможно. Но недавно группа бывших офицеров свергнутого ормийского императора каким-то образом захватила крейсер полиции. Короче, теперь они там, внизу. Отборные гончие императорской псарни. С ними около сотни террористов и боевиков. Они хотят расконсервировать базы и, если им это удастся, в колонии начнётся война. Местные головорезы их поддержат, потому что огнестрельное и холодное оружие в колонии разрешено носить всем, на каждой планете и в каждом городе есть своя организация ссыльных, которые помогают полиции в мирное время, но случись что, немедля приставят пистолет к её виску. Я не разделяю пессимизма некоторых полицейских и не думаю, что война может выплеснуться за пределы колонии, но то, что удержать её в наших границах будет стоить большой крови, я не сомневаюсь.
Он посмотрел на клубящийся за иллюминатором чёрный шар.
— Это обойдётся дороже, чем мятеж в Седьмой колонии, — тихо произнёс он. — А там было страшно.
— Вы были там? — спросила я.
Он молча кивнул.
— Я не хочу, чтоб что-то подобное повторилось здесь. А здесь всё будет гораздо хуже.
— И как это можно предотвратить?
— Базы законсервированы. На время их расконсервации мятежникам нужна станция жизнеобеспечения. Эту роль сейчас выполняет тот самый крейсер полиции. Его синтезаторы работают на полную мощность, чтоб обеспечить воздухом, водой, пищей и энергией все пять баз. Людей на крейсере нет, потому что находиться там при
