системой. Его смысл жизни — служба народу. Но его самые праведные стремления лишь капля в море. Отчаянный крик, теряющийся среди миллиардов голосов. У этого нет смысла, а если и есть, то смысл этот не более чем вздор! Я бы мог застрелиться, мог избавить себя от этих мыслей, напившись до потери памяти… Но неужели я паду так низко? Неужели я так просто лишу себя величайшего дара небес — жизни? Что же мне делать? Ради чего мне жить!?"
Юрий не заметил, как из его глаз потекли слёзы. Буря бушевала в его душе. Будь сейчас перед ним рать врагов, он голыми руками разорвал бы на куски каждого, будь перед ним лес — вырвал бы с корнем все вековые деревья. Всё, лишь бы получить ответ на заветный вопрос. Несколько раз он ударил кулаком по стене, а после, обуздав порывы души, нашел в себе силы успокоиться.
В необъяснимом порыве, он распахнул окно, и смотря в небо, взирающее на него тысячами звёзд, он стал тихо молиться.
"Господь… Если ты есть, где-то там… Если ты слышишь меня — потомка изгнанников, чудовище, ничтожество… Если ты меня слышишь, то умоляю, не оставляй меня…"
И опять из глаз Юрия полились слёзы отчаяния. Он выключил свет и стал засыпать.
Глава 2
Сколько он пролежал в кровати, прежде чем провалиться в сон? Час? Два? Уже не важно, потому что он проснулся от бьющих в глаза лучей восходящего солнца.
В голове был полный бардак. Юрий стал вспоминать вчерашние приключения. Всё началось с того, что утром он, как обычно, запугивал солдат, а закончилось какими-то размышлениями о смысле жизни.
«Что это было!? Юрий, как тебе не стыдно! Что за бред я вчера нёс…» — размышлял комиссар. Немного поразмыслив, он пришёл к выводу, что вчера у него произошёл самый банальный нервный срыв. Позади были четыре дня работы, а впереди ждали целых три выходных, на которых, тем не менее, запросто могли вызвать на службу.
Пока Юрий готовил себе завтрак, его продолжали терзать воспоминания о вчерашнем. Но он теперь не думал о смысле жизни, ему было просто стыдно. Стыдно, что вчера он — комиссар — гордый сын человечества, лицо республики выглядел как самый настоящий сумасшедший. Видел бы его какой-нибудь нереец в этот момент, принял бы за ничтожество.
Немного убравшись в доме, Юрий понял, что ему не помешало бы развеяться. А лучшее средство от лишних мыслей, как ему было известно, это упорный труд во всеобщее благо. Поэтому, он решил окончить вчерашнее дело — вернуться в Лаг`рав, немного запугать этого спекулянта Антха и вызнать всю его подноготную. Он взял с собой всего две вещи — табельный пистолет и удостоверение. Факт наличия последнего, вкупе с отсутствием охраны повышал шансы того, что оружие ему понадобится. Впрочем, от этого было только интереснее.
Юрий надел на себя не форму комиссара, а гражданскую одежду — брюки, рубашку и кожаную куртку.
Уже на выезде из города, Юрий понял, что властное положение и угрозы это конечно весомый аргумент, но ни что не мешает ему проявить совсем немного доброты. Он заехал в магазин и купил небольшие подарки аборигенам — три плитки шоколада. Нерейцы, особенно из такой глубинки, никогда не отказывались от подобного.
На выезде из города, Юрия остановили дозорные, но увидев удостоверение комиссара не колеблясь пропустили его.
Юрий понимал, что занимается глупостью — обувь в лодке могла быть ложной зацепкой. А если и зацепка, то к чему? Это контрабанда, ограбление или убийство? Нет, это не более чем самоуправство комиссара, которому в самом деле нечем заняться.
По дороге Юрий стал размышлять — подобные истерики, как это не прискорбно осознавать, происходили у него не в первый раз: пару месяцев назад, он чуть было не решил уйти со службы и стать монахом, после очередного экзистенционального кризиса. До этого, ещё по приезду в Сарматск, он хотел бросить службу, устроиться каким-нибудь кочегаром и организовать группу.
С этим надо было что-то делать — найти себе занятие на выходные, чтобы подобные мысли реже терзали его. Старый автомобиль, на котором он ехал на дело, к сожалению, оказался достаточно надёжным, и ремонтировать его приходилось не часто. Поэтому Юрий пытался напрячь свою фантазию: «Что же мне делать… А ведь вопрос был на удивление хороший… Заняться творчеством? Нет, плохая идея — у меня хватает фантазии только на запугивание нерейцев, не более. Быть может, жениться? Эта идея ещё хуже — я собираюсь просто найти занятие на выходные, а не перекроить всю свою жизнь. А что если завести домашнее животное…»
Так, занятый размышлениями, Юрий доехал до поселения нерейцев. Но он решил подобраться незамеченным — за несколько километров от поселения он нашёл пологий спуск, по которому даже на его машине можно было спустится вниз и начать ехать по пляжу почти у самой воды, под обрывом.
Когда он подъезжал на полной скорости к пристани нерейцев, он увидел, что Антх чем-то занят на берегу. Но этот нереец не собирался бежать, завидев комиссара. Это обстоятельство ввело Юрия в замешательство. Он затормозил недалеко от Антха, который стоял, не шелохнувшись, застыв с неводом в руках. Юрий вышел из машины и направил пистолет в голову нерейцу. Между ними было несколько шагов. Тот стоял не шелохнувшись. Два алых глаза пристально смотрели на Юрия. В этом взгляде была боль и усталость, но вместе с тем и мрачная решительность. Её причина стала понятна после того, как он бросил на землю невод. Под ним он держал нож, который собирался пустить в дело.
— Что, человек, мало было вчера!?
— Успокойтесь, товарищ, я хотел всего лишь обсудить…
— Да пошёл ты! — крикнул Антх и сорвался сторону Юрия.
Сейчас Юрий имел право уже не как комиссар, а как обычный гражданин отправить в лоб этого аборигена 9 граммов свинца. Но нежелание терять важного свидетеля и восхищение храбростью этого пьяницы заставили Юрия сохранить ему жизнь. Он сделал предупредительный выстрел, и пуля пролетела прямо над головой Антха. Но упорный абориген и не думал останавливаться — он был уже в паре шагов Юрия и собирался воткнуть ему лезвие в живот, когда получил удар по руке увесистой рукоятью пистолета. Послышался хруст, нож выпал из рук Антха, но тот и не думал останавливаться: он стал толкать Юрия, а после того, как комиссар лёгким движением руки повалил соперника на землю и вовсе вцепился ему зубами в ногу. Юрий
