Мирослава с волнением впитывала каждое слово. Это был бальзам на ее встревоженную душу: значит, любит и на все согласен. Она вздохнула:
— Поезд ушел. Это было самое глупое решение. Надо по-взрослому.
— Не пойму я тебя. Все тебе не то. Говорю же, что на все согласен.
— А про собеседование ничего не сказал? — практический ум Мирославы уже преобладал над эмоциями. Она осознавала свою вину за упущенный Михаилом шанс получить хорошее место с достойным окладом.
— Мне показалось, он ни о чем другом думать не мог. Какая уж там работа.
— Что ты ему сказала? — Мирослава готова была мчаться к Михаилу и просить прощения за свою глупость. Удержала Маша:
— Объяснила сложность твоей ситуации и не более того. Остальное расскажешь сама. Он тебя любит, точно.
— И что мне с этим делать? Отец не допустит.
— Потерпи. Что-нибудь придумаем. — Эти слова могли означать что угодно или вообще ничего.
Мира была в отчаянии. Препятствия будоражили ее. Отец, сам того не ведая, вызвал обратную реакцию. Запретный плод, как известно, сладок.
— Мне надо увидеть его, — Слава достала телефон и уже собиралась набрать знакомый номер.
— Ты с ума сошла, — остановила ее Маша. — Пусть помучается. Надо держать его в тонусе. Тогда и решительнее будет, и предпримет все, чего ты от него ждешь.
— Что ты имеешь ввиду?
— Считаю, что вам надо переть напролом.
— Это как?
— Поставь отца перед фактом. Ну сама понимаешь.
— Испробовано. Даже слышать ничего не хочет, — Мирослава вспомнила реакцию отца на намек про близость с Михаилом. — Не прокатит.
— Тогда план В. Некоторое время вы не встречаетесь. Уж потерпите. А недели через две являетесь пред очи грозные и смиренно просите благословить вас. Аргумент — ты беременна. Как?
— Машка, ты не знаешь моего отца. Это же будет цунами.
— Ничего. Пошумит и успокоится. Ты лучше скажи, оно тебе надо?
— Что именно?
— Ну замужество это. Неужели нельзя без семейных оков?
— Так ведь отец обещал запереть дома. Чуть ли не ногами топал в гневе.
— Да, дела. Ты хоть любишь Мишу или так — из принципа?
— Всю ночь не спала, все думала. Знаешь, наверное, люблю. Как подумаю, что больше не встретимся — волком выть хочется.
Мирослава действительно остро переживала разлуку с Михаилом. Они встречались совсем недавно, но она успела привязаться к нему. Скучала по его ласковым глазам, крепким объятиям и страстным поцелуям, наполняющим все ее существо трепетом и истомой.
Глава 5
Импульсивность Мирославы порой ставила ее в сложнейшие ситуации, разрешить которые было практически невозможно. Так было и на сей раз. Ей нестерпимо хотелось увидеться с Михаилом. Но вспоминая, как решительно она обошлась с ним, девушка даже представить себе не могла, как подойти к нему после всего.
Особенно ее тревожила мысль, что из-за нее он упустил шанс получить престижную должность. Что, кстати, было не менее важно для нее самой. Ведь отец мечтал о преуспевающем зяте.
Задумчивость Мирославы развеяла Маша:
— О чем ты думаешь? Почему это ты должна подходить к нему еще и под каким-то предлогом. Кто облажался? Он! Вот пусть теперь и просит у тебя прощение. Надо только дать ему время, чтобы дозрел.
В душе Мира не была согласна с таким раскладом. Однако доводы подруги были достаточно убедительны и удобны. Поэтому она согласилась подождать, когда Миша «дозреет».
Но дни шли за днями, а он никак не проявлял себя. Мирослава дома строила из себя паиньку, что в принципе не требовало от нее усилий. Ведь на свидания бегать было не с кем. Она заскучала и уже подумывала о том, как все-таки увидеть Михаила. Оставалось только придумать правдоподобный повод.
Машка все это время молчала. При ее деятельном характере это было странно. Настроение Миры ухудшалось с каждым днем. Она предпринимала попытки в поиске работы, но усилия ее были достаточно пассивны, так как мысли были заняты совершенно другим.
Отец ежедневно устраивал допрос: что нового с трудоустройством. Наконец, он не выдержал:
— Все, хватит. Я дал тебе достаточно времени на самостоятельные поиски. С завтрашнего дня ты будешь работать у меня. Хватит болтаться без дела.
— И что я там буду делать? Шкафы собирать? Или, может быть, возьмешь меня грузчиком?
— Не утрируй. Переводчик нам, конечно, не нужен. Но я могу предложить тебе место производственного директора.
— Что? Папа! Какой из меня директор?!
— Не генеральный, конечно. Но вот изучать рыночный спрос и предложения, надеюсь у тебя получится. Не переживай. Во-первых, я помогу. Во-вторых, у меня работают инженеры и технологи, которые на первых порах поднатаскают тебя. Не дрейфь, дочка. Раз уж Бог не дал мне сына, придется тебе привыкать к делам.
Мирослава была в шоке. Тоталитарного режима ей вполне хватало дома. Но терпеть характер отца еще и на работе! Нет, это было выше ее сил.
— Папулечка, дорогой, дай мне еще один шанс.
— Шанс? Это сколько по времени?
— Ну хотя бы 10 дней. Пожалста-пожалста, — Слава нежно обняла отца. Против этого он устоять не мог.
— Хорошо. Но ни на один день больше. Гуляй.
Вот тут-то Мирославе пришлось выбросить из головы все мысли про любовь-морковь и вплотную заняться поиском хоть какой-то работы. Отец шутить не любил.
День выдался ужасный. Она побывала на трех собеседованиях, но везде требовались люди со стажем работы, рекомендациями. Кроме резюме, составленного в двух экземплярах, как того требовали работодатели, да диплома с паспортом, у Миры ничего не было.
Пометив крестиком еще одну компанию, которой требовался опытный переводчик, девушка устало опустилась на скамейку у входа. В запасе оставалось всего два дня. Что будет дальше, она даже представлять себе не хотела.
Чья-то мягкая ладонь легла на ее плечо. Мирослава вздрогнула.
— Мира, давай мириться, — перед ней, виновато улыбаясь, стоял Михаил.
— Мишка! Ты меня напугал, — девушка улыбнулась своей обаятельной улыбкой, заставив парня проглотить нервный комок, прежде чем продолжить разговор.
— Я искал тебя. Маша предупредила, что ты сменила номер телефона, а домой к тебе нельзя ни под каким предлогом.
— И ты сдулся, как воздушный шарик, — горько констатировала девушка.
— Нет, что ты я не переставал искать тебя.
— А что Маша? Она не сообщила тебе мой новый номер?
— Сообщила, но сколько я ни звонил, ты не отвечала…
