масла, ни ванилина, и каша получилась выше всех похвал. Светозар бы такое и без тыквы съел, но раз в огороде выросла, можно и с тыквой.
День прошел без происшествий, в домашних заботах, и закончился вечерними посиделками на крылечке с зажженным фонариком-мышкой. Всё было прекрасно, но Светозара начала одолевать беспричинная тревога. Как будто его след взяла злая и сплоченная стая, готовая начать охоту.
Воскресное утро выдалось знойное. Солнце палило, словно вознамерилось выжечь затаившуюся в траве и листве скверну. Калина расхотела гулять в парк — «может быть, вечером» — и неожиданно предложила:
— Там кабачки выросли. Жарить неохота, жарко. Давай замаринуем?
— Давай, — согласился Светозар. — Это вкусно.
В кладовке нашлись банки, в кухонном шкафчике — крышки, в углу в огородике рос хрен, а листья вишни и смородины можно было нарвать у соседей. Банки Светозар отмыл до блеска, а на предложение Калины простерилизовать отмахнулся и поставил на солнце.
— Матушка всегда так делает, — объяснил он. — Зачем чайник зря кипятить, на солнце хорошо прогревается.
Светозар не стал добавлять, что в Ромашке существует проверенная годами примета: как только выставишь на солнце банки или выложишь подушки прожариваться, сразу натягивает тучи и идет дождь. Еще холодало, когда матушка квас ставила. Или, если квас был готовый, резала окрошку.
Исполнилось на «отлично» — пока нацеловались, пока нарезали листьев хрена и нашли пару тощих зонтиков укропа, набежали кудрявые белые облачка и пекло превратилось в относительно нормальную летнюю погоду. Калина снова захотела гулять, и Светозар с радостью повел ее в парк: к «Зеркальным», фонтанам-каскадам, гипсовым скульптурам косуль и оленей, к лодочному пруду с маленьким островком, служившим домом уткам и лебедям.
Они вдоволь нагулялись по аллеям, напились воды из минерального источника, перешли речушку по небольшому мостику и устроили привал на полянке. Волк уговаривал Светозара уступить и позволить ему поохотиться на белку — и Калине, и белой волчице наверняка будет приятно получить такой ценный подарок. Светозар не соглашался — «хрен ты ее поймаешь, она по деревьям прыгает»' — и сидел, обнимая Калину, наслаждаясь минутами покоя и старательно отгоняя мысли о призрачной стае.
Вскоре Калина проголодалась, да и Светозар был не прочь пообедать — каша давно уже переварилась. После короткого обсуждения они решили купить шашлык в каком-нибудь кафе и пообедать на веранде, рассматривая гуляющих по парку горожан.
Сделав заказ, Светозар развалился на плетеном стуле, скользя взглядом по принаряженным отдыхающим. Калина ела лаваш, который принес официант. В толпе мелькнул знакомый силуэт. Светозар приподнялся, собираясь позвать Розальского, и замер, услышав вопрос.
— Ой, а кто это с Анджеем? — заинтересовалась Калина. — Какой красивый!
Что? Светозар повернулся к жене, потом повернулся к Анджею и посмотрел на идущего рядом с ним лиса. Парочка что-то бурно обсуждала, размахивая руками. Оторопевший Светозар снова повернулся к жене.
Красивый? Чужой лис — красивый? Как это, демон Снопа побери, понимать?
В этот момент официант поставил на столик поднос и начал расставлять тарелки, блюдо с мясом и плошки с соусами.
— Наверное, северный чернобурка, — проводив Анджея и незнакомца взглядом, предположила Калина. — Приметная лунная седина. Может быть, аристократ. Северные чернобурки красивые. Нет, спасибо, ткемали не надо. А квашеная капуста у вас есть?
Глава 4
Сообщение для тех, кто не читает блоги. Книга будет бесплатной: и в процессе выкладки, и после. Графика выкладки нет.
«Давай его убьем? — предложил волк. — Темных переулков много. Подстережем и и загрызем. Или шею сломаем».
«Поймают, — ответил Светозар, запоминая удаляющегося незнакомца. — Он, похоже, из наших. Всю губернию перетряхнут, всех через сито просеют. Сядем на пятнадцать лет, если не на все двадцать пять».
