надо, пусть почувствует! Ишь ты, Дама из Амстердама какая!" Мадам Вошкина и тетка Зоя терпеть не могли свою питерскую родственницу: обычная завуч, а форсу как у княгини! И прежде чем окончательно посадить свое "чудо в перьях" на шею бабке и деду (а больше Даше Помойке деться было просто некуда), они решили немного развлечься и натравили Чокнутую Дашку на Даму из Амстердама.
А Даша Помойка, положив трубку, разыграла сцену, которую обдумывала и репетировала весь день: из коридора, где стоял телефонный аппарат, ворвалась в комнату, где сердобольная старушка и ее невестка смотрели телевизор, и завыла: "Тетенька моя умерла! Тетка Зоя сказала, что Галиночка родненькая моя умерла! Она же мне как мама была! В субботу похороны! Я здесь, а она, бедненькая, в Питере! А мне же и поехать туда не на что!" И много чего еще, плача, подвывая и сморкаясь, выплеснула на своих зрителей Даша Помойка. И долго еще ее отпаивали валерьянкой, успокаивали и гладили по головке.
Ясное дело, если бы Даше Помойке надо было ехать в Астрахань, то "умерла" бы тетка Зоя, а если в Тулу, то бабка. Сценарий был мощным, но в то же время и гибким. Момент тоже был выбран идеально: сын старушки, очень хорошо зарабатывающий, но далеко не такой сердобольный, как мать и жена, был в командировке, это Даша Помойка выяснила заранее.
В общем, старушка и невестка пошептались в другой комнате, невестка старушки дала Даше Помойке денег, которых должно было хватить на проезд до Питера и обратно, старушка решительно пресекла Дашины обещания "все до копеечки вернуть", зареванную, но умиротворенную Дашу оставили на семейный ужин и на ночлег, а назавтра проводили до самого вагона и сунули ей в руки увесистую сумку с харчами "на дорогу". О том, что дворника не будет дней пять по семейным обстоятельствам, начальнице сообщила все та же сердобольная старушка.
В Питере Даша Помойка добралась до дома тетки быстро, та жила недалеко от вокзала. Самой Дамы из Амстердама дома не было. Муж тетки Галины, полицейский майор, встретил гостью каменной физиономией и даже на порог ее не впустил: "Я твою мамашу знать не знаю и знать не хочу! Пять лет ее здесь не было! И остановиться у нас ты не рассчитывай, своих спиногрызов хватает!" И вдруг у него появилась замечательная идея! Его просто осенило! Да ведь если это чокнутое чмо отправить сейчас в Тулу на постоянное место жительства, то тещенька любимая, пожалуй, и сама чокнется! А у тестюшки любимого в прошлом году был инфаркт, так сейчас он, бог даст, и вовсе окочурится!
Лицо майора мгновенно изменилось, он просиял, голос его стал медовым: "Дашенька, что же ты стоишь на пороге? Проходи, проходи, сейчас будем чай пить!" За чаем майор уверил Дашу Помойку, что той не надо ни о чем беспокоиться, сейчас он пойдет с ней на вокзал и сам купит ей билет на Тулу, и без всякой очереди, его на вокзале все знают и уважают. И продуктов на дорогу он ей купит. И на карманные расходы он ей денег даст, как это так, взрослая девушка и без копейки. Да разве мы не родня? Разве мы не должны помогать друг другу? А Дашенька пускай передает от него привет бабушке и дедушке.
А чтобы Даша Помойка вдруг не заупрямилась и не отказалась ехать в Тулу, майор намекнул ей, что дедушка после прошлогоднего инфаркта очень плох, да и бабушка сильно ослабела. Жаль, конечно, стариков, но два века никто не живет, а у них и дом, и в доме, и дача, и машина, и хороший счет в банке есть (он, конечно, сильно преувеличивал, но кое-что у стариков действительно было накоплено). Он сам и его жена в Тулу ехать никак не могут, и чем Мадам Вошкиной или этой хитрой лисе Зойке, так пусть уж все это лучше достанется Дашеньке, его любимой племяннице, которая этого наследства достойнее всей остальной родни. А наследство от стариков всегда получает тот, кто с ними живет. Это так и по закону, и по совести, да и по жизни всегда так бывает, он ей это как полицейский говорит.
Даша молча набивала рот бутербродами и пирожными и кивала головой в такт словам майора. Все, что говорил вновь обретенный любящий родственник, казалось ей понятным, правильным, правдоподобным и логичным. А какие физиономии будут у мамашки и сестрицы, когда они узнают, что всем имуществом стариков завладела брошенная ими Даша! Сдохнут от злости и зависти! Мамашка точно сдохнет!
Через полтора часа сияющий майор лично усадил Дашу Помойку в вагон, вручил ей здоровенный пакет с разными вкусностями, сказал ее соседям по купе "Это Дашенька, племянница моя, к дедушке с бабушкой едет", дал ей пару крупных купюр ("Дашенька, не отказывай себе ни в чем!") и вышел на перрон вальяжной походкой отдыхающего человека. А когда поезд тронулся, он не только помахал Даше рукой, но от избытка чувств даже взял "под козырек"!
Вот такие дела, друзья мои. Мораль сей басни такова: Так выпьемте же за то, чтобы у нас никогда не было такой родни!
Интерлюдия 2. Разъяснения от автора
Вас, дорогие читатели, может удивить, что туповатая Даша Помойка смогла разработать и безупречно осуществить столь сложный план, учитывающий так много факторов. Но на самом деле здесь нет ничего удивительного.
Человек умный и интеллектуально развитый живет богатой внутренней жизнью и щедро тратит свои умственные ресурсы на множество сфер: здесь и его профессия, и его хобби (часто и не одно), и общая культура, и литература, и искусство, и история. Он также хочет быть в курсе последних новостей науки и техники и хорошо разбираться в политике, экономике, финансах, а все это в наше стремительное время меняется очень быстро. Другими словами, человек умный и интеллектуально развитый разбрасывается своими умственными ресурсами, распыляет их.
Человек туповатый вообще не живет интеллектуальной жизнью, вообще ни на что не тратит свои умственные ресурсы, вплоть до того момента, когда это ему понадобится. И вот когда это ему действительно нужно, он ВСЕ свои ресурсы концентрирует и направляет на решение всего одной,
