вокруг стало серым и неприметным, будто она единственная была разноцветным пятнышком на черно-белой картине.
Голос близкой подруги над ухом прозвучал излишне громко и непривычно:
— Слава, мы с Мирой в лес пойдем. Ты с нами? — Пламена окликнула подругу, подбежав к ней с корзинкой в руках.
— Идите, — светловолосая натянула слабую улыбку и оттолкнулась от деревянной постройки. — Хочу небом полюбоваться.
— Многое упускаешь, — с укором вздохнула Пламена, и, осторожно приобняв ее, прошептала. — Тяжело, знаю я. Постарайся не переживать слишком сильно. Ради меня.
Венцеслава с сожалением посмотрела подруге в глаза и, вздохнув, кивнула. Рыжеволосая ласковым движением заправила ей прядь за ухо, и, подбежав к Мирине, осторожно взяла юную знахарку за рукав и повела в сторону леса. Девочка в последний раз обернулась в сторону Славы и послала ей сочувственный взгляд. Все-таки Мирина понимала, что девушкам было сложно расстаться со своими близкими, когда они покинули селение. Пламене удалось быстро привыкнуть, а вот Венцеслава моментами была вне себя от осознания того, что она находится в чужом для себя месте.
Славе все казалось не таким — слишком странным, отчужденным и незнакомым. А может проблема была не в месте, а в ней самой?
Ответа девушка не знала, однако старалась изо всех сил оправдать надежды окружающих и не поддаваться нахлынувшим эмоциям. Все жители нового племени, даже те, кто приютили ее — казались ей не по-настоящему добрыми, ждущими определенного момента, чтобы потребовать плату за приобретенные еду и кров. Казалось, после потери дома и родных ничего хорошего в жизни больше невозможно было встретить. Собственные страхи и недоверие сковало Венцеславу, отчего она первую неделю не могла заговорить ни с кем, кроме близкой подруги.
И все же, передумав хандрить, русоволосая огляделась вокруг и, решив догнать девочек, направилась в сторону леса. Она точно не знала дороги и шла, в основном, полагаясь на свою интуицию и прочие ощущения. Может, поэтому она так часто и попадала в необычные ситуации?
Тем не менее, Венцеслава давным-давно поняла для себя, что собственное сердце ее не обманет и всегда приведет в нужное место. Именно то место, в котором она действительно должна быть.
Золотые лучи пробивались сквозь зеленые листья деревьев, а птицы щебетали так звонко, что из их пения можно было сложить самую красивую композицию. Остановившись на минуту, Слава прикрыла глаза, вдохнула лесной запах глубоко-глубоко и расслабилась — при выдохе ее тело тут же наполнилось приятным теплом. Что всегда ее по-настоящему успокаивало, так это лес. Лес в любых его проявлениях — светлый со звонким пением птиц или темный и загадочный со скрипящими ветвями и каркающими воронами. Чуткий слух сквозь пение птиц и шелест травы уловил инородный звук — непривычный для леса хруст листвы и ветвей, как если бы на них наступили человеческой ногой. Увидев в нескольких метрах от себя сероглазого юношу, держащего под мышкой полено, девушка подскочила от неожиданности. Тот без интереса посмотрел на нее и, решив не отвлекаться от дел, зашагал дальше — Венцеслава и опомниться не успела, как он скрылся из виду. Оказывается, не все соседи здесь были дружелюбны.
Не успела девушка расстроиться от потери нового знакомства, как недалеко раздался еще один треск — на этот раз гораздо громче предыдущего, — в сопровождении отчаянного «Ой!». Прислушавшись и попытавшись определить источник звука, девушка завернула за череду крупных деревьев и обнаружила широкий овраг, через который было повалено дерево. Прямо над оврагом, зацепившись воротником за крупную ветку, висел русоволосый юноша невысокого роста. Несмотря на панику в его глазах, вид его был до неприличного смешон: белая рубаха, зацепившаяся за цепкую ветку, грозилась вот-вот порваться; сам же парень, чертыхаясь, пытался руками достать до бревна и зацепиться за него. Его бесполезные попытки добавили ситуации эффект комичности, отчего Слава не смогла сдержать улыбку вместе с тихим смешком. Юноша сначала испугался постороннего свидетеля, а когда нашел глазами ту, что над ним подшучивала, недовольно скривил лицо, понимая в каком невыгодном положении он оказался — да еще и перед кем! Лицо его сердито покраснело и одной рукой он попытался держаться за бревно, а другой отцепить края одежды от колючей ветки.
Наверное, не стоит говорить, что попытки оказались неудачными?
Из-за большого расстояния осуществить придуманную тактику оказалось невозможным — потеря равновесия гарантировала ему непременное падение — что и было его целью. Однако это принесло бы ему несколько внушительных ссадин и точно разорвало бы одежду. Тяжело вздохнув, юноша вскинул голову и уставился на девушку. Та непонимающе изогнула бровь и спрятала улыбку в кулаке.
— Это вообще не смешно. Может, уже перестанешь стоять на месте и поможешь мне?
— Надо же, как вежливо, — Слава удивленно фыркнула и сложила руки на груди. Если колкости она еще могла принять, так неуважительно отношение к себе терпеть она не умела. И проявлять милосердие стала бы только в том случае, если бы юноша обратился к ней с без грубостей. — Представиться не желаешь, дорогой друг?
— Я в беде! А как же бескорыстная помощь? Я ведь могу умереть! — тот просверлил выжидающим взглядом девушку, не думающую сдвигаться с места, и сердито цыкнул, отвернувшись головой в другую сторону. — Вот так и жди от людей помощи, все приходиться делать самому!
— Если ты упадешь, единственное, что ты получишь — это синяки, умник. А имя — не такое уж несказанное сокровище, которым разбрасываться опасно, — Венцеслава не упустила возможности поддеть новоиспеченного знакомого, совершенно позабыв о том, что вообще-то она хотела подружиться с остальными ребятами. — Хотя, не стоит называть его тем, кто живет рядом с тобой. Так, чтобы уж наверняка обезопасить себя.
— Что ж тогда у знакомых не поинтересовалась, раз стало так любопытно? — колкостью на колкость парень не мог не ответить, а после продолжительной паузы понял, что находится не в том положении, чтобы спорить. — Ладно, Мороз меня зовут. А теперь помогай давай.
— Свершилось чудо! Боги снизошли с небес иль ты головой успел удариться? — девушка весело подошла к бревну, пытаясь оценить ущерб, нанесенный одежде парня.
Было удивительно даже не то, насколько крепко растение схватило юношу, сколько то, насколько прочная ткань была у рубахи, раз простая одежда смогла выдержать весь вес юноши.
— Замолкни уже и помоги мне. — Мороз зашипел в ответ и бросил тщетные попытки освободиться самому, стараясь не раскачиваться.
Венцеслава победно хмыкнула, и осторожно встав на бревно, расправила руки в разные стороны, дабы держать равновесие и не упасть самой. Маленькими шажками девушка добралась до страдальца и осторожно села рядом с висящим юношей.
— И