Калина заказала капусту с хреном и капусту с клюквой, осмотрелась по сторонам и сказала:
— Ой, смотри! Какая сумка у девушки красивая! Вышивка; колоски и маки. Надо будет рисунки поискать, попрошу знакомую, чтобы мне вышила.
«Она любит красивое, — проговорил волк, глядя на сумку. — Я-то красивый. А ты — нет. Надо что-то делать».
«Заткнись», — велел Светозар, составляя в уме план — надо будет вызнать у Анджея, что это за сивый хрен с ним таскается по парку, а, уже вызнав, решать, как действовать.
Калина поела с аппетитом, а Светозару кусок в горло не лез — впервые в жизни. Стало ясно, откуда возникло ощущение преследующей стаи. Калина, которая вынашивает его детеныша, засмотрелась на чужака. Альфу. Красивого лиса. Кого-то такого Светозар рядом с ней и представлял, когда узнал цену жемчужного браслетика, который она носит на запястье.
И как теперь жить? Каждую минуту думать о том, что Калина может собраться и уйти к кому-то красивому?
«Давай убьем!», — снова вякнул волк.
«Всех не перебьешь», — мрачно подумал Светозар.
«Всех не надо. А этого можно».
— Я доем лаваш? — спросила Калина.
— Бери, — подвинул к ней плетеную тарелку Светозар.
— Когда пойдем домой, я возле выхода куплю себе платок у лисиц, — разламывая последний кусок лаваша, сообщила Калина. — Сейчас жарко, но я хочу. Платки с розами и кисточками. Красивые!
И опять о красивом! Светозар расстроился окончательно и начал грызть кость. В воображении замелькали картинки: Калина, в красивом платке, с браслетиком и красивой сумочкой с вышивкой, смотрит на себя в зеркало и решает, что простецкая физиономия Светозара портит посиделки на крылечке рядом с красивым фонариком летучей мышью. И всё! Пошел вон, папа Васенька с мамой Сеней поддержат, будут хвалить зятя-аристократа за то, что у него машина не битая и в театре он не смеется, а чинно смотрит медвежий балет. К детенышу Светозара подпускать не будут, может быть, даже и от алиментов откажутся — чтобы не мог потом ни на что претендовать.
— Ты чего хмурый такой? — спросила Калина. — Если хочешь, доешь капусту.
Светозар от капусты отказался, расплатился по счету и повел Калину домой — платками возле входа уже не торговали, обошлось без красоты и лишних трат.
Дома они осмотрели банки и решили, что они достаточно прожарились на солнце. Правда, в них нападали какие-то жуки, но Светозар их вытряхнул, а Калина ловко сложила внутрь кабачки и зелень, залила горячим рассолом и закатала.
На следующий день Светозар отправился на службу, улучил свободный момент и позвонил Анджею. Даже допрашивать не пришлось: тот охотно рассказал, что Сивый — его приятель по училищу, служит в Чернотропе, в Лисогорск наезжает редко.
— Утром умотал к себе. В следующий раз я к нему поеду. Осенью, если получится выбраться до Лесной ярмарки. На ярмарку, наверное, и ваш отряд подтянут — там чуть ли не военное положение вводят.
«Вот, на ярмарке и убьем! — влез волк. — Все подумают, что это террористы. Удобно».
«Цыц! — велел Светозар. — Осмотримся сначала. Сидеть неохота».
Разговор с Анджеем немного успокоил — исчезла мысль, что прямо сейчас Калина, вышедшая на обед с работы, сталкивается с сивой мордой, знакомится, хвалит его красоту, показывает браслетик и обсуждает фонарик летучую мышь. Острота проблемы снялась, остался тяжелый осадок. В словах волка была звериная правда, но Светозар считал себя цивилизованным оборотнем и не мог убить сивого без веской причины, а лишь за сам факт существования.
Вскоре мысли о красоте вытерлись из головы — случился очередной теракт, отряд перевели на усиленный режим несения службы, Светозар дежурил сутки через сутки и дома только ел и спал, даже на разговоры сил не хватало.
Группу подрывников взяли к выходным. Светозар, не дождавшийся приказа от ушлого майора, проявил инициативу, и — это было удивительно — заработал благодарность в личное дело от командира отряда. Утро субботы он встретил
