у них покуда носило, скорее вспомогательный характер. Причем этим занимались, именно зависимые люди! Поскольку такая работа, при низком уровне технологий, практически полном отсутствии упряжи и тягловых животных, с использованием очень примитивных орудий труда (главным образом из дерева, кости и камня), была чрезвычайно тяжелой, муторной и слишком ненадежной. Поэтому подобные участки, находились в поймах рек. Такие делянки, каждый год удобрялись разливами, приносившими мягкий плодородный ил и делавшей в принципе возможной обработку земли. Но в тоже время – засухи, чересчур масштабное половодье, заморозки, дождливое лето, различные насекомые вредители и другие напасти, легко могли обречь «крестьян» на недород и голод. И хотя, эти немногочисленные пахари, не были в полном смысле рабами, но фактически пребывали в подневольном положении. Насильно посаженные с семьями на землю и вынужденные отдавать до половины своего урожая.
Осознав увиденную картину, доцент лишь пожал плечами. Большого удивления, у него это явление не вызвало. Как историк он знал, что сначала земледелие было дополнительным сектором хозяйства. Малопродуктивной, тяжелой и очень рискованной отраслью. Люди лишь вынужденно и постепенно переходили к нему. И серьезно развиваться сельхозпроизводство, начало только в очень благодатных регионах Ближнего Востока. Понемногу расширяясь, с изобретением более совершенных орудий труда, упряжи, распространением металлов, лучших злаков и привлечением тягловой скотины. Вообще, переход к земледелию, имел своим следствием не только увеличение населения, возрастание прибавочного продукта, развитие ремесел, культуры и создание государств. Обратной стороной – было усиление социального угнетения, большая детская смертность, масса новых болезней и уменьшение роста людей, в результате ухудшения питания, недородов и изматывающего труда...
Приятным бонусом для землянина, стали не только новые знакомства, уникальные знания, масса записей, фото и видеоматериалов о быте и жизни людей медного века. Вдобавок, мужчина смог с огромной выгодой, выменять на небольшую часть своих вещей, большое количество платины. К сожалению, драгоценные камни, дорогую кость, меха, жемчуг, самородки золота и серебра – уже были проданы местными жителями, заморским купцам. А брать другие товары тиринов – соль, краску, ткани, кожи, керамику, красивые раковины, самодельные украшения, продукты – у Сергея не было ни потребности, ни места в лодке. Поэтому, он ограничился, лишь единичными экземплярами приобретенных предметов, собираемых для научной коллекции. Покупать домашних животных, он также пока не стал – принимая во внимания трудности перевозки и отсутствие возможностей ухаживать за ними в долине. Правда не удержавшись, чужеземец захватил кошку с выводком котят. Рассудив, что подобные питомцы, могут существовать довольно автономно.
Еще одним плюсом для пришельца, оказалось спокойное отношение местных уроженцев к довольно экзотически выглядевшему чужаку. Понимая, насколько естественным для людей этого времени может быть высокий уровень ксенофобии – парень был приятно удивлен адекватностью здешних обитателей. Поразмыслив, он решил, что подобное объясняется постоянными торговыми и культурными контактами прибрежных аборигенов с купцами и колонистами из заморских стран. У туземцев, постепенно расширился кругозор и выработалась определенная терпимость к иноземцам, непривычным вещам и иному образу жизни.
Сам Зардес, представлял странную помесь деревянных варварских построек с вкраплениями античных сооружений из камня. Городишко с одноэтажными зданиями, не имел ни акведука, ни канализации. Только центральная улица, пристань и рыночная площадь, были замощены плитами. Горожане (большинство из которых были ремесленниками), внешне отличались от тиринов. Поскольку в своей массе, жители поселка были полукровками. Видимо приезжие, женились на местных девушках – ибо как обычно в таких колониях, своих женщин как правило не хватало.
Однако, встречались и «чистые типажи» чужеземцев. Особенно, среди купцов и моряков, одетых в шерстяные, льняные или хлопковые хитоны голубого либо зеленого цвета. Обутые в ременные сандалии, по своим расовым признакам, они напоминали Сергею европеоидные средиземноморские народности Земли. Эти среднего роста люди, выделялись длинными темными волнистыми волосами, высоким узкими лицами, большими карими или серыми глазами, смугловатой кожей, прямым носом и густыми бородами. Почти все они, имели ножи и луки. Воины носили копья, топоры и окованные овальные щиты. А некоторые, по-видимому, представители знати – были облачены в медные и кожаные доспехи, шлемы, яркие плащи, а на перевязях у них висели бронзовые мечи…
Следует сказать, что даже среди разношерстного населения и гостей Зардеса привычных к людскому разнообразию, рослый и статный человек, в синих диковинных джинсах, полусапожках, черной футболке и зеленоватом жилете с карманами, со стальным тесаком и пистолетом на поясе – все равно, сильно выделялся своей чужеродностью. Невольно привлекая удивленные взоры окружающих.
Однако Сергей, уже успел малость притерпеться и обвыкнуться, не обращая внимания на любопытных прохожих. Он с интересом разглядывал товар на базарных прилавках, приценивался и внимательно рассматривал местные деньги. Кроме откровенного бартера, тут средствами обмена сейчас служили большие бронзовые кольца, медные пластинки, кусочки серебра… Монет еще не существовало. В истории его родного мира, они появились уже с расцветом железного века, в Лидийском царстве. Видимо позже, это неизбежно произойдет и здесь.
Изучив хозяйственный спрос и предложение в Зардесе, доцент лишь покачал головой. Изделия городских ремесленников и товары заморских негоциантов, сошедших с двух стоящих у причалов кораблей (явно выходцев из более продвинутых цивилизаций) – реально, не представляли для межмирового странника серьезного экономического интереса. Разве что как разовые образцы, для научных исследований и будущего музея. Расписная керамика, вино, кувшины с оливковым маслом, амфоры с маслинами, цветные ткани, различные предметы утвари, оружие и инструменты из меди и бронзы, довольно грубо сделанные украшения, прихотливые изображения на геммах и красивые скульптурные статуэтки… – для сбыта дома парню не подходили. А вот драгоценных металлов и камней – было мало. Как ни парадоксально – но приобретая самородки платины у тиринов или меха, янтарь и дорогую кость у расенов – мужчина мог получить куда большую выгоду, чем имея дело с купцами развитых культур. Ведь даже для продажи в качестве редких уникальных произведений искусства на Земле – их товар не годился. Поскольку, история миров отличалась и подобные артефакты, не были бы идентифицированы специалистами и сочтены за экзотические подделки.
Поэтому Сергей, уплатив небольшую пошлину городским властям, заключал лишь эпизодические сделки рынке. Постепенно наполняя свой походный мешок. Узнав, что у приезжих негоциантов уже практически не осталось серебра, он даже не стал показывать им свои товары. Резонно рассудив, что незачем «светить» свои богатства перед алчными людьми, которые ничего не смогут предложить взамен. А делать заказы на следующий сезон и демонстрировать свои вещи, перед жадными купцами больше похожими на пиратов – мужчина поостерегся. Ему не нужны были эксцессы. Конечно,
