Всегда накрашенная, сияющая.
А потом вмешивается быт. Растрёпанная утром, с красным носом во время болезни. Бледная из-за токсикоза.
Тоже красивая, на самом деле, просто по-другому.
Поэтому в какой-то момент комплимент теряет свою значимость.
— Сегодня очень!
Дочь топает ножкой, желая поспорить. Киваю, соглашаюсь. Очень так очень. Но стоит Юле выйти из спальни — я замираю.
Даже чуток теряюсь от неожиданности.
Действительно — сегодня жена особенно красивая.
Глаз не оторвать.
На ней бордовое платье. Ткань струится по телу, скрывая все недостатки.
Черт, да я сейчас даже не вспомню, что там мне не нравилось в ней.
Светлые волосы волнами спадают на открытые плечи. Глаза горят, длиннющие ресницы взлетают вверх-вниз.
Вау.
Просто — вау.
— Прости за опоздание, — прокашливаюсь. — Ты прекрасно выглядишь.
— Спасибо, — забирает у меня пиджак. — Ничего страшного, Ром. Я тоже опоздала, только пришла. Даже переодеться не успела.
Не понял.
Торможу.
С кем это моя жена встречалась?
Юля уже продолжает рассказывать про Киру и её успехи. Хочу перебить, но дочь не позволяет. Требует внимания себе.
А всё, что меня интересует — где была моя жена. Для кого она нарядилась так, как для меня давно не старалась?
Нет, на всякие мероприятия Юля приходила вся из себя. Привлекала чужие взгляды, выглядела на миллион. Но это для дела.
Но чисто для меня — давно уже нет.
А тут…
Приехали, мляха.
Ревности мне только не хватало.
А может, черт возьми, она действительно была с утра в центре?
Только не ко мне мчалась, а к кому-то другому?
— Так что за сюрприз? — спрашиваю, начиная закипать. — Хороший?
— Конечно, — девушка улыбается, расставляет тарелки на стол. — Возьмёшь Киру к себе? Она соскучилась.
Малышка с радостью обустраивается на моих коленях. Тут же тянется к ножу, приходится перехватить раньше.
И тут же успокаивать, потому что Кира недовольно хнычет. Начинает крутиться на моих коленях, едва не падает. И быстро переключается на другое.
— А ты принёс подарочек? — дочь заглядывает мне в глаза. — Раз сюрприз. Мне нужен подарочек!
— Завтра. С мамой выберете.
— Нет! С тобой.
— Хорошо, после работы.
Спорить с малышкой бесполезно. Смотрит на меня голубыми глазками, как у матери, и здесь устоять невозможно.
Моя мать сетовала, что дочь я слишком балую. Эти «маленькие подарочки» у нас практически каждый день.
Но я рос в нищете, дочери желаю другого. Поэтому пару лишних кукол ей не помешают.
Задумываюсь.
Наверное, надо и жене что-то купить, да?
В качестве откупа за то, как я в последнее время загулял.
— Кира уже поела, — Юля предупреждает, когда я нарезаю стейк на кусочки. — Она просто посидит с нами, кормить не надо.
— Уверена?
— Да. Потом всю ночь не заснёт, будет плохо. Если покормишь, Алимбаев, сам будешь с ней возиться.
Угроза принимается. Кира и так очень активный ребёнок, а когда начинает болеть — с ней невозможно справиться.
Поэтому нарезаю стейк, отправляю первый кусок в рот.
И сразу радуюсь, что не дал дочери.
Жаль только, что сам съел.
Лицо сводит от того, насколько солёное мясо. Прямо прошибает до нутра, едва слёзы не наворачиваются.
— Невкусно? — Юля хмурится, губа начинает дрожать. — Я старалась! Так хотела сделать особенный вечер, а ты опоздал ещё…
— Очень вкусно.
Перебиваю, съедаю ещё один кусок стейка. Пересоленный так, что в горле начинает першить.
Запиваю водой.
