Лонгвилли. Коули воспользовался моментом, чтобы выскочить из своей землянки и отдать приказ.
Восемнадцать человек под его командованием выстроились в длинную очередь в двухстах ярдах от деревни. Они окапывались и складировали боеприпасы в течение половины недели.
Он разыскал рядового Шоу и капрала Харфама и велел им вернуться в город и найти дом, где можно собирать разведданные. Мужчины быстро отсалютовали ему. Когда артиллерия на мгновение утихла, они выкатились из своей землянки и пробрались по колено в снегу к забору из колючей проволоки, который пересекал линию склона, ведущую в город.
Артиллерийский огонь продолжался более часа. В любую секунду лейтенант Коули ожидал, что он найдет их нору. Все закончится быстро; это была единственная спасительная благодать.
Бомбардировка прекратилась, и каким-то образом они все еще были целы. На поле остались ямы размером с танки, а деревья вокруг них, когда-то высокие и гордые, были срублены и брошены на землю.
- Лейтенант. Я вижу движение недалеко от города, - сказал Трамбл.
Коули взял у мужчины бинокль, чтобы оценить ситуацию, и в процессе разглядел танки, которые охраняли тыл Лонгвилли.
- Они покидают нас? - удивился он вслух.
Машины перевалили через снежные кучи и исчезли за линией деревьев.
- Думаю, это ответ на твой вопрос, - сказал Трамбл.
- О, Боже милостивый, - сказал Коули.
Наклон касoк немецких солдат выдал их. Они исчезли из тумана и устремились к городу. Это был не просто один немецкий патруль; колонной двигалось по меньшей мере сто человек.
Он несколько раз пытался связаться по рации и, наконец, дозвонился до командования.
- Вам, должно быть, что-то мерещится, - сказали они лейтенанту.
- При всем уважении, мы просто присели на жопы во время двухчасового артиллерийского обстрела. Вся чертова "линия Зигфрида" только что открылась в этом месте. Назревает что-то серьезное, и нам нужны приказы.
- Подождите одну минуту, - сказал радист и отключился.
- Сукин сын. Они все еще думают, что нам просто мерещится, и обстрел не происходит, - передал его слова Коули.
- Это прекрасный способ сказать "доброе утро". Что нам делать?
Десять минут спустя Коули снова вышел на связь и повторил просьбу о поддержке артиллерии.
Взрывы и стрельба доносились со стороны деревни. Мужчины окружили Коули, установили оружие и направили его на дома внизу. У них был пулемет 30-го калибра, а также пулемет 50-го калибра, установленный на заднем сиденье джипа. Джип был помещен в блиндаж и накрыт бревнами и листвой, чтобы его не было видно.
У них оставалось пять джипов, которые были спрятаны в лесу позади их позиции.
Коули и его люди навели прицелы на город и стали ждать.
Пара фигур, которые, должно быть, были рядовым Шоу и капралом Харфамом, бросились через поле, маневрировали под забором из колючей проволоки и бежали со всех ног. Они петляли между деревьями и ныряли в естественное укрытие.
Коли поднял винтовку М1 и прицелился в толпу солдат возле деревни.
- Приготовьтесь стрелять, ребята, - крикнул Коули. - Выберите свои цели и держите их как можно дольше, прежде чем они станут нам известны, - его приказы были переданы через полдюжины блиндажей. - Не стреляйте, пока я не скажу.
- Они нас еще не видят, - сказал Трамбл.
- Да, и, возможно, они и не увидят нас.
Коули задавался вопросом, как они собираются сражаться с силами, почти в двадцать раз превосходящими их по численности, без артиллерийской поддержки. Он воспользовался биноклем, чтобы понаблюдать за людьми, собравшимися внизу.
К немцам подошла бельгийка. Она была молода и хороша собой и напомнила Коули одну из его сестер. Она несколько секунд разговаривала с командиром, а затем указала на позицию 99-го полка.
- О, Боже. Я замочу ее, - сказал Трамбл.
Но он не выстрелил.
Коули затаил дыхание, пока они разговаривали.
Внезапно немецкий командир отдал приказ, и его люди нырнули в канавы по обе стороны дороги.
Позади позиции Коули взревел джип, и из него вывалились трое мужчин. Они быстро разгрузили 60-миллиметровый миномет и начали устанавливать его в блиндаже позади себя.
- Полагаю, наша просьба о помощи была услышана? - спросил Коули у минометчиков.
- Сэр. Мы слышали, что здесь могут быть какие-то действия. Капитан Филлипс попросил нас проверить это, поэтому мы взяли с собой помощь, на всякий случай.
Добавление минометов было большой помощью, но этого было недостаточно, чтобы нанести серьезный ущерб таким сильным силам противника.
Немцы не теряли времени даром. Со своей позиции они открыли огонь из стрелкового оружия. Они были растянуты поперек дороги и имели приличное укрытие. Но Коули мог различить фигуры. В ту минуту, когда они устроят фланговый маневр, хорошо обученные фрицы уничтожат их.
- Выбирайте свои цели, парни, - сказал Коули, и его приказы передавались от блиндажа к блиндажу. - Устроим им ад.
Что касается мотивационных речей, то они были не самыми лучшими. Его люди тренировались с ним в течение нескольких месяцев, и они были сплоченной командой. Если бы он чувствовал, что ему нужно встать и выкрикивать приказы, как Паттону, он был бы плохим командиром.
- Огонь! - заорал Коули.
Коули выбрал фигуру, одетую в белое, и нажал на курок. Пуля ударила, и солдат откатился в сторону, схватившись за спину. Трамбл открыл огонь из пулемета 30-го калибра и заставил немцев броситься в бегство. Пули взметали снег и находили свои цели.
Немцы открыли ответный огонь. Битва за холм продолжалась.
4: Грилло
Полуторатонные грузовики въехали в город Бастонь. Рядовой Грилло окинул взглядом идиллический маленький городок и улыбнулся людям, идущим по своим делам. Раздались взмахи руками и кивки, но большинство держали головы опущенными. Оккупация, вероятно, сделала это с городом - по крайней мере, так предположил Грилло. Когда вы находились под каблуком чего-то вроде нацистского правления, жизнь должна была быть ежедневной борьбой.
Он находился в задней части грузовика, у которого был матерчатый чехол, который мало защищал от холода и мокрого снега. Он сидел рядом с рядовым Манлиеном, который курил без остановки с того момента, как они сели в машину.
- Это то самое место? - спросил Грилло.
- Нет, дурачок. Мы в Париже. Ты жил во сне - и это конец. Здесь все милые французские девушки, в развевающихся платьях и с длинными ногами, - сказал специалист Морено.
Морено не брился уже несколько дней, поэтому клочки темных волос рассыпались по его щекам и шее. Поверх одежды на нем была толстая парусиновая куртка, но, как и большинство мужчин в машине, он не был готов к холоду.
Грилло ничуть не приблизился к тому, чтобы привыкнуть ко всему этому снегу, а также не стеснялся своих товарищей-солдат, прижимающихся к нему, чтобы согреться. Никто из мужчин не пах здорово. У них было несколько дней отдыха
