Наверху размещают ракеты и шутихи — все это делается за счет провинций и знатных семейств. С наступлением вечера царя просят пожаловать принять участие в празднестве. Пускают ракеты, зажигают петарды. Фейерверк виден на очень большом расстоянии. Взрывы петард, словно стенобитные машины, сотрясают весь город» [Чжоу Та-куань, 1971, с. 27].
Очевидно, личные наблюдения лежат в основе и других заметок Чжоу Дагуаня о праздниках кхмеров конца XIII в. «Каждый месяц происходят празднества, — писал Чжоу Дагуань. — В 4-м месяце устраивали игру в мяч. 9-й месяц — это время я-лие (или смотра), когда всех жителей созывали в столицу на смотр перед царским дворцом. На 5-й месяц приходилась церемония поднесения воды Будде. К этому времени собирали изображения Будды со всей страны, доставляли в назначенное место воду. Правитель участвовал в обливании статуй. В 6-м месяце отмечали Праздник воды, во время которого правитель наблюдал зрелище, восседая в плавучем павильоне. В 7-м месяце, в сезон уборки урожая, проводилась церемония сжигания риса. Рис нового урожая приносили к Южным воротам и сжигали — это была жертва Будде. Множество женщин приезжало в повозках или на слонах поглядеть на церемонию, но правитель в это время не появлялся. 8-й месяц (зайлан) — месяц танцев. Каждый день музыкантов и актеров приглашали во дворец для участия в танцевальном представлении. Кроме того, устраивали бой вепрей и слонов. На эти празднества, которые продолжались десять дней, в качестве гостей царя приглашали иноземных послов» [Чжоу Та-куань, 1971, с. 27].
В записях Чжоу Дагуаня сохранились и строки, посвященные тайскому Празднику огней на воде (Лой кратонг), который уже в XIII в. отмечался в конце сезона дождей. Вот как китайский посланник описывал этот праздник народа тай в столице государства Сукхотай: «Мыанг Сукхотай имеет четверо ворот; огромные толпы вливаются в эти ворота, чтобы посмотреть, как король зажигает свечи, и повеселиться при огне, и этот мыанг Сукхотай наполнен возбужденными и шумными толпами людей» (цит. по [Корнев, 1973, с. 20]).
К числу особо ценных источников, несомненно, должны быть отнесены музейные коллекции, прежде всего, этнографические собрания. Правда, знакомство с материалами ряда музеев по этнографии народов Юго-Восточной Азии — как у нас в стране, так и за рубежом — показывает, что темы «Календарные обычаи и обряды» и «Народные праздники годового цикла» редко выделяются в специальные самостоятельные экспозиции. Сам этот факт требует дополнительного осмысления. Однако многие музеи дают экспонаты по интересующим нас темам в других разделах, посвященных сельскохозяйственной деятельности, материальной культуре (например, праздничная одежда, детали убранства дома и алтарей), развлечениям, музыкальным инструментам, религии.
Всемирной известностью пользуются собрания Музея антропологии и этнографии (МАЭ) им. Петра Великого (Санкт-Петербург). Музей, бывшая петровская Кунсткамера, основанный в 1714 г., — сегодня один из старейших и крупнейших этнографических музеев мира. Его богатейшие коллекции собирались на протяжении более двух с половиной веков трудами российских ученых и путешественников [Шафрановская, 1979]. В сокровищнице музея достойное место занимают коллекции по народам зарубежной Азии. Более того, восточные фонды МАЭ составляют более половины всего собрания музея [Решетов, 1980, с. 98–107]. В этом собрании богаты и интересны коллекции по народам Юго-Восточной Азии. Так, самые ранние экспонаты по этнографии народов Индонезии поступили в МАЭ еще в XVIII в. [Шафрановская, 1979, с. 106]. Коллекции по другим народам собирались на протяжении XIX–XX вв. В собраниях МАЭ по народам Юго-Восточной Азии календарно-праздничная культура представлена: праздничной одеждой крестьян, горожан, представителей разных сословий; сельскохозяйственными орудиями, народной утварью, предметами домашнего обихода; украшениями для жилищ; реквизитом традиционных театров (маски, плоские и объемные куклы), игр и развлечений; музыкальными инструментами; предметами, связанными с отправлением культов и проведением ритуалов.
