в рот. Я одним глотком расправилась с вязкой сладковатой жидкостью и поднялась на ноги. Витя застегнул ширинку, двери лифта раскрылись и девочка лет 6 закричала: «А у тебя яблоки рассыпались!»
Виктор вышел на своем этаже, слегка кивнул мне, как давний знакомый: «Хорошего вечера» Я небрежно улыбнулась: «И вам» Взрослые не уловили, а девочка почувствовала озорной огонек наших взглядов.
Было около девяти вечера, когда я открыла соцсети, и тут же в ленте всплыли фотки моего бывшего парня и моей бывшей подруги: «Если весь мир против тебя, то ты на верном пути» И счастливые лица, в обнимку, на фоне той самой картины, мною подаренной подруге на день рождения. Как же это низко! Моя картина, мой парень, моё место. Это моё место! В голове лениво закопошились мысли, а в теле была лёгкость и пустота.
— Черт с вами! — я швырнула телефон в спинку дивана и взялась за книжку, которую не могла дочитать почти полгода. Хотя, «дочитать» тут не очень уместно. Скорее, начать, потому что 3 страницы, наверное, ещё нельзя считать полноценным началом. От двери повеяло знакомым запахом, стало приятно, но идти было бы лишним.
Рабочая неделя подходила к концу, забирая последние силы и твердость духа. Почти всё это время я не видела Виктора, даже в подъезде перестало пахнуть его табаком, и от этого становилось тревожно. Что, если с ним что-то произошло? А ведь я ничего о нем не знаю, кроме имени и его мужского достоинства, но по таким признакам не опознают. Возможно, он очень занят. Или заболел. Или, может быть, съехал- не зря же он не разбирал десятки ящиков.
Не знаю, зачем, но я купила сигареты и зажигалку. Вечером, накинув на плечи новую толстовку, я вышла в подъезд. Было тихо, безлюдно. Лифт задребезжал вниз, погасло освещение на пару этажей выше. Лишь надо мной сияла лампочка, я постояла ровно до того момента, как датчик движения перестал меня распознавать и погасил свет. Сделала шаг вниз — датчик среагировал и вновь осветил меня. Тогда я быстро преодолела лестничный пролёт и остановилась между этажами. Датчик здесь меня уже видел, а в зону действия подобного аппарата, расположенного этажом ниже, я не попадала. Этакое слепое пятно. Тут я и остановилась, и лишь красный огонёк сигареты мог меня выдать. Виктор не появлялся. Я доставала одну за одной и поджигала, держала во рту, пока не догорало до фильтра, не затягиваясь, и брала следующую. Руки начинали пахнуть табаком. Это заставило меня прекратить издеваться над здоровьем и терпением — я просто стояла в темноте и смотрела на дверь квартиры.
И вдруг дверь распахнулась, рассеяв мглу и тишину, а из нее выскочил мальчик лет трёх с криком: «Пока, папа!» Я отступила за перила, но аккуратно перегнулась через них и краем глаза наблюдала.
— Антоша, подожди маму! — раздался звонкий женский голос. Через пару секунд появилась и обладательница голоса — высокая ухоженная блондинка. На вид (при плохом освещении) ей было около тридцати.
— Витюша, мы ушли, закрывайся, — прокричала она в распахнутую дверь и направилась к лифту. Мать и сын скрылись из виду, а я стояла в темноте с пропитанными табаком руками и не пыталась сдержать слёз. У него жена и ребенок, и теперь они приехали к нему навсегда. Всё, кончено! Я снова осталась одна, только теперь уже совсем, окончательно и бесповоротно.
Витя был очень удивлен, когда занял привычное место для курения, зажегся свет моего этажа — и на ступеньках сидела я, заливаясь слезами.
— Курить — здоровью вредить, — он подошел и выдернул сигарету из моих губ. — Что за повод?
— тТы женат…. — всхлипывала я.
Он рассмеялся: “А чем это нам мешает?”
— Я не могу встречаться с женатым. Это табу.
— А мы встречаемся? — вдруг спросил он. Вопрос прозвучал так неожиданно, что я поперхнулась. — Ну… я даже не знаю….
— А со своим бывшим ты тоже вот так, как со мной встречалась? Пара фраз за бокалом вина и быстрый секс — это значит “встречались”?
Я подняла глаза. Он говорил серьезно. Даже слишком. Прищуренный острый взгляд, струйка дыма с уголка рта.
— С бывшим мы жили вместе. Он жил со мной, у меня. Он творческий, у него свой проект, который он раскручивает. У него был такой период в жизни…
– ”Когда нужно было где-то перекантоваться, а тут ты подвернулась, вся такая доступная и на всё согласная…” — продолжил Витя мои слова. — Дурочка ты!
— Я не доступная и на всё согласная! — взбеленилась я.
— А какая ты? Такая и есть! Ты отсосала мне при первом же удобном случае, я трахнул тебя в подъезде у мусорки, отымел в лифте — ну кто ты после этого?
Гордо запрокинула голову: “Свободная раскрепощенная женщина!”
Он потушил сигарету и сплюнул:
— Не нужно путать блядство и свободу.
И он пошел вниз. Я осталась стоять на ступеньках, хлопая красными от слез глазами.
— Пойдем, — услышала я его голос, — расскажу тебе, как люди встречаются по-настоящему, дурында ты.
— Нет, — почти прошептала я, — ты женат и у тебя сын. Он тебя папой называл.
— Этот шалопай всех мужчин папами зовет. Племянник это мой. А мать его — сестра. Идем, говорю тебе!
Прошелестел мимо лифт. Остановился на моем этаже. Кабина выпустила пассажира, увидеть которого я не ожидала: ошарашенный встречей, замер на месте мой бывший!
— Маришка, а я к тебе… Назад…
У Вити вытянулось лицо. Он сделал пару шагов назад и во все глаза смотрел на меня. А я переводила взгляд с одного мужчины на другого.
— Прости, — бывший сделал шаг в мою сторону, сгорбив плечи, — я был не прав… Я ошибся…
Витя выгнул бровь. Я хихикнула.
— Мне было с тобой так хорошо, а я, дурак, совсем не ценил этого….
Я зажгла сигарету и выпустила струю густого дыма.
— А сейчас почему ценить начал? — спросила и мимолетно глянула на Витю. Он беззвучно аплодировал мне и тянул улыбку во все 32 зуба.
— Ну… ты знаешь, Юля… она… совсем другая, не такая как ты… она постоянно пилит меня, требует что-то…
— А я не требовала? Со мной можно было ничего не делать, ведь будто бы “встречались”, да?
Бывший молчал. Я курила. Витя прислушивался.
— Ладно тебе, Мариш. Ну сглупил, что такого? Я же решил от неё к тебе уйти …
Я рассмеялась:
— Решил уйти? Вот и иди. Прощай.
Он развернулся и вызвал лифт, которого не пришлось долго ждать: двери распахнулись и бывший скрылся с глаз.
— Резко ты с ним! —
