лучше обсудить?
— От Фомы говоришь? — под капюшоном явно задумались. — Ну пойдем поворкуем. Оружие если есть, то не советую светить. Быстро загасим, даже Фома не поможет. Это понятно?
— Предельно, — ответил Морак. — А Саван здесь?
— Нет, в Петербург умотал. То ли пересидеть, то ли по делам. Он нам не докладывает, — говоривший снял капюшон, улыбнулся, растятув жесткую щетину на щеках и блеснув золотым зубом. — Мокрица сейчас за главного, если дело какое есть. А меня Кобыч кличут.
Морак с Кобыч после обозначения ключевых контактов прям спелись, типа скажи, кто твой друг и скажу, кто ты. А вот мне все эти имена: Саван, Фома, Мокрица — практически все пустой звук. Помню только, что Саван главарь более сильной группировки, нежели мой прошлый наниматель Клепа.
Мы прошли несколько очень низких коридоров (будто строили здесь все для хоббитов) вышли сначала в один большой зал, потом в следующий и везде были люди. Как явные бандиты, так и случайные бедняки, и беженцы, прячущиеся от погромов на улицах.
«…нет здесь случайных…» — прокомментировал мои мысли Ленька: «…вон те шкеты — лучшие форточники в городе, а вон те две с виду благородные девицы на самом деле известные в городе аферистки. Вон в том углу беглые в карты режутся — так шушера на подхвате. Они потому в углу и сидят, что остальным с ними западло…»
«…Матвей, следи за карманами, чтобы душелов не сперли…» — встревожился Муха.
«…кстати, а Мокрица — это разве не тот беглый, с которым мы у поезда схлестнулись?» — вдруг спросил профессор.
Точно! Беглый, которого мы в трактире встречать остались после крушения поезда. И которому я побег обломал, прибив его брата.
— Морак, — я потянул парня за рукав и прошептал, когда он обернулся. — Могут быть проблемы, я как-то немного повздорил с Мокрицей.
— Сильно? Может, разрулим?
— Боюсь, что нет, — я пожал плечами и скорчил рожу в грустный смайлик. — Но есть шанс, что он меня в лицо не знает.
— Не прокатит, он по ауре вычислит. Один из лучших поисковиков всегда был, убийца от Бога. Пока с ума не сошел, начав от жертв мокрые места оставлять, его Ищейкой звали. Брат у него еще был — Француз, маяки умел навешивать. Так они в паре работали. Что у вас случилось-то?
— Да вот в том-то и дело, что брат был.
— Так это ты его? — Морак остановился, посмотрел на меня недоверчиво, а потом засмеялся. — Ну, пожелай нам удачи. Скорее всего, он уже тебя срисовал.
И как-то вдруг тихо стало. Кобыч куда-то исчез, а люди, которые еще секунду назад кучковались по стенкам, стали рассасываться. Как-то невзначай у всех сразу нашлись какие-то дела.
В одну сторону посмотришь — сидят, стоят, трутся и греются, ведя тихие беседы. Отвернешься в другую, там тоже люди — сидят вокруг ящиков и баулов, выпивают что-то и в карты на старой ржавой бочке режутся. Посмотришь обратно, а людей меньше стало, вернешься к картежникам — так там только бычок тлеет и карты разбросаны.
— Кажется, нужно будет искать другой проход, — пробурчал Морак и отступил от темного дверного проема, который был впереди.
Развернулся и потянул меня обратно. Но мы и шага сделать не успели, как где-то под потолком что-то затрещало — будто цепь разматывается и в проход с потолка рухнула, подняв облако пыли, толстая железная решетка. А за ней точно такая же с другой стороны.
«…замуровали демоны…» — хохотнул профессор: «…ставки будем делать? Потолок опустится или водой зальют?»
— Ложись! — закричал Морак, бросившись на пол.
Я за ним, едва успев разминуться с пролетевшим над головой арбалетным болтом.
— Ларс на тебе свет, Ленька, нужна схема помещения, мейн активируй защиту, — я заметил несколько выпавших из стен кирпичей, дырки от которых превратились в бойницы, и откатился в сторону, а потом сразу же обратно, чтобы прикрыть Морака.
Парню уже досталось — короткий болт практически по самое оперение засел у него в бедре и скакать, как я он уже не мог, матерился сквозь зубы, пытаясь отползти из центра комнаты.
Пара коротких ярких вспышек, когда газовые светильники разбились о потолок, скрежет перевернутой бочки, на которой стояли свечи, и комната погрузилась во тьму. Я подхватил Морак и без особой нежности потащил его к стене. В спину что-то ткнулось. Болт завяз в силовом щите, достал меня, но уже потеряв всю мощь и скорость.
Я потянулся за эликсиром ночного зрения, но решил повременить. Перед глазами уже строилась объемная проекция. Запорные механизмы в потолке, дополнительные утяжелители и стопоры на самих решетках. Несколько бойниц по периметру, в одну из которых я сразу же выстрелил, услышав звук падающего оружия и короткий стон.
Общее представление я уже получил, а Воробей не останавливался и рисовал все новые линии. Люк в полу, под бочкой картежников. Узкая скрытая ниша в месте, где щебетали благородные аферистки и квадратный лаз, уходящий параллельно коридору, куда мы собирались.
— Морак, ты как? Идти можешь? — прошептал напарнику, забыв, что могу выдать свое положение, что сразу же подтвердило два скрежета стальных наконечников о камень всего в нескольких сантиметрах от нас.
«…он без сознания, болты смазаны чем-то…что-то более сильное, чем просто сонное зелье… мне жаль, но он скоро умрет…» — вместо Морака ответила Харми: «…я могу прочистить, но мне нужно время и чтобы не отвлекали…»
«…а без чистки сколько у него времени?» — я положил руку на лоб Мораку, чтобы египтянка могла лучше продиагностировать, но тут же отдернул обратно, показалось, что обжегся.
«…минут десять, максимум пятнадцать…» — ответила Харми: «…верни руку на секундочку, попробую выиграть нам время…»
Сквозь меня пошла волна лечебной магии. Верно говорят, лечить — не калечить. Непривычные покалывания в руке сменились на легкую щекотку, будто по мне перышком водят. Морак дернулся и застонал, тут же вызвав новые болты, полетевшие на звук.
