Гаврилова — сто четвертый... Красноперская — двести шестнадцатый...
Зоя досадливо перечеркнула что-то в ежедневнике. Ну ведь испокон веков весенняя практика начиналась всегда в один и тот же день! Нет, именно теперь надо поменять... Ну и ладно. Уж на стажировке-то все должно быть нормально, не зря же она досрочно получала все зачеты и вообще старалась изо всех сил!
— Так, все записали? Переходим к зимним стажировкам на пятом курсе, — продолжил Владимир Иванович, мысленно готовясь к неизбежному. — Стажировки, как вы помните, студенты проходят не у нас, а в сторонних клиниках, с которыми у нас есть договор. Большинство из них находятся в других городах, проживание предоставляется. Итак, список распределения... тише, пожалуйста... Филимонов, Гаврилова — клиника «Ветпомощь», Лазарева, Михайлов — клиника Стольникова, Красноперская — ветеринарный пункт в Ясных Зорях…
Что? Какие еще Зори? Нет-нет-нет, не может быть! Это нечестно! Она так мечтала попасть именно в клинику Стольникова! Она даже спецкурс брала по исследованию, на котором они специализируются! А вот Свете Лазаревой все равно, она сама говорила. Хотя на Ясные Зори никто, конечно, не поменяется…
— Владимир Иванович, а можно меня тоже в Стольникова, ну пожалуйста! Я ведь…
Ну, начинается.
— Нет, нельзя! — отрезал Соловьев. — После выпуска можешь у них хоть прописаться. А сейчас тебе там делать нечего. Просто поверь мне, —чуть мягче добавил он. —Жду тебя завтра в восемь в двести шестнадцатом.
Спорить было бесполезно. Зоя как попало покидала в сумку ежедневник и ручки и вылетела за дверь. «Нечего там делать», ага, конечно! Зато в этих, как их, Ясных Зорях для нее полно дел! Это не стажировка, это же ссылка какая-то!
Вдруг вспомнилась женщина из пирожковой. Мирьям, так она сказала? Имя еще какое-то странное... «Вот же сглазила, ведьма!» — подумала Зоя, раздраженно пиная подвернувшийся по дороге маленький камушек.
Совпадение
Антон возвращался домой пешком, закладывая лишние круги по соседним кварталам. У него была масса вещей, которые следовало обдумать, а лучше всего думалось на ходу.
Во-первых, заседание кафедры прошло отлично. Результаты новосибирского коллеги объясняли некоторые спорные моменты в работе самого Антона, да и целесообразность совместного проекта теперь уже точно не вызывала сомнений. Еще пара недель уйдет на всякие бюрократические тонкости, письма, составление списка оборудования, закупки, финансирование (хотя это уже по части заведующего кафедрой) — и можно будет наконец заняться делом.
Впрочем, пара недель более-менее свободного времени сейчас оказалась как нельзя кстати, потому что оставалось еще «во-вторых».
Антон вертел в кармане диктофон с таинственной записью «Скворцы.икс». Кстати, надо будет на всякий случай еще разок их записать. Мало ли, может, все-таки какие-то посторонние звуки наложились… Хотя вряд ли, если честно. Достаточно вспомнить, как выглядит спектрограмма. Дарья сказала что-то про модем. Модем — это устройство, применяющееся в системах связи… Передача данных. То есть в этой, с позволения сказать, птичьей песенке встроен некий осмысленный зашифрованный сигнал?
Ерунда какая! Скворцы так не умеют. Точно не умеют! Надо искать какое-то другое объяснение. И начать, пожалуй, стоит с книжки по орнитологии…
До дома оставалось всего ничего, и Антон начал прислушиваться, рассматривая заросли под окнами — не попадется ли снова утренняя стайка? Может, они сегодня никуда и не улетели? Все-таки еще одна запись точно лишней не будет. В ней могут оказаться какие-нибудь новые частоты, не попавшие в первый файл…
Нет, вроде тихо. Улетели-таки? Или они вечером не поют? Тогда надо будет попробовать завтра утром, перед работой.
— Линда, фу! Хватит! Линда! Стоять!
Антон оторвался от созерцания кустов и отступил в сторону. Прямо навстречу вдоль газона мчалась рыжая спаниелька, а за ней, вцепившись в натянутый поводок, едва поспевал пожилой хозяин.
Собака затормозила в паре метров от Антона и решительно двинулась куда-то в кусты, активно принюхиваясь. Старичок в сердцах бросил поводок на землю и схватился рукой за бок.
— Здрасьте, Антошенька… Фух, аж в ребрах колет… Линда, ну что ты там?!
— Здравствуйте, Дмитрий Иванович. Нда, спортивная у вас сегодня прогулка, — отозвался Антон и покосился на спаниельку: даже интересно, что ж такое она там унюхала? «Надеюсь, не кошку. Шуму будет...» — успел подумать молодой физик, прежде чем Линда вынырнула из кустов с добычей в зубах. Собака подошла к хозяину, дождалась, пока он наклонится, и отдала прямо в руки что-то темное… с пестринами…
— Тю, Господи! Мертвый! В окно, что ли, врезался? Ах ты, бедолага… — запричитал старичок.
— Кто мертвый? — вздрогнул Антон, пытаясь рассмотреть Линдову добычу.
— Скворец, Антошенька. Скворец.
Линда махала обрубком хвоста, радуясь, что ее находку наконец-то оценили по достоинству.
Антон не поленился обойти дом с торца и пролезть вплотную к стене, прямо под окнами — лишь бы не попасться на глаза Тамаре Николаевне. Сейчас он был явно не готов отвечать на ее вопросы: своих хватало.
На разогретую сковородку полетела пара замороженных котлет. Следом прошуршала какая-то овощная смесь. Благослови, Боже, производителей полуфабрикатов…
Мертвый скворец — это, конечно, совпадение. Может, какая-то кошка поймала, а есть побрезговала. Но тогда, наверно, была бы кровь? Скворец, найденный Линдой, был совершенно целый и чистый, ни перышка не помялось. Или так тоже бывает? Антону раньше как-то не приходилось обращать внимание, как именно кошки убивают птиц. Вот уж никогда не знаешь, что пригодится в работе…
Или, может, он действительно просто врезался в чье-то окно, как предположил Дмитрий Иванович. Поэтому и повреждений не видно. С птицами вроде такое случается, да? Ну, Дмитрию Ивановичу виднее, у него вон и собака охотничья есть. У самого Антона никакой живности никогда не было, даже в детстве — как-то не складывалось. А теперь и тем более: какая уж тут живность, когда сам то и дело замороженные смеси на ужин лопаешь, потому что лень заморачиваться. Впрочем, кошки вообще сухой корм едят…
Антон выложил на тарелку содержимое сковороды и принялся за ужин. Скворцы, живые и мертвые, подождут до завтра.
***
Время, безусловно, понятие относительное, даже если не брать в расчет знаменитые теории. Вот, казалось бы, восемь утра — это всегда восемь утра. Стрелки часов в любой день покажут их совершенно одинаково. Но если вам надо ехать на работу к восьми утра в не в феврале, а, к примеру, в мае — разница становится огромной.
В феврале ездить на практику было сущим наказанием. Теперь же Зоя даже вышла из автобуса на пару остановок раньше — хотя он был
