уверена, что столько стоишь? – спросил Бьёрн, открывая банку с пивом.
– Что? – Татьяна опешила. Это было сверх ее терпения. – Повтори.
– Я неудачно выразился. Имелось в виду, что каждый месяц снимать гостиницу на две недели – слишком дорого для нас.
– Ты не хочешь извиниться?
– Я же сказал, что неудачно выразился. Ты можешь на время переехать в город, но мы не в состоянии позволить себе снимать гостиницу каждый раз.
– Ты это называешь извинением? – Татьяна понимала, что в гостях не стоило продолжать этот разговор, но уже не могла остановиться. Ею руководила злость и жалость к себе.
– Сколько можно? Легче тебя отправить домой, чем ежедневно выслушивать капризы, – вспылил Бьёрн.
– Не напрягайся. Я сама уеду. – Татьяна резко встала и быстро пошла в сторону фермы.
– Ты идиот, Бьёрн, – сказал Ойстен.
– Черт! Вырвалось. – Бьёрн поморщился. – Ничего, пусть выпустит пар. За три недели, которые я дома, она только и говорит, что о своих страхах. Мне ее видения уже стали сниться.
– Иди за ней и проси прощения, – строго сказала Муна.
Бьёрн вздохнул, допил пиво и последовал за женой.
4
Впервые за последний месяц Алина находилась в приподнятом настроении. Интуиция, которая никогда не подводила ее, подсказывала, что предстоящая поездка принесет яркие эмоции и избавит от депрессии. Макс говорил, что она испытывает не депрессию, а обычную вызванную недостатком витамина Д осеннюю хандру, от которой избавит поездка в жаркую страну к теплому океану. Но Алинуся знала, что промозглая московская погода ни при чем, и никакой отдых ей не поможет. Ей просто стало скучно.
Алина, журналист-международник по образованию, писала в разделе светской хроники Дашиного журнала «Гламурная правда», вела свой бьюти-блог, а в свободное время пропадала на светских тусовках. Она никогда не думала, что такое времяпровождение ей станет казаться однообразным и бессмысленным.
Неделю назад впервые после окончания МГИМО с Алиной связалась бывшая однокурсница Татьяна, которая училась на юридическом факультете, и с которой они провели значительную часть бурной студенческой жизни.
– Привет, Робинзон, – сказала Алина, когда услышала в трубке мобильника Татьянин голос. – Как тебе на острове?
– Скорее, Пятница. – На другом конце линии послышался смех. – Вечность тебя не слышала.
– Не преувеличивай, всего три года.
– Как дела? Замуж за Макса не вышла?
– Не вышла и не собираюсь. Этот кретин мне и без брака мозг выел. Я повешусь, если он каждый день начнет мелькать перед глазами.
– Тогда приезжай ко мне. Отвлечешься от своего кретина.
– В Норвегию?
– Ну да. В Москве дожди, у нас тепло и солнечно.
– В Норвегии?
– В Норвегии тоже есть солнце, – сообщила Татьяна.
– Неужели? Ну, может быть, когда-нибудь доберусь и до Норвегии. – Алинуся подумала, что вряд ли это случится в ближайшем будущем. – Чем ты там занимаешься?
– Рисую, фотографирую. У меня даже появились клиенты. Снимаю портреты, семейные фотографии, естественно, природу. Ты бы видела, какая здесь красотень. Когда дома Бьёрн, это мой муж, путешествуем, ездим на рыбалку.
– Не скучаешь по Москве?
– Сначала было такое. А потом здесь понравилось. Все хорошо, любящий мужчина, природа, экология, вкусная еда. До последнего времени желания уехать не возникало.
– А в последнее время?
– Даже не знаю, – после короткой паузы сказала Татьяна.
– Что-то не так? – Алина уловила замешательство в ее голосе.
– Бьёрн работает в нефтяной отрасли, по многу дней не бывает дома. Так вот в его последнюю поездку кто-то ночами бродил вокруг дома, несколько раз видела жуткую рожу в окне, как у Фредди Крюгера[3]. А ночью слышала шаги в доме. Бьёрн говорит, что я все придумываю. В следующий понедельник он опять уезжает на две недели. Страшно подумать, как я останусь одна.
– А в полицию не обращалась?
– Звонила. Полицейские приезжали, все осмотрели и не нашли ничего подозрительного. На острове после этого на меня начали косо смотреть.
– Вот придурки!
– Не знаю. В последнее время в голову стали приходить мысли, что все это действительно мне мерещилось, так что я теперь начала бояться за свой рассудок. Прости, не хотела тебя грузить проблемами. Просто я боюсь, что не переживу эти две недели.
– Говоришь, кто-то ночью заглядывал в окно? – уточнила Алинуся.
– Да.
– И ходил по дому?
– Да, ночами.
Алина помолчала.
– Сможешь меня встретить в понедельник? – спросила она.
– Конечно! – Татьяна обрадовалась.
– Пришли адрес.
5
Бьёрн Кнутсен проснулся от звука будильника и не сразу сообразил, почему он лежит на диване в гостиной, а не на кровати в спальне. Часы показывали четыре утра, за окном было темно. Бьёрн вспомнил, что вечером поссорился с женой, и Татьяна закрылась в спальне. На душе стало тяжело. Не так он представлял последнюю ночь перед отъездом. Через час он покинет остров первым паромом. Начинается его смена на буровой платформе «Скарабео-7» в Северном море.
Во время его отсутствия Татьяна оставалась одна. Первое время после свадьбы Бьёрн сомневался, что молодая жена сможет так подолгу жить в одиночестве в пустом старом доме, ведь в Москве она привыкла к другой жизни. Но к его удивлению Татьяна ни с кем на острове не стремилась сблизиться, а нашла себе занятия и не жаловалась. Все шло, как ему казалось, хорошо. Конечно, Бьёрну пришлось кое-что пересмотреть в себе и даже изменить существенную часть привычек и правил, манеру поведения и даже образ жизни, но он считал это справедливым, ведь Татьяна пошла на многие лишения ради него. Кроме того, перемены шли на пользу не только их отношениям, но и самому Бьёрну. Окружающие говорили, что он изменился в лучшую сторону и даже лет на двадцать помолодел. Но в последнюю его рабочую смену жена начала доставать Бьёрна сообщениями и звонками. Татьяне стало казаться, что кто-то преследует ее. Кнутсен просил соседа проверить, что происходит на ферме. Естественно, Ойстен не нашел ничего необычного.
– У твоей жены, похоже, начинается паранойя, – пошутил сосед.
Однажды Татьяна вызвала полицию. Полицейский катер у всех на глазах причалил к острову, два полисмена осмотрели ферму и уехали. После этого все жители Хеллёйа были в курсе Татьяниных проблем. А поскольку жизнь на острове была спокойной и однообразной, люди с удовольствием обсуждали супругов Кнутсенов. Одни считали, что жена Бьёрна перешла от обычной истерии к помешательству, другие предполагали, что за ней следит не мистический маньяк, а реальные люди из КГБ, третьи говорили, что загадочная русская душа – всегда потемки и понять ее невозможно. Некоторые знакомые сочувствовали Бьёрну, некоторые осуждали его за то, что притащил на тихий остров безумную иностранку, которая годится ему в дочери, и
