громко шлёпается на пол, всё ещё цепляясь за скатерть. Ткань красиво поднимается в воздух белыми волнами и, опускаясь, драпирует лежащую на полу тушку.
— Фррр-пш-ш-ш!!! — негодует дракон.
Он бьёт лапами, стряхивая с себя материю, затем хлопает крыльями, невысоко взлетает и выпускает струю пламени, сжигая злополучную скатерть дотла. На полу остаётся лишь несколько тлеющих кусочков.
Тут дракон вспоминает, что он не один, и смущается.
— Я новую дофтану, — обещает он, слегка розовея и незаметно заталкивая хвостом остатки скатерти подальше под стол. — Я мигом!
С этими словами он метнулся куда-то прочь.
Судя по всему, возиться мы будем ещё долго. Во всей комнате нет ни единого стула (может, они были уничтожены в процессе расстановки вокруг стола?). Надеюсь, еду не придётся сперва готовить. И что, интересно, подают у драконов к обеду? А то утром, дома, мне кусок не лез в рот, так что сейчас есть хочется со страшной силой.
Тут из коридора раздаётся грохот. Он нарастает, приближается, и, наконец, в залу врывается дракон, волоча в зубах скатерть за четыре угла. В неё завёрнуты, судя по звукам, чугунные кастрюли. Хвостом ящер удерживает несколько канделябров (однако половина свеч выпала где-то по дороге).
— Уф! — довольно фыркает дракон, выпуская на пол свою ношу.
Я спешу развязать узел, соединяющий концы скатерти. Внутри оказывается большое блюдо с жареным поросёнком, в боку которого торчит нож. В дополнение к этому имеются разнообразные фрукты, не все из которых выглядят целыми, а также несколько глубоких тарелок, на которых, очевидно, эти фрукты раньше лежали.
— Неужели ты поросенка сам жарил? — спрашиваю я.
Вот уж не знаю, что лучше — чтобы сказал, что сам, или что это ещё предыдущая принцесса постаралась…
— Это меня нагладили за помось — помогал больфую пианину иш одного дволца в длугой тасить, — отвечает дракон, раздуваясь от гордости. — Уш я её тянул, тянул — цитыле жуба выпало!
Ах вот почему, оказывается, дракон так странно шепелявит.
— Ой, беда какая! — сочувственно произношу я..
— Да жубы-то фто, а вот ты бы видела, фто с пианиной штало, когда она вниз по штупеням покатилась! Ух! Бах! Бдзяк! Жубы-то у меня новые быфтло вылафтут. А вот пианине узе нифево не помовет — только на длова и годишша тепевь.
— Это тебе-то после такого ещё и награду дали? Хм…
— Кхе! — тон дракона делается слегка неуверенным. — Мне шпелва показали колзину шо швинкой и говолят — это твоя плата будет. Ну вот, кофда пианина шломалашь, пвинфессы над ней плакали, плакали, мне их бешпокоить было неудобно, я колзину взял и улетел. Всё шплаведливо, не плопадать зе швинке.
Раз «принцессы», значит, дело было в Третьем королевстве. Принцесс у них там больше, чем необходимо. Если по справедливости, дракону стоило бы взять одну оттуда, пропажу вряд ли заметили бы даже их родители. Но нет же, на очереди стояли мы.
Ну что ж, похоже, еда ещё свежая, а мне ведь так и не удалось позавтракать. Если откровенно, то и поужинать тоже, и всё из-за Сильвии. Потому мои руки сами так и тянутся к еде.
Я располагаюсь прямо на полу у скатерти. Не вижу причин накрывать стол, раз стульев всё равно нет.
— О всемогусие боги! — вопит мой хозяин. — Кто зе тут длакон, ты или я?! Где твои манелы, вс-с-спитание, где вилоцка?!
Но лишь моя поднятая ладонь и громкое чавканье служат ему ответом. О, если бы ещё удалось распустить этот проклятый корсет… А где вилочка — это мне полагается у него спрашивать, между прочим.
Дракон вздыхает, садится рядом со мной на пол и принимается жевать фрукты.
Делает он это так неаккуратно, как будто вообще не умеет есть. Персик ему никак не удаётся ухватить, и он катает его лапой по скатерти, пока не давит в лепёшку. Кое-как подхватывает языком гроздь винограда, подбрасывает вверх, ловит раскрытой пастью, недолго жуёт и давится веточкой. Откашливает то, что получилось, на пол. Долго слюнявит яблоко, но так и не может поднять его с пола. Конечно, могут быть виноваты недавно выпавшие зубы, но неужели его манеры и воспитание выпали вместе с ними?
Наконец мне даже становится его жалко.
— Давай я тебе помогу, что ли. Раз уж я теперь твоя личная принцесса.
— Вот ефё! — возмущается дракон, но всё же берёт из моих рук отрезанную половинку яблока. И давится ею, и убегает, кашляя, куда-то в тёмные коридоры.
Ну что ж, надеюсь, не помрёт там от удушья. Ему ведь ещё предстоит лететь к моему отцу с весточкой, что его дочь цела, и забирать пожитки, поскольку дракон не смог одновременно нести меня и мой увесистый саквояж.
Наконец дракон с покрасневшими от кашля глазами выползает из мрака. Некоторое время он молча глядит, как я доедаю уцелевшие фрукты.
— А ты ницево, дазе луцсе, цем те, длугие пинфессы, — наконец произносит он. — Не такая плакса. Только зацем лицо так мазать?
— Традиция такая, — приходится пояснять мне, когда я наконец разбираю, что он говорит. — Принцесса должна выглядеть именно так, когда её забирает дракон. Считается, что это красиво, но я не против и умыться.
Тут некая мысль приходит мне в голову и слегка тревожит.
— Но я умоюсь позже, когда ты принесёшь из замка саквояж с моими вещами. Понимаешь, принцессам нужны всякие такие приспособления для наведения красоты… Не хочу тебя утомлять ненужными подробностями.
Дракон вздыхает, кивает, дожидается, пока я напишу записку жирными руками на обрывке скатерти, сжимает ткань оставшимися зубами и улетает. В качестве чернил приходится использовать сажу, а текст послания гласит: «Я жива» (в конце — крупная точка от раздавленного персика). Надеюсь, дракона не заподозрят в подделке этого документа.
У меня есть немного времени, чтобы исследовать его жилище. Чистотой оно не блещет, да и уютным его сложно назвать. Похоже, что строилось это убежище человеческими руками, ведь драконы вряд ли бы такое сумели, но размеры комнат так велики, будто тут раньше жили великаны. Уж наверное, для меня не было бы секретом, почему замок выглядит именно так, если бы только мы с Сильвией не сбегали раз за разом с уроков. Но это всё виноваты, конечно, наставники: даже самые интересные вещи они могли подать так скучно, что ничего не стоило потерять ход их мысли или уснуть прямо за столом.
Из мебели, если не считать стола, мне на глаза попадаются пока лишь подсвечники в особо тёмных углах. Это и понятно, драконам нечего класть в тумбочку или вешать в гардероб. Удивительно, что откуда-то взялся стол. Вероятно,