К изучению коллекций по народам Юго-Восточной Азии обращались многие поколения исследователей, однако особенно значителен вклад российских этнографов: Е.В. Ивановой, И.Г. Косикова, Ю.В. Маретина, С.А. Маретиной, А.И. Мухлинова, Е.В. Ревуненковой, А.М. Решетова, Г.Г. Стратановича, Д.И. Тихонова, В.Г. Трисман.
В настоящее время составлен сводный каталог коллекций, хранящихся в МАЭ, по народам Юго-Восточной Азии (сост. И.В. Суслова).
В одной из самых ранних коллекций по вьетам, поступившей в музей в 1903 г. в дар от немецкого географа-путешественника Т. Мейера (МАЭ, колл. № 732), богато представлены одежда и женские украшения крестьян, горожан, монахов (конец XIX в.). Эти вещи были привезены представителями французского правительства Индокитая в Петербург на Международную выставку исторических и современных костюмов и их принадлежностей (1902 г.) [Мухлинов, 1977 (I), с. 80–82].
Обращает на себя внимание сшитый из красного шелка, богато украшенный вышивкой разноцветными нитями культовый костюм (МАЭ, колл. № 732-1) [Народы Юго-Восточной Азии, 1966, с. 100–101, цв. вклейка, рис. 2]. Среди вышитых узоров сакральные сюжеты: голова тигра, летящие драконы, фантастические кони, благопожелательные иероглифы, изображения гор, моря, растений, «узлы» — орнаменты счастья. Важные для изучения календарной обрядности вьетов предметы представлены и в коллекциях, подаренных МАЭ в 1956 г. Г.Г. Стратановичем (МАЭ, колл. № 6292), в 1956 г. Нгуен Ван Тяном и Данг Тьи Суан (МАЭ, колл. № 6192), в 1962 г. аспирантом МГУ (ныне известным вьетнамским этнографом) Данг Нгием Ваном (МАЭ, колл. № 6532) и др.
В коллекции, которая поступила в музей в 1957 г. от посольства Демократической Республики Вьетнам в СССР (МАЭ, колл. № 6527), — утварь, одежда, сельскохозяйственные орудия, образцы риса, предметы, связанные с проведением народных развлечений и игр вьетов во время календарных празднеств, например, связки хлопушек-петард (МАЭ, колл. № 6527-49, 6527-50, 6527-51, 6527-56), без которых не обходится ни одно новогоднее празднество. К этой же коллекции принадлежит и один из уникальных экспонатов собрания — большое, сделанное из бамбуковых реек колесо, на которое накручен мощный и длинный стебель ротанговой пальмы. Это колесо-«барабан» и стебель-«веревка» использовались для запуска воздушных змеев (МАЭ, колл. № 6527-60). Запуск воздушных змеев — одно из любимых народных развлечений вьетов. Большие размеры «барабана» и стебля-«веревки» дают представление о том, как высоко в небо взлетал змей, запущенный с помощью этой веревки, как сильно и яростно он мог бороться с порывами муссонных ветров. С отправлением обычаев и обрядов, сопровождавших уборку риса, связан пучок колосьев риса (МАЭ, колл. № 6527-79).
Богатые и разнообразные материалы по этнографии вьетов и других народов Вьетнама были собраны советским этнографом А.И. Мухлиновым [Мухлинов, 1960, с. 126–132; Мухлинов, 1963, с. 144–156]. В коллекции, переданной в 1959 г. А.И. Мухлиновым музею (МАЭ, колл. № 6531), среди прочих предметов представлены крестьянская одежда вьетов, их музыкальные инструменты, новогодние лубки (МАЭ, колл. № 6531-24, 6531-25, 6531-26, 6531-27, 6531-28, 6531-39, 6531-40, 6531-42), детские игрушки, утварь. Особо надо отметить интереснейшую коллекцию фотоматериалов, созданную А.И. Мухлиновым (МАЭ, И-1653).
Представление о музыкальной культуре вьетов дает коллекция моделей музыкальных инструментов, поступившая в музей в 1963–1964 гг. от вьетнамского ученого Нгуен Ван Хиеу и советского гражданина В.
