снял корону, сдав Сербию новым хозяевам, о чем известно всем. — Тем более сейчас, когда жизнь Ольги и ее семьи в опасности, не время для обид. Под угрозой жизни тысячи людей. То, что немцы предпримут карантинные меры, не сомневаюсь. Организуют их хорошо, они это умеют. Но вот жизни оставшихся в зараженных районах их не интересуют. И сербов, и хорватских полицаев, и прочих недочеловеков. Фашисты!
Это слово в устах Коли, неизвестно откуда им принесенное, звучало как худшее ругательство. Примерно, как «курац» и «пичка»[2] у балканцев.
Оба вернулись к работе, сгорая от нетерпения и напряжения, но никаких звонков от Младеновича не дождались. Зато в третьем часу пополудни внука навестил дед-адмирал, прибывший на самолете спецрейсом из Москвы.
Обнялись. Потом Несвицкий-старший с чувством, но аккуратно стиснул в объятиях невестку. Без предисловий начал:
— Если кратко, то ситуация «алярм». Берлин признает эпидемию, вечером будет во всех газетах. Царь позвонил кайзеру и предложил помощь, тот ответил: найн, эпидемиологическая ситуация под контролем, три бановины оцеплены полицией, посланы войска, комар не вылетит, не извольте волноваться.
— А тем, кто внутри — полный шиздец на букву «пи», — буркнул Николай.
— Похоже, так. Правда, никто точно не знает летальности заболевания. Неясна даже природа — вирусная или бактериальная хворь. Очевидно одно: никто не поможет попавшим в западню. Сомневаюсь, что туда переправляются какие-то медикаменты. Да и что передавать, если нет никаких сведений?
Следующие слова Марина услышать ожидала, и одновременно страшилась их. Но ничего поделать не могла.
— Что касаемо лекарств, то я зачарую им раствор здоровья, — сказал внук. — Но как добраться до зараженных районов… Если оцеплены, то группой волхвов, по воздуху. Ночью, скрытно.
Марина почувствовала, как задрожали пальцы. Конечно, муж обладает уникальными способностями и выпутался из кошмарных передряг, где любой другой бы неминуемо погиб. Но Коля не всесилен. От жесточайшего ионизирующего излучения получил ожоговую метку на лице, которую не в состоянии ни сам свести, ни с помощью раствора излечить. Говорит, что чувствует себя здоровым, да только можно ли этому верить? После ее вопросов немедленно тянет в спальню: мол, у кого проблемы после лучевой болезни, там совершенно не боец. Но тревога не отпускает. И Коля обещал больше не ввязываться в авантюры.
Словно перехватив ее взгляд, адмирал обернулся.
— Отпустишь его, невестушка?
— Ни за что!
— Пожалуй, сам не вызовусь добровольцем, — сказал Несвицкий-младший. — Не обижайся, деда. Мне приключений хватит. Ангел-хранитель подустал.
— И речи не идет, чтобы ты поехал в земли, подконтрольные Германии, — ответил адмирал. — Кайзеровская разведка прекрасно знает о твоей роли в развале всей их комбинации со Славией. И то, что тебя не трогали в Царицыно, не значит, что обиды прощены. В Сербии ты будешь, словно на ладони.
— Тогда зачем вы его уговариваете? — голос Марины дрогнул.
— Речь о другом. Нам нужен опытный советник. Как понял Николай, отправим в Сербию разведгруппу — врачей-эпидемиологов в сопровождении волхвов, способных летать и буксировать неодаренных, а также защитить их от хорватов или немцев. К сожалению, забросить самолетом невозможно: Германия закрывает воздушное пространство над Сербией, чтоб никто не вывез родственников или знакомых из карантина. Министр обороны приказал срочно готовить госпитальный корабль, он отплывет из Тавридского порта и доберется до устья Дуная часов за десять. С болгарами, румынами проблем не видим, а кайзеровскому МИДу заявим ультиматум: мы должны быть убеждены, что карантинные меры достаточны, зараза не перекинется на все Балканы и оттуда — в Славию. Чем добраться от Дуная на юг, командир группы решит на месте.
— Кто этот командир… Я его знаю? — спросил Несвицкий-младший.
— Князь Касаткин-Ростовский.
— Борис?
— Он. Учти, что времени на подготовку крайне мало. Там люди умирают. Поэтому садимся в самолет и отправляемся в Тавриду. Поможешь с отбором кандидатов и инструктажем. Через день вернешься.
— Я с вами! — безапелляционно заявила Марина. — И не смотри так, дорогой. Не забывай: я врач.
— Охотно взял бы, — пожал плечами муж. — Но дома — дети. Ты их оставишь?
Она задумалась.
— Я провожу корабль с командой Бори и вернусь, — добавил Николай.
На том и порешили. Уже в полете старый князь сказал о самом главном.
— Эпидемиологи утверждают: в прохладную погоду да в горах как-то крайне маловероятно, чтобы объявилась новая бактерия или вывелся новый штамм вируса. А это означает, что в Сербию его ввезли. Кто, для чего, откуда, нечаянно или с определенной целью — неизвестно.
— Если умышленно, то — биологическая война, — ответил внук. — Неужто немцы решили геноцидить сербов? Тогда парням не позавидуешь — неласково их примут.
— Есть подозрения, — подтвердил Несвицкий-старший. — Немцы продолжают опыты по созданию бактериологического оружия. Наша разведка об этом неоднократно сообщала, но без конкретики: кто, где, с какими штаммами работает. Вполне возможно, эта эпидемия стала результатом испытаний нового оружия. Для немцев сербы — унтерменши.
— С-суки… — Николай скрипнул зубами, потом добавил несколько ругательств. Отдышался и продолжил, пытаясь осмыслить информацию: — Самое скверное, коль зараза в самом деле рукотворная, нет никакой гарантии, что мой раствор сработает. Радиационный ожог им до конца не вылечил…
— Но все равно ты зачаруешь им раствора до отплытия. Ребята будут осторожны — возьмут защитные костюмы, респираторы. Есть информация: зараза распространяется воздушно-капельным путем.
Николай задумался. Да, вроде бы, задача для группы Касаткина-Ростовского выглядит выполнимой. Но гладко на бумаге, а на деле…
В любом случае он будет переживать за парней и кусать локти, что не смог к ним присоединиться.
* * *
Примечание к гл. 1: современная медицина не рекомендует аспирин для приёма детьми и подростками.
[1] Дорогая моя, перестань немедленно!
[2] Неприличные слова, означающие половые органы.
Глава 2
2.
В кают-компанию военно-медицинского судна буквально ворвался радист.
— Господин адмирал! Срочная радиограмма из Главного штаба флота.
Несвицкий-старший просмотрел текст и нахмурился.
— Вот что, мичман. Настраивайся на их волну. Пробуй связаться, — он обернулся к внуку и участникам предстоящего рейда. — Радиостанция муниципальной школы в Високи Планины вышла в эфир на коротких волнах в любительском диапазоне. Каждые пять минут транслирует сигнал бедствия. В городе заражено до трети населения, десятки умерших. Бановина в блокаде, никакой помощи извне не поступает. Хорватская полиция и представитель оккупационной администрации самоизолировались и устранились от решения проблем. Зараженные районы блокированы извне, покинуть