Блин, Юлька всю солонку высыпала или как?
Вначале наших отношений девушка готовила ужасно. Но я старался не подать виду, съедал всё. Теперь тоже приходится.
Пока не узнаю, что здесь происходит, лучше своё недовольство не показывать.
— Я, наверное, салат лучше поем, — произношу ласково. — Не хочется тяжёлого на ночь.
— Конечно, — жена подскакивает, накладывает мне сама. — Но тебе нравится, правда?
— Правда. Спасибо. Очень вку…
Кашляю в кулак, стараясь не умереть на месте. Здесь соли ещё больше, она прям скрипит на зубах.
А Юля ест как ни в чём не бывало.
Внутренне напрягаюсь, сжимая вилку. Шестерёнки в мозгу начинают работать. Жену точно так же тянуло на солёное, когда она забеременела.
Неужели…
Черт.
Надеюсь, что нет.
Это вот совершенно не вовремя.
— Так что за сюрприз? — спрашиваю, не вытерпев. Надеюсь, что передо мной сейчас не положат тест с двумя полосками. — Решила сохранить интригу?
— Люблю тебя мучить, — улыбается чуть натянуто, подпирает подбородок ладошками. — Сначала важный разговор.
— Насколько важный?
— Ну… Про кастрацию.
— Про что? — едва не давлюсь водой, которой решил запить пересоленный салат. — Зачем?
— Знаешь, говорят, это отличный способ справиться с гулящими самцами. Так что, милый, как ты относишься к кастрации?
Глава 3
Аж побледнел, бедненький.
Я с каким-то кровожадным удовольствием наблюдаю за тем, как Рома реагирует на мои слова.
Мне его жаль. Почти.
Я растягиваю момент, накалывая кусочек сочного мяса. Наблюдаю, как мужа чуть передёргивает от этого.
— Мхм, кажется проблема в соли, да? — невинно интересуюсь. — Поэтому ты почти не притронулся к еде.
— Ну…
— Если не понравилось, мог просто сказать.
Я шумно вздыхаю, отвожу взгляд в сторону. У Ромы есть маленькая слабость, которой я сейчас пользуюсь.
Если ему что-то не нравится — он может быть грубым. Но если я первой об этом говорю, начинаю хныкать, то муж никогда не признаётся.
Будет до последнего убеждать, что всё хорошо и я себе придумываю. Вот и сейчас показательно запихивает в себе пересоленный огурец.
Актриса из меня плохая. Но сейчас мне кажется, что я заслуживаю оскар.
Я понимаю, что хожу по грани. Пока у меня нет ни чёткого плана, ни подстраховки — злить мужа не лучшая идея.
Но я чувствовала, что если ничего не сделаю, то взорвусь, как только увижу мужа. Маленькая месть стала приятным успокоительным.
— Всё отлично, — повторяет муж. — Прекрасный ужин.
— Правда? Я так волновалась, — тянусь к солонке. — Кажется, забыла посолить еду. Тебе…
— Нет! — вскрикивает. После прокашливается: — Нет, как по мне, всё идеально.
— Как знаешь.
Я щедро посыпаю ужин солью, пока муж со страхом наблюдает за мной. Явно считает сумасшедшей.
Милый, я же не идиотка.
Себе я приготовила всё съедобное.
— Вернёмся к кастрации, — произношу собранное. — Ты за или против? Как думаешь?
— Я… Не понимаю зачем обсуждать это во время ужина, — муж явно начинает злиться. Окончательно расстёгивает воротник, нервничает. — Странный у тебя сюрприз.
— Это была подводка. Ладно, тогда обсудим после. Солнышко, теперь можно.
— Дя?
— Да.
Кира радостно всплёскивает ладошками. Сползает с колен отца и бросается в сторону детской.
Муж наблюдает за всем настороженно. Чувствует, что я что-то знаю? Чёрт. Надо быть аккуратнее.
Но всё же приятно. Пусть
