class="p1">Я тщательно обтёр его об одежду монгола и засунул в рот, спрятав за щекой. Акамиру резать тушки зверей палашом было неудобно, поэтому я кинул ему не нужный мне больше нож. Он тут же принялся вскрывать тела лисиц, а я отвлёкся на полный боли голос деда.
— Вытащи меня, вытащи меня из под него! — кряхтел он. — Помоги, или я расскажу, что ты достал что-то из тела зверя и спрятал себе в рот!
— Расскажешь? — удивился я. — Гнилой ты человек. Мало того, что привёл на баб с детьми хищников, которые бы их растерзали в два счёта, так ещё и мне решил поугражать.
— Помоги! Или расскажу! — не сдавался дед.
— Никому ты уже ничего не расскажешь, — я покачал головой и двинулся назад, спиной вперёд, не отрывая взгляда от пары движущихся в нашу сторону, на полусогнутых лапах, лисиц.
— Неееет! Ааааа! Спасите! — закричал он, принявшись судорожно извиваться.
И ведь у него почти получилось выбраться из под лежащего на нём тела! Если бы сразу так старался, то точно бы уже выбрался. Так что, получается, сам виноват. Всегда надо выкладываться полностью, а не обходиться полумерами.
Два зверя набросились на свою жертву и принялись вырывать из деда куски мяса. Судя по его крикам, это было больно. Но у меня ни единый мускул на лице не дрогнул. Я считаю, что он это полностью заслужил.
— Почему ты ему не помог? — просил меня Захар, когда я оказался рядом с ними. — Ты же мог его спасти.
— А зачем? — равнодушно ответил я вопросом на вопрос. — Из-за него чуть не погибла твоя тётя. Да и ты сам бы тоже не спасся. А когда тебя рвут зубами звери, это, поверь мне, очень больно.
— Но, может он не специально…
— Специально. Поверь.
— Но, мама говорила, что надо быть добрым и не отвечать злом на зло.
— А что говорил папа?
— Что если тебя ударили, то надо бить в ответ, — уже тише ответил мальчишка.
— Нашёл что-нибудь? — спросил я Акамира, глядя на то, как монголы добивают остатки лисиц.
— Всего один.
На его руке блеснул крошечный духовный камень. Ещё меньше, чем тот, который добыл я.
— Успеешь поглотить?
— Попробую, — кивнул он и прикрыл глаза.
Акамир успел как раз к тому моменту, как монголы расправились с последними зверями. За это время на нас никто так больше и не напал. Лисицы, которые всё же убили глупого деда, были убиты одним из дайчинов. Он рубил их яростно, явно не думая о том, чтобы сохранить шкуру и не повредить мех. Я не стал лезть с советами, хотя, насколько я помню, именно этот монгол громче всех кричал про шапку, достойную шаха.
— Это палаш Тимицина! — закричал он, после того, как расправился с лисами и увидел рядом с Акамиром лежащий на земле клинок.
— Что он там орёт? — еле слышно спросил меня приятель.
— Возмущается, что мы забрали клинок этого неудачника.
— Придётся вернуть?
— Думаю да, — я даже удивился, услышав его вопрос.
— Жаль, неплохой меч. Удобный.
— Чего кричишь? — хмуро спросил его дайчин, доспех которого выглядел побогаче.
— У них меч Тимицина! Они наверняка убили его и забрали оружие.
— Не говори ерунду! Не видишь что ли, его убили звери!
— Старик бросился ему в ноги! Их надо наказать.
— За что? — не выдержал я. — За что ты так хочешь нас наказать? За то, что мы, будучи ослаблены ранами и голодом, выжили, а твой друг нет?
— Да! — чуть менее уверенно бросил он.
— За что ты так его ненавидишь, раз при всех попрекаешь тем, что он не смог справиться всего с одним зверем? Может он единственный из вас прикрыл собой женщин и детей, а ты так о нём плохо говоришь, — я горсетно вздохнул и покачал головой. — Говоря такие вещи, ты теряешь лицо!
Подошедшие монголы, после моих слов, перевели взгляд на мёртвого собрата, на лице которого, сквозь многочисленные раны, можно было увидеть кости. После этого они взглянули на побогравевшего крикуна и, в итоге, остановили свои взгляды на мне.
Я же растянул губы в улыбке и продолжил.
— Вы называете себя дайчинами, но я видел каких-то неумех, которые с трудом отбились от слабого зверья, — я пнул в их сторону тушку лисицы. Одну из тех, которую убил ногами, чуть ли не полностью её размозжив. — Вы с оружием в руках еле справились с какими-то лисами. И…
— Замолчи, рус, или я вырежу тебе язык, — прошипел крикун.
— Тургэн! — одёрнул его их главный, но тот лишь отмахнулся от него, продолжая сверлить меня взглядом.
— В одиночку справишься? Или ты настолько слаб, что тебе потребуется помощь, — я обвёл насмешливым взглядом остальных монголов, которые с интересом наблюдали за разворачивающимся действием.
— Ян, ты что творишь? — прошипел сзади Акамир.
— Ну так что? Или ты только на словах герой, а на деле… лошадиная лепёшка?
Последнее оскорбление, видимо, сильно его задело. Побагровевший Тургэн бросился на меня со своим мечом, крича, что разделает меня на куски и скормит степным шакалам.
Глава 3
— Тургэн, нет! Остановись! — крикнул главный монгол.
— Он заплатит! Заплатит! — озверевший противник накинулся на меня, проигнорировав приказ командира.
Я же сосредоточился, понимая, что в нынешнем состоянии, да ещё и без щита, у меня не так много шансов, чтобы его одолеть. Но и поступить иначе я не мог. Всё моё существо жаждало этого боя.
Акамир пытался сунуть мне в руки палаш, но я лишь раздражённо махнул рукой, выставив руки вперёд. Хватит с меня оружия. Я уже использовал его один раз, для убийства. Теперь не могу пользоваться духовной энергией.
А что касается этого Тургэна, с ним я справлюсь даже в таком состоянии. Успел посмотреть, как он сражается. Да, воин он неплохой и мечом машет довольно умело, но сильно увлекается и часто проваливается больше, чем надо.
От первого удара мечом я ушёл с трудом. Ещё немного, и он задел бы меня по ноге. Второй и третий тоже прошли мимо. Но тут я уже полностью контролировал расстояние. А вот на четвёртом ударе я начал действовать.
Монгол
